Леди-служанка (СИ) - Мун Лесана

Кофе? Тут есть кофе?! Ох… вот бы и мне чашечку.

- Так вот ведь, Ваше Сиятельство, Айли что-то мудрёное хотела сделать, мужа моего и меня измучила просьбами привести что-то непонятное.

- Что нужно привести? – теперь уже герцог переводит на меня свои глаза-лазеры.

- Я…

- Ваше Сиятельство, да что толку, если она будет рассказывать, все равно ведь не поймете. Ежели я не поняла, а я в кухонных делах более сведуща, чем вы, уж простите, но так и есть, - вмешивается в разговор тетушка Агата. – Лучше берите ее завтра с собой.

- Э-э, я не могу, а дети? – пытаюсь возражать.

- Да что я ладу им не дам? Будут как шелковые, не переживай, - отмахивается главная повариха.

- А… - опять пытаюсь что-то сказать, на ходу придумать какие-то срочные дела.

- Хорошо. Завтра в семь утра будьте на парадном крыльце. Не опаздывайте, - сказано категорично и возражения не предполагаются, поэтому я молчу.

Герцог выходит, а я стою, как прибитая гвоздями, с волнением представляя завтрашнюю поездку.

Завтра наступает, по моему мнению, слишком быстро. Вот только ужинали, а потом – бац, и я уже стою на крыльце, сжав пальцы в кулаки и спрятав их в карманах. Погода сегодня на удивление теплая, как для конца осени. Легкие облачка бегут по великолепному синему небу, шаловливый ветерок балуется локоном, выбившимся из прически. Я нервничала и тугой пучок получился слишком воздушным, а переделывать не было времени. Не хотелось опаздывать и выслушивать неприятные слова от пунктуального герцога.

Кое-где, ближе к горизонту, небо еще окрашено оранжевым от восхода солнца. Несмотря на ранний час, мне тепло и, если бы не легкий нервный озноб, было бы вообще чудесно.

- Доброе утро, баронесса, - здоровается герцог, упрямо продолжая игнорировать мой «замужний» титул.

- Доброе утро, Ваша Светлость, - отвечаю приветливо.

- Готовы к поездке?

Герцог спрыгивает с двуколки и подает мне руку, стянув перчатку. Ой. А мне тоже нужно снимать? Или как там по этикету? В голове Айли ни одной подсказки, поэтому, положившись на здравый смысл, оставляю перчатку на руке.

Его Светлость помогает мне подняться на две ступеньки и сесть поудобнее на мягкое, со спинкой сидение. Конечно, это не экипаж, у нас есть крыша и с боков закрыто, но впереди никак не укрыться от непогоды. Не будет ли холодно так ехать? При езде это, наверное, что-то вроде велосипеда. Ветер в лицо и прочие прелести? Не хотелось бы заболеть: я не знаю, как тут относятся к болеющим служанкам. Будут ли платить жалование? Или если не работала, то ничего не получишь?

Пока я копошусь в собственных беспокойных мыслях, герцог усаживается рядом, дергает за вожжи и мы очень аккуратно, плавно начинаем движение. Двойка гнедых бежит в унисон, ветер не задувает, и я расслабляюсь. Оказывается, на самом деле все не так страшно. И даже приятно. Ровно до того момента, пока я не понимаю, что наши с герцогом бедра соприкасаются. И тут меня окатывает горячей волной. Теперь я уже и не против ветерка в лицо. А его нет.

Его Светлость привязывает вожжи к специальной петле у ног, лошади сами бегут, а он достает из большой корзины, стоящей с его стороны, меховое покрывало, которое дает мне.

- Накройте ноги. Сейчас вроде тепло, но через полчаса езды вы почувствуете, как холод пронизывает насквозь. Мне бы не хотелось, чтобы вы заболели.

Послушно делаю, как сказал герцог, с интересом наблюдая, что он там еще достает из корзины и едва сдерживаю вздох восхищения, когда слышу знакомый аромат кофе.

- Я знаю, женщины не очень любят этот напиток без особых ухищрений, им нравится добавлять еще…

- Ой, это лишнее. Давайте уже быстрее, - перебиваю его, потирая зудящие от нетерпения ладошки.

Усмехнувшись, мужчина протягивает мне широкую, красивую кружку и наливает в нее кофе из высокого сосуда с пробкой, на которой нарисованы какие-то знаки. Наверное, для того, чтобы питье не остывало, догадываюсь я.

Такую же кружку герцог наливает и себе, ставит «термос» в корзину и, довольно улыбаясь, делает первый глоток, потом поворачивается ко мне и говорит:

- Ну что же вы? Пейте, остывает ведь.

А я едва не реву. Лошади медленно бредут, вокруг нас красота осеннего, пусть уже и изрядно лысого леса, со мной рядом – благородный и заботливый мужчина, я пью кофе, держа кружку молодыми пальцами. И у меня четкое ощущение, что я - воровка. Что это все не мое, не заслуженное. Что я, как тать, под покровом ночи проникла в чужое тело и теперь живу чужой жизнью. Не знаю, откуда вдруг появилось это чувство. Но оно осело цементной плитой на моей груди, мешая нормально дышать.

- Баронесса? – голос герцога доносится словно издалека. – Баронесса? Что с вами?

Постепенно это ощущение проходит, я поднимаю взгляд на взволнованное мужское лицо.

- Все хорошо, извините, задумалась.

- У вас был такой вид, словно вы собираетесь потерять сознание, - говорит Его Светлость, и уверена, мы одновременно вспоминаем первую встречу тогда на балконе, когда Айли упала в обморок.

- Хорошо, что вы не начали рвать на мне корсет, - усмехаюсь, не сразу сообразив, что этой фразой привлекаю внимание мужчины к упомянутой части одежды. Спешу исправить оплошность. – Иначе бы пришлось вернуться обратно, так никуда и не съездив.

- Это было бы печально, - отвечает дракон, сверкнув на меня длинным зрачком.

- Согласна, - отвечаю и, наконец-то, делаю первый глоток горячего, черного и сладкого кофе. – М-м-м, это великолепно.

Говорю совершенно искренне, губы сами растягиваются в улыбку, а день снова становится теплым и чудесным.

- Я сам варю, - говорит герцог с легкой ноткой самодовольства. Понравилось, что я оценила вкус напитка.

- У вас чудесно получается, - еще раз прохожусь шелковой перчаткой по его самолюбию.

- Благодарю, - уже почти мурлычет в ответ.

Похоже, мужчины во всех мирах одинаковые. Усмехаюсь и отпиваю еще глоток из кружки. Воистину, это именно то, чего мне не хватало все это время. И пусть я уже давно не Ольга Петровна с критически пониженным давлением, ощущения все равно те же: словно мир обретает краски.

Покончив с кофе, мы какое-то время едем молча. Я любуюсь природой, иногда отвлекаюсь на сильные мужские руки, уверенно управляющие лошадьми. И только через время обращаю внимание, что мы объехали деревню и теперь быстро катимся куда-то дальше.

- А мы не едем через деревню? - спрашиваю на всякий случай.

- Нет. Во-первых, это нам не по пути, во-вторых, мне не нравится местный люд.

- Мне тоже, - вздыхаю. – А вы разве не можете приструнить их?

- Я? – герцог удивленно на меня смотрит.

- Ну да, - киваю, - это же ваши люди.

Теперь мой попутчик смотрит на меня излишне внимательно, слгка нахмурив брови.

- Что? – спрашиваю осторожно.

- Я не имею отношение к той деревне. Мои земли находятся севернее. А та территория когда-то принадлежала вашей семье.

- Моей семье? – переспрашиваю ослабевшим голосом.

- Да, пока ваш муж не продал кому-то все земли.

Продал. Как же. Скорее всего, у него их отобрали в уплату долга. Но вслух я этого не говорю.

- Да, вы правы. Я забыла, - делано легкомысленно пожимаю плечами, а у самой множество мыслей вертится в голове. И относительно старосты и его наглого поведения, и о тех двух коллекторах. За ними всеми стоит кто-то еще. Но кто?

Часть дороги мы едем молча. Сначала меня это напрягает, но потом решаю не обращать внимание, переключиться на прекрасные виды вокруг, и как-то незаметно для себя, расслабляюсь. Несколько раз герцог что-то говорит, я отвечаю, но особой беседы не получается. Не знаю почему, возможно, потому что он как-то напряжен, или быть может, потому что я сильно расслабилась, уже почти засыпая к концу поездки.

- Извините, я легко укачиваюсь, - говорю, с трудом удерживая открытыми осоловелые глаза.

- К сожалению, уже поздновато для сна, мы почти приехали. Вон видите, уже виднеется стена, - герцог указывает куда-то вправо.