Дженнифер Арминтраут - Полукровка
Не шутка: Чистокровные и их меньшие половины - полукровки.
Я пролистала эти страницы, остановившись на маленьком блоке текста под названием “Этос Крейн." Даже я помнила это имя. Все полукровки помнили. Он был первым из избранной группы полукровок, который мог управлять элементами. Но… о, он был больше этого. Он был первым Апполлионом - простой полукровкой с возможностью контроля элементов и использованием того же рода принуждения чистокровных, которое они могли бы применять на смертных. Иными словами Апполион был крутым полукровкой.
Этос Крейн, рождённый от чистокровного и смертного в Неаполе в 1256 г. до н.э., был первым записанным полукровкой с проявлением способностей истинного Хематоя. Как и предвидел оракул Рима, в возрасте восемнадцати лет пробудилась сила Этоса. Есть и противоположные размышления на тему возникновения Апполиона и его целей.
Широко распространенное мнение заявляет о том, что боги, которые собирают поклонников в Олимпии, даровали в подарок эти четыре элемента и силу акаши, пятый и последний элемент, от Этоса в качестве меры по обеспечению власти не только чистой крови, которая заменила своих мастеров.
Аполлион имеет прямую связь с богами и действует как Разрушитель. Аполлион известен как “Тот, который ходит среди богов."
С момента рождения Этоса, один Аполлион рождался в каждом поколении в соответствии с предсказанием ... Затем раздел перечислял имена других Аполлионов, останавливаясь в год 3517 по календарю Хематоев - 1925 г.н.э.
Нам нужно обновление учебников. Я просмотрела эту часть и перевернула страницу. Там была другая часть, описывающая характеристики Аполлионов и другой отрывок, с которым я была не знакома. Я затаила дыхание, прочитав один раз, а затем второй.
— Не может быть.
За все время рождался лишь один Аполлион в каждом поколении, за исключением того случая, который стал известен как “Трагедия Солярис." В 3203 году (1611г.н.э.) второй Аполлион был обнаружен в Новом мире. Паленгенез пробудил силу Солярис (фамилия, имя и происхождение неизвестно) на ее восемнадцатый день рождения, положив начало цепи поразительных и драматических событий. До этой даты никогда не было такого, чтобы два Аполлиона существовали в рамках одного поколения.
Я прочитала главу еще раз. Никогда не было двух Аполлионов. Никогда. Я слышала легенды, когда была ребенком, о возможности существования двоих, но предполагала ... что это легенды.
Продолжив, я быстро убедилась, что не знаю людей. Считается, что Первый почувствовал другого Аполлиона на ее восемнадцатый день рождения и, не подозревая о последствиях, присоединился к ней в Новом свете. Последствия их союза описывались, как огромные и разрушительные и для чистокровных и для их хозяев, богов. Встретившись, как если бы они были двумя половинками одного целого, силы Солярис переместились Первому Аполлиону, вследствие чего Первый стал тем, кого всегда опасались: Богом-Убийцей. Сила Первого стала нестабильной и разрушительной. Реакция богов, в частности Порядок Танатос, была быстрой и праведной. С Аполлионами расправились без суда.
— Стоп. — Я захлопнула книгу и откинулась назад.
Боги, будучи угрозой, не стали возиться. Один Аполлион действовал в качестве проверки и баланса системы, способный бороться с чем угодно, но если их было двое сразу? Аполлион существовал сейчас, но я никогда не встречалась с ним. Он был как знаменитость. Мы знали, что он где-то есть, но никогда не видели его.
Я знала, Аполлион сосредоточен сейчас на даймонах, вместо осуществления правосудия против чистокровных. С момента создания Совета, чистокровные больше не думали, что могли тягаться силами с богами или, по крайней мере, они не говорили об этом открыто.
Я отложила книгу в сторону и выключила лампу. Бедная Солярис. Где-то боги накосячили и создали двоих. Это не было ее ошибкой. Наверно, она даже не поняла, что произошло.
***
Я окунулась в жизнь полукровки, в обучение. Волнение от моего возвращения прошло, и большинство студентов, которые остались летом в Ковенанте, привыкли, что я была здесь. Представьте, факт, что я убила двух даймонов, внушал страх передо мной. Даже стервозные комментарии Леи стали менее частыми.
Лея и Джексон расходились, сходились, затем, как мне известно, разошлись снова. В то время, когда Джексон был свободным человеком, я пыталась избегать его. Конечно, он был сексуальным чистокровным, но мне не раз приходилось убирать его шаловливые руки со своего зада. Калеб всегда быстро указывал мне на то, что мне не стоит жаловаться, раз уж я сама втянула себя в это.
Другое странное развитие отношений было между Эйденом и мной. Утром, будучи всегда раздраженными, мы обычно начинали практику с растяжки и нескольких кругов, в основном именно это нам мешало разговаривать. К позднему утру, я уже меньше хотела откусить ему голову и была более восприимчива к погружению в реальные дела. Он никогда не упоминал о той ночи, когда он встретил меня на вечеринке, и мы говорили, почему каждый должен стать Стражем.
И он так и не объяснил, что значило его "Я помню тебя". Конечно, я нашла тонну нелепых объяснений. Мой талант был настолько удивительным, что все знали, кто я. Или мои выходки в учебных помещениях и вне их сделали из меня легенду. Или я была настолько потрясающе красивой, что он не мог не заметить меня. Последнее было самым абсурдным. Я была неуклюжей слабачкой. Не говоря уже о том, что такие как Эйден, никогда не взглянут на полукровку в этом смысле.
Во время тренировок Эйден был строгим и жестоким в своих методах. Лишь несколько раз он, кажется, ошибался и улыбался, когда думал, что я не смотрю. Но я всегда наблюдала за ним. Кто может упрекнуть меня? Эйден... очень сексуальный.
Я поочередно смотрела на его руки и завидовала тому, что он двигался с такой плавной грацией, но это было больше, чем просто его способность, заставляющая меня пускать истекать слюнями.
Никогда в жизни я не встречала кого-то, кто был так терпелив и терпим ко мне. Боги знают, что я раздражаю как черт, но Эйден обращался со мной, как будто я была ему равной. Ни один чистокровный на самом деле не делал этого.
Тот день, когда я удивила сама себя, бросая вызов своему дяде, кажется, забыли, и Эйден сделал все, чтобы убедиться, что я шла наряду, как и ожидалось. Под его руководством, я начала привыкать к требованиям обучения и способам, которыми они влияли на мое тело. Я даже набрала немного веса. Слабая часть еще была в обстановке.
Эйден по-прежнему не позволял мне появляться в десяти футах от холодного оружия. В день Летнего Солнцестояния, я попыталась приблизиться к стене в конце практики.
