Маленькие властелины (СИ) - Хартнеди Шарлин

— Так и будет, — говорит Фордж.

— А потом убедись, что ты готов к тому, что тебя обругают. Что тебе сломают руку. Будь готов погладить Аву по спине. Убедись, что у тебя собрана сумка и в морозилке много замороженных обедов.

Фордж сглатывает.

— Я лучше займусь этим.

— Сумки собраны, и замороженные обеды уже готовы, — выдавливаю я из себя.

— Я не против нескольких ругательств, и я крепкий орешек. — Фордж целует меня в щеку. — Все, что угодно, лишь бы было легче.

— Спасибо, детка.

Я нервничаю, но не могу дождаться. У меня такое чувство, что этот ребёнок появится на свет скорее раньше, чем позже. Я просто знаю это.

Глава 13

Ава

Шесть недель спустя…

Я устраиваюсь поудобнее на диване.

— Мне нравится, что ты здесь делаешь, — я осматриваюсь. — Это великолепно. Преображение невероятное. Из холостяцкой берлоги создала уютный дом. Молодец.

— Спасибо, — Шеннон сидит напротив меня, держась за свой значительно меньший живот. Её лицо сияет. Она всё ещё видит лодыжки. Несправедливо, что она такая крошечная. С другой стороны, за последние пару недель мой растущий живот превратился в огромный. Теперь очередь Шеннон. — Удивительно, на что способны несколько предметов новой мебели, пара ковров и несколько произведений искусства.

Я пристально смотрю на Шеннон.

— Дело не только в этом. Ты слишком скромна. Дело ещё и в мелочах. Вещи, которые требуют больше времени и внимания. Эта ваза с цветами, покрывала и подушки. Новые занавески?

Она улыбается и кивает.

— Так и есть. Я думаю, они хорошо сочетаются с новым диваном, — она смотрит на диван, на котором я сижу.

Я провожу рукой по обивке.

— Чудесно. А детская? У вас всё готово? Твои сумки собраны?

Она широко раскрывает глаза.

— Мы уже на готовы. По крайней мере, комнату покрасили. Нам ещё нужно выбрать пеленальный столик. Уже есть кроватка и коляска. У нас есть большая часть одежды, которая понадобится на первые несколько месяцев. Последний поход по магазинам, и мы будем готовы, — затем она улыбается. — Я собрала свою сумку вчера, хотя ещё рановато. Скорее всего, я не пожалею.

— Согласна! На всякий случай я положила свою сумку в багажник.

Мы обе смеёмся.

— Я тебя не виню, — Шеннон смотрит на мой живот. — Ты перехаживаешь две недели. Как у тебя дела?

Я качаю головой и тянусь за своим соком. Я не могу до него добраться, поэтому разочаровано вздыхаю и откидываюсь на спинку дивана.

— Вот так все и происходит. Подумать только, несколько недель назад я была так уверена, что мне не придется долго ждать.

Я была неправа.

Совершенно неправа.

Быть беременной сейчас неудобно. Наш сын держится молодцом. У меня странные схватки по методу Брэкстона-Хикса, но это всё. Нет никаких признаков того, что он родится в ближайшее время.

— Дело в том, что мы на самом деле не знаем, когда у меня на самом деле должны начаться роды. Во мне также течёт кровь полубога, — я пожимаю плечами. — Наверное, беременность у полубогов длится дольше.

Шеннон морщится.

— Я тебе сочувствую. Не уверена, как ты справляешься с этим.

— Неужели я так плохо выгляжу? — улыбаюсь я.

— Неплохо, просто усталой выглядишь. Вот, позволь мне… — она встаёт, прикладывает руку к спине и морщится. — Мне физически больно. Приходится ходить в туалет каждые пять минут! Ну, мне кажется, что каждые пять минут, но больше похоже на каждый час. У меня впереди ещё как минимум три недели, — она снова скорчила гримасу, — возможно, больше. Если так, то, вероятно, больше.

— Боюсь, мы не можем знать наверняка.

— Понимаю, — Шеннон протягивает мне мой сок.

— Спасибо, — я делаю глоток, а затем ставлю стакан на живот. — Я больше не вижу своих ног. Я даже не могу самостоятельно надеть кроссовки. В любом случае, некоторые из них мне не подходят из-за отеков.

Шеннон смеется.

— У меня столько всего впереди! Хотя… — она приподнимает брови, — я тоже больше не вижу своих ног.

Мы снова смеемся вместе.

Мой сын пинается. Я почти уверена, что это его колено, но он попадает мне прямо под стакан с соком, который опасно покачивается. Мне удаётся предотвратить инцидент, быстро подняв его.

— Вот чёрт! Это было близко. Я чуть не испортила твой новый диван

— Это ещё не конец света, — отмахивается она. — У нас всё было аккуратно разложено. Скоро всё будет испачкано липкими пальцами.

— Это правда, — я делаю глоток сока. Малыш снова извивается внутри меня. На этот раз он прижимается к моему мочевому пузырю. По крайней мере, так мне кажется. Мои глаза расширяются, и я прикладываю руку к низу живота.

— Что такое? — спрашивает Шеннон, выглядя немного испуганной. — Может, мне позвонить Найту? Они с Форджем могут вернуться сюда через десять минут.

Мой муж на очередной встрече с парнями. Они всё ещё пытаются выяснить, что случилось с Лайром. Они не приблизились к истине. На прошлой неделе Лайр потерял своего первого пациента. По-видимому, пожилого мужчину, которому требовалось шунтирование. Это была серьёзная операция с шансом на выживание восемьдесят из двадцати возможных. Он не выжил, и Лайр расстроилась. Фордж и Найт ещё больше, хотя и пытаются скрыть это от нас. Я стараюсь, чтобы это не задевало меня. То, что Лайр не обладает способностью исцелять, не означает, что эта способность понадобится Шеннон или мне. У нас всё в порядке.

— О… — говорю я, понимая, что Шеннон ждёт меня. Она всё ещё выглядит обеспокоенной. На самом деле, её мобильный телефон у неё в руке, и она готовится набрать номер. — Я в порядке… Ребёнок опирается на мой мочевой пузырь или что-то в этом роде, — я втягиваю воздух, и мои глаза снова расширяются.

— И теперь? — Шеннон практически кричит.

— Больше предрасположена, — я отстраняюсь. — Не хочу писать на твой новый диван. Я слишком боюсь пошевелиться, чтобы не оконфузиться.

Она начинает смеяться. Не могу удержаться и присоединяюсь к ней.

— Нет… прекрати! — задыхаюсь я. — Клянусь, я хочу пописать.

Она снова хихикает, а я прилагаю все усилия, чтобы подавить смех, который нарастает во мне. Я поднимаюсь, держась одной рукой за живот. Этот ребенок всё ещё на моём мочевом пузыре. Он не сдвинулся с места. И тут, к моему стыду, это происходит.

По моим ногам стекает влага.

— Не-е-ет! — стону я.

Что ещё хуже, я теряю равновесие, что легко, когда центр тяжести находится не там, где раньше. Я падаю обратно на диван. Очень красивый, очень новый диван Шеннон.

— Мне так жаль! — я быстро — хотя термин «быстро» относителен — поднимаюсь на ноги. Мои кроссовки промокли. Носки промокли. — Я заплачу за профессиональную чистку. Не могу поверить, что я это сделала.

Взгляд Шеннон прикован к моим мокрым штанам, отчего я чувствую себя ещё хуже. Я снова чувствую себя ребёнком.

— Я и не думала, что во мне столько есть, — я прикрываю рот рукой. — Не могу поверить, что описалась, — бормочу я, когда Шеннон ничего не отвечает.

На мгновение у неё отвисает челюсть.

— Я так не думаю, — она встаёт, всё ещё держа в руке мобильный телефон.

— Конечно, я не опи…. — выдавливаю я смешок. — Посмотри на… — я вдруг понимаю, о чём она говорит. — Ты же не думаешь…?

Я вижу, как у неё перехватывает дыхание. Она кивает.

— Нет, это не может… — начинаю я. Затем появляется первая боль. У меня перехватывает дыхание. Мой живот сжимается. Это невозможно отрицать. Это неизбежно. — Вот черт! — я хватаюсь за живот обеими руками. — О… о… чёрт, — стону я, пытаясь удержаться на ногах и стискивая зубы.

— У тебя схватки? — кричит Шеннон. — У тебя схватки. О, Боже мой.

Я дышу, превозмогая боль, как меня учили на занятиях Ламаза. Продолжаю дышать. Это не помогает. Они солгали! Ритмичное дыхание совсем не помогает.

Шеннон звонит Найту.

— У Авы схватки! — кричит она. Наступает пауза, пока она слушает.

Я продолжаю дышать. Это всё равно ни хрена не помогает. У меня болит спина. Мой живот — о, боже!