Желанная герцогиня (СИ) - Любимка Настя
Она и сама не знала, как исхитрилась уболтать преследователей короля, чтобы и сына, и брата рядом с ней оставили. Ухаживать за обоими. Она с отчаянной решимостью врала, что просто не признали в них людей короля, спасителей!
Никак не признали, страху натерпелись у похитителей. Насилу вырвались и прятались! Ксандер боялся одну оставить, а голубей с вестью королю отправить просто неоткуда было! Вестниками-то никто из них не владеет, не маги-с…
Вряд ли преследователи знали, что на самом деле случилось во дворце. А потому пусть и не доверяли, но оставили и сына с ней, и брата, заперли снаружи. И теперь дожидались короля… Лично за ними отправился. Мразь, чтоб он по пути сдох!
Жалкая лачуга, дом старосты, на самой окраине Нармада… Их путь лежал в Амриарн, не успели…
Ксандер умирал, да и ей недолго осталось. Знала она, точно знала, что за свою просьбу Священной Паре жизнью расплатится, и своей, и брата, и нерожденного дитя, но… Попади она в руки короля, то… ей дадут родить, а после — ребенка убьют. Дариола знала это наверняка, видела… Своими глазами тот страшный ритуал! А так, ее первенец будет жить. Мало? Очень много! Пусть и не станет ее и второго дитя… Да простят ее боги…
Шептала Дариола последние слова, шептала уверенно, исступлённо, точно зная, что все получится. Она и себе ответить бы не смогла откуда такая уверенность взялась, но и тени сомнений не возникло.
И когда прямо перед ней, у окна, возник яркий свет, а остатки свечи потухли, не испугалась, не отшатнулась… Нет, она обернулась, чтобы взять сына с кровати, а затем, шагнуть вперед и протянуть того той, что пришла на зов…
Какая была богиня? Босая, в простой, белой сорочке до пят… С золотой, чуть растрепанной косой, достигающей поясницы… Все это Дариола отметила мельком. Но не удивилась. Это же богиня, она и голышом могла появиться!
— Богиня, молю! Сбереги! Кровью, жизнью и смертью заклинаю! Пусть… пусть знает только то, что он граф Истрийский, последний из рода… Родрик Истрийский…
И вложила в руки богине ребенка. Та словно только этого ждала, крепко, но бережно приняла ребенка.
— Теперь и умереть можно… — облегчённо выдохнула Дариола, и обессилев сползла на грязный пол…
Но сознание потерять не успела, не получилось просто… От шока, разве ж богини так бранятся?!
— !.. — ругательство, каких и на конюшне не услышишь, сорвалось с уст богини, и Дариола вскинула голову. — Ты с ума сошла? Что значит умирать можно?!
Анастейзи
Последний вехим выдался суматошным. Во-первых, мы возвращались в свой дом. Тот самый, который пришлось оставить из-за приезда Радана. Чему, к слову, были рады все, кроме деревенских. Ко мне и моей помощи привыкли. Да что уж там, и к помощи смекалистых воспитанников привыкли.
Особенно учитывая, что я не чуралась работы (сироты же видя мое рвение, старались не отставать), а в некоторых моментах и верховодила. Оно вроде и не положено по статусу, да самой Анастейзи не вредило, тем более моя биография прекрасно всем была известна. Это в замужестве я богатая герцогиня, а так… А так сиротка-бесприданница, которая батрачила на дядюшку с семи лет. И что уж там ей делать приходилось, одной Паре Священной известно.
С другой стороны, мне было плевать на то, кто и что подумает. Моя земля, мои люди, дураков, конечно, хватает, но пока тьфу-тьфу, назад никто не стремился и мыслей шальных не имел.
Во-вторых, дети привыкли, что в огромном доме у каждого были свои комнаты, в Адузовцах дом был добротным, но не на «широкую ногу». Воспитанники делили комнаты на пятерых-четверых. А к хорошему, как известно, всегда быстро привыкаешь. Понятно, что и друг с другом им привычно было, но… Белокаменный дом все признавали не просто местом жительства, а настоящим домом, куда хотелось возвращаться.
И я готова покляться, когда мы вернулись под его крышу, дом словно бы ожил… Чувство легкой эйфории закружило в воздухе, взбудоражило немного уставших от сборов и дороги домочадцев, придав сил.
Поэтому в первую ночь практически никто не спал. Сироты сами взялись за уборку, людей-то я оставляла… Но дом огромный, поди весь на постоянной основе в порядок приведи? Когда большинство деревенских заняты в полях, на огородах, в лесу… Подмогу попросту неоткуда взять. Герцогские покои поддерживали в идеальном порядке, покои учителя — также, а вот со всем остальным…
Но хлопоты эти были приятными, как и вести от лэдора Геварского: Сарвенду поверенные дождались, впихнули в карету с герцогом, и были таковы. А вот солдат обратно лэдор не отпустил, сказал, ярмарка скоро, список от нас запросил необходимого…
Отказываться я и не подумала, тем более друг сообщил, что поверенные оставили для меня тысячу золотом… Вот на эту тысячу можно и скота добавить — лишним он не будет, сеном мы и по сей день запасаемся, корма также есть… Да и помимо скота…
В общем, все занимались уборкой, я — списком.
А днем все дружно отсыпались… Почти все… У Илюши начали резаться зубки, и тут-то он дал мне прикурить…
С рук не слазил, есть толком не мог, то ревел, то хныкал, то сопли пузырем пускал… Тирхан, конечно, контролировал его состояние, но температура все-таки поднялась, а сбивать ее я не дала. Это естественный процесс, понятно, будь у него сильный жар — отдельный разговор. Но по моим прикидкам, все было в пределах нормы для подобной ситуации.
Намаялась я с ним просто неимоверно. Спать за пару суток довелось немного, дай Бог, часов пять — шесть… И даже морф с духом помочь не могли. Если раньше Илья их ещё как-то привечал, а с морфом вроде как и вовсе сроднился, раз не отпускал от себя долго, то сейчас не подпускал никого кроме меня.
И меня от себя не отпускал… Так что я уже третьи сутки мечтала о том, чтобы не то, что помыться, а в туалет по-человечески сходить. Одной, да в тишине!
К вечеру четвёртого дня моих мучений, Илья порадовал своим первым зубиком.
Понятно, что облегчение временное, впереди еще множество «приятных» ощущений от кормления, но в целом, я была рада, что наконец дите успокаивалось… Даже к Интене пошел, чем я не преминула воспользоваться, и с помощью Люси приняла ванну.
Сама бы точно в ней заснула. А потому спать я ложилась посвежевшая, но вопреки желаниям организма, сразу уснуть не получилось.
И дело не в Илье, малявочка и сам намаялся за эти дни, а потому, как только Тирхан поколдовал над ним, то ли он там ему снова десна обезболил и подействовало, то ли сна навеял, точно не во вред, дите благополучно уснуло. И что-то мне подсказывало, что его и пушкой не разбудишь.
Несмотря на настойчивость Интены и Люси, в спальне я их не оставила, но разрешила бдеть в гостиной. Если Илюшка проснётся — они точно услышат и придут мне на помощь.
Хватит морфа, который всем своим видом дал понять — выгнать не получится.
Да и пусть себе, я сейчас такая, что краше в гроб кладут. Даже не сопротивлялась, когда Люси меня в длинную сорочку обрядила, чего я не любила… Неудобно в них спать! Я и на Земле-то эти балахоны до пят не любила…
Может от того и маялась долго, ворочалась, никак удобства найти не могла… И сон желанный все не шел и не шел… Я уж думала и вовсе не засну, когда долгожданная дрема окутала сознание, вот только вместе с этим на ухо кто-то настойчиво зашептал:
— Священная Пара, жизнью своей заклинаю, смертью прошу защиты!
Я перевернулась на бок, рассчитывая, что мне просто примерещилось и мне, наконец, дадут отдохнуть…
— Сердцем и душой, верой бесконечной, пощади дитя неразумное, безвинное! Укрой в Колыбели! Я Дариола…
— А не пошла бы ты, Дариола… — рявкнула я, от души пропесочив неизвестную, и натянула на голову одеяло.
Что это за издевательство измученного сознания? Такие галлюцинации мне еще ловить не доводилось!
Однако в тот момент, когда я уже была почти во власти сна, поняла, что меня поднимает неведомой силой и с лихим ветром уносит в неизвестность.
Дух, сволочь! Куда ты меня опять понес?!
