Дженнифер Линн Барнс - Инстинкт убийцы
— А теперь, Майкл, милый, — продолжила Лия, — сосредоточься. Аспирант Кэсси. Что ты думаешь о нём?
Майкл заскрипел зубами, но ответил:
— Он не слишком обрадовался, когда появился я. А ещё меньше ему нравилось видеть меня с Брайс. Когда он увидел её, на его лице мелькнула вина, а затем собственничество, снисхождение и удовольствие.
Я мысленно поблагодарила небеса за то, что Майкл был сосредоточен на реакции Джеффри на них с Брайс, а не на моей.
— Джеффри считает себя выше всех, — я заставила себя сосредоточиться. — Ему нравится быть главным в классе, — я сделала паузу, стараясь разобраться в моих впечатлениях о Джеффри. — Он выбрал меня, потому что я выгляжу молодо. Он ждал, что я буду жадно ловить каждое слово его лекции, буду немного побаиваться его, но увлекусь тем, чему он может научить меня.
— Лидер в поисках последователей? — сказала Лия. — Тогда кто же профессор?
— Если бы у меня спросили, — сказала я ей, задумчиво барабаня пальцами по сидению. — Я бы сказала, что профессор Фогл — человек притягательный. Джеффри читал слайды с его лекций. Профессор — актер. И если Дерек не врал об их отношениях с Эмерсон…
— Он говорил правду, — подтвердила Лия.
— …доброму профессору нравятся девочки-подростки, — я обдумала эту мысль. — Поэтому он и стал учителем. Всё это — в названии курса. Люди важнее жизни. Они — легенды. Они — крушение поезда, от которого нам не оторвать взгляда, нечто запретное, опасное.
Майкл выслушал моё мнение.
— Мне нужно увидеть человека, чтобы сказать о нем что-нибудь, — сказал он.
Ещё одно различие между нашими способностями. Майкл читал людей. Я же читала личности и поведение — и для этого я не всегда нуждалась в их присутствии.
— Но я могу сказать, что аспирант Джефф слишком уж наслаждался разговорами о почерке убийцы, — продолжил Майкл. — Он хотел увидеть ужас на лице Кэсси, а когда с этим ничего не вышло, перевел тему на Эмерсон.
— И что же он сказал об Эмерсон? — спросила Лия.
— Никакой вины, — рассказал Майкл. — Никакой печали. Крошечный проблеск страха. Удовлетворение. И верность.
— Верность? — переспросила я. — Кому?
— Жутко не хочется признавать это, — со вздохом сказала Лия, — но Дерек может оказаться прав. Может убийца — профессор. За всё то время, что я провела с Божиим Даром Планете и Краснеющим Чудом, я заметила только одну интересную ложь.
— Дерек? — предположила я.
— Кларк, — в голосе Майкла не было вопроса. — Когда он говорил об Эмерсон.
— Очко в копилку читателя эмоций, — Лия растягивала слова. Их способности переплетались намного больше, чем любая из них переплеталась с моей. — Когда Кларк сказал, что Эмерсон «не такая», он лгал, — Лия накрутила хвостик на указательный палец. — Кажется, Кларк знал, что она занималась горизонтальным мамбо с жутким профессором.
Я обернулась к Майклу.
— Что ты увидел?
— В Кларке? — Майкл свернул с шоссе. Скоро мы будем дома. — Я увидел желание. И страх быть отверженным, — он взглянул на меня. — Ярость.
Не просто злость, но ярость. Может он сердился на Дерека, за жестокие слова о небезразличной ему девушке? Или на нас, за расспросы? А может на профессора? На Эмерсон?
— Итак, что мы будем делать теперь? — спросила я. — Если нас, конечно, не поймают, как только мы попадем домой.
— Мы должны разузнать, знают ли в ФБР об отношениях Эмерсон с профессором, — Лия перебросила волосы через плечо. — Если нет, то мы должны придумать, как рассказать им об этом.
— Что насчет Дина? — спросила я.
— Мы не расскажем Дину, — голос Лии был тихим, но её слова прорезали воздух, словно хлыст. — Ему нужно, чтобы дело раскрыли. Ему не нужно знать о том, что мы сделаем, чтобы это произошло.
Дин не понял бы, почему мы пошли на всё это ради него, потому что, в глубине души, он верил, что не достоин спасения. Он закрыл бы любого из нас собой от пули, но не хотел, чтобы мы рисковали чем-либо ради него.
Большинство людей возводят стены, чтобы защититься. Дин же делал это, чтобы защитить всех остальных.
В кои-то веки мы с Лией достигли согласия:
— Мы не расскажем Дину.
Глава 18
«Нездоровое поведение, криминальные умы: вступление в криминальную психологию, восьмое издание».
Лишь наполовину проснувшись, я перевела сонный взгляд с учебника, лежащего на кухонном столе, на Дина, а затем назад.
— Серьезно? — сказала я. — Агент Стерлинг хочет, чтобы мы читали учебник для новичков?
После ночи, которую мы провели с Лией и Майклом, моя голова пульсировала, а тело жаждало вернуться в постель.
Дин пожал плечами.
— Нам задали главы с первой по четвертую, — он замолчал, его взгляд впился в меня. — Ты в порядке?
Нет, — подумала я. — Я страдаю от дефицита сна и не могу рассказать тебе, почему.
— Я в порядке, — настойчиво сказала я. — Просто не верится, что агент Стерлинг хочет тренировать нас… этим, — добавила я, указывая на учебник.
С того момента, как я стала частью программы, я училась на практике. Настоящие дела. Настоящие снимки с места преступления. Настоящие жертвы. Но этот учебник? Брайс, Дерек и Кларк, наверное, читали учебники вроде такого.
— Может это и пустая трата времени, — сказал Дин, словно читая мои мысли. — Но прямо сейчас, я бы лучше тратил наше время, чем время Стерлинг.
Потому что Стерлинг охотилась за убийцей Эмерсон.
Я взяла у него учебник и открыла на первой главе.
— «Криминальная психология — это отрасль психологии, посвященная разъяснению типов личностей, мотивации и структуры сознания, связанных с нездоровым поведением», — прочитала я, — «в особенности причиняющих психологический или физический вред другим людям».
Дин уставился на страницу. Волосы упали на его лицо. Я продолжила читать, погружаясь в ритм, мой голос был единственным звуком в комнате.
— «Глава четвертая: «Организованный» и «неорганизованный» правонарушители».
Мы с Дином устроили долгий перерыв на ланч, но мой голос всё ещё был хриплым.
— Моя очередь, — сказал Дин, забирая у меня учебник. — Ещё одна глава и ты охрипнешь настолько, что под конец тебе придется объясняться жестами.
— Это было бы ужасно, — ответила я. — Мне никогда не давались шарады.
— Почему мне кажется, что с этим связанна какая-то история? — губы Дина изогнулись в едва заметной улыбке.
Меня передернуло.
— Можно я просто скажу, что семейная ночь игр — сомнительная афера, и я ужасна в угадывании слов по картинкам.
— Мне кажется, это не самый худший человеческий недостаток, — Дин откинулся на спинку стула. Впервые с того момента, как мы увидели тело в новостях, он выглядел почти расслабленным. Его руки расслабились. С каждым вздохом его грудь едва заметно вздымалась и опускалась. Его волосы всё ещё спадали на лицо, но его плечи были почти расслаблены, как и его шея.
