Элис Хоффман - Третий ангел
— Буду через десять минут, — ответила Джорджи.
Когда Элли вернулась в палату, Фрида направилась к ней с букетом белых роз.
— Милая девочка! — Она обняла ее. — Очень нарядный костюм. И ты в нем очаровательна.
— Он из настоящего шелка.
Их нормальная беседа казалась абсурдной в таком месте.
— Да, я так и вижу всех этих шелковичных червей, с увлечением ткущих нить, — улыбнулась Фрида. — Подумать только, сегодня день вашей свадьбы. Сегодня мой Пол станет женатым человеком.
Мысль о том, что должно произойти с минуты на минуту, казалась Фриде невероятной. Она все еще не могла к ней привыкнуть. Сейчас она, как и положено матери жениха, страшно волновалась, поэтому принялась лихорадочно шептать стоявшему у стены мужу:
— …Незадолго до конца умирающих посещает ангел смерти.
— Дорогая, здесь, на земле, в это трудно поверить, — вполголоса ответил Билл. — Может быть, потом, после смерти.
В эту минуту вошла дежурная и попросила всех покинуть палату, она должна вымыть Пола.
— Но я сама медицинская сестра, — возразила Фрида. — И могу остаться.
— Для нашего больного вы прежде всего мать, и ухаживать за ним вам не следует. — Дежурная была непреклонна. — Выйдите, пожалуйста, вместе со всеми, вы сможете вернуться, как только я закончу. Постараюсь проделать все необходимое побыстрее, обещаю.
Но Фрида не могла себя заставить уйти от сына. Последний день.
— Пойдем выпьем по чашке чаю, — предложил муж. — А еще лучше попросим, чтобы его разлили в одноразовые стаканы, и принесем сюда. Дежурная как раз закончит с мытьем.
Фрида обернулась к Элли:
— Должно быть, они правы. Да и вам, наверное, тоже не стоит смотреть на такие вещи в день вашей свадьбы. Пойдемте с нами.
— Для меня это не имеет значения, — покачала головой молодая женщина.
Ведь именно она ухаживала за матерью после операции, когда та даже не могла вставать с постели. Видела страшную сетку голубых вен на ее обритой наголо голове. Элли не находила уход за больными ни отталкивающим, ни тяжелым. Жизнь отучила ее от брезгливости. Поэтому, когда все вышли из палаты, она осталась. Села рядом с Полом и взяла его за руку.
— Привет, — тихо сказал он.
— Привет.
Сначала дежурная поменяла простыни на его кровати. Усадить его на судно было непростой процедурой, а прикрепить калоприемник к коже еще труднее, к тому же Элли не хотела лишний раз мучить его. Никаких калоприемников. Даже если он не имеет сил справиться сам, она будет помогать ему. Уже многие недели он почти ничего не ел, и потому каловых масс было минимальное для человека количество — один-два крохотных шарика.
Осенью они ездили в Амстердам, жили в отеле под названием «Пулитцер». Поездку оплатила им в качестве подарка миссис Ридж, и поэтому они путешествовали первым классом. Элли собиралась сообщить Полу о том, что намерена разорвать отношения с ним, и как раз в тот вечер они увидели, как на уличный столб перед ними опустилась цапля.
— Она знает, что ты написала о ней книжку, — рассмеялся Пол, — и прилетела выразить свое уважение.
Ему очень нравилось, как голландцы относятся к цаплям. Люди оставляли открытыми окна, чтобы те могли свободно залетать в дома. Они даже придумали пословицу: «Поселится цапля в твоем доме, с ней удача придет». Кормили птиц молоком, хлебом, пивом, и те будто чувствовали себя благодарными людям.
— Может, нам с тобой следует переехать в Голландию, — предложил Пол. — Мне кажется, мы были бы здесь счастливы. Жили бы себе у реки, оставляли открытыми окна, пусть цапли летают в наших комнатах. Так твоя книжка стала бы реальностью.
Элли глядела Полу в глаза. Теперь их жизнь проходит здесь.
Дежурная обтерла его тело губкой, затем стала вводить катетер. Пол поморщился, это было болезненной процедурой.
— Черт бы побрал эту женщину, — пробормотал он тихо.
— Может, ты попробуешь сам? — спросила Элли.
Глаза Пола были открыты, но смотрели мимо нее.
— Будет лучше, если ты уйдешь, — сказал вдруг он.
Может быть, это он произнес во сне? Она с детства мечтала выйти замуж за человека с голубыми глазами и однажды встретила Пола. Наверное, он рассказал своей матери о тех белых розах, которые она принесла к Кенсингтонскому дворцу. Может, он так говорил об этом: «Пусть на нашей свадьбе у нее в руках будут такие же цветы».
— Оставь меня, ты же знаешь, что так было бы лучше.
— Не сейчас, милый, хорошо? Мы как раз собираемся пожениться. Ты не забыл об этом?
— Уходи. И пожалуйста, ни малейшего чувства вины.
— Но я не смогу расстаться с тобой. Я люблю тебя.
— Все готово, — объявила дежурная.
Ввела ему еще дозу морфия и вышла. Глаза Пола закрылись.
Сотрудник отдела регистрации прибыл вовремя и заверил всех, что свадебная церемония будет недолгой. Почти тотчас приехала и Джорджи, она молча обняла подругу и вручила ей цветы. Элли ни на шаг не отходила от кровати Пола, так, чтобы было удобнее совершить церемонию. И она действительно оказалась краткой. Служащий объявил, что они оба вступают в брак по обоюдному согласию, и Элли первой поставила подпись на бланке брачного контракта. Отец Пола помог расписаться сыну, тот сумел только вывести первую букву своего имени, потом силы оставили его. Люси и Билл расписались в качестве свидетелей. Фрида не могла стоять, ей пришлось присесть на стул, она опустила голову.
Вот все и закончено. Теперь Пол и Элли муж и жена.
— Я счастлива, что мой сын влюбился именно в тебя, моя девочка, — улыбнулась Фрида. — Только не помню, говорила ли я об этом уже? Извини, если повторяюсь.
По другую сторону плотной больничной занавеси тихо плакал Роб Розенблюм, и все дружно притворялись, что не слышат этого. Элли надела обручальное кольцо, которое когда-то они вместе выбирали; предназначавшееся Полу, конечно, оказалось слишком большим, и ей пришлось надеть его мужу на средний палец. Кольца были дорогие, из двадцатидвухкаратного золота. Когда они были у ювелира, Пол важничал:
— Стоящая вещь, между прочим. Вся эта восемнадцатикаратная чепуха не для тебя, дорогая.
Джорджи подошла и обняла Элли. Белые розы перекочевали к ней в руки, и Джорджи рассмеялась:
— О, так это мне достался букет невесты. Значит, следующая на очереди я.
Роб попросил дежурную заказать в ближайшей кондитерской торт. Его принесли уже разрезанным; каждый ломтик на пластиковой тарелочке.
Занавеску отдернули, и молодой американец присоединился к общему торжеству.
— А я и не знала, что за занавесом вы прячете такого красивого парня, — удивилась Джорджи.
