Мелисса Марр - Темное предсказание
Сет еще раз почувствовал громадную благодарность за подаренный Ниаллом амулет. Пусть он и хрупок в сравнении с фэйри, но гончим его не испугать и не обмануть своим маскарадом. Дония подарила ему магическое зрение, но оно лишь позволяло видеть фэйри в их истинном обличье. Ниалл подарил ему защиту от попыток фэйри сыграть на его чувствах.
— Гейб, — сказал Сет, не зная, к добру это внезапное появление гончих или нет. Склонностей к миротворчеству за ними никогда не замечали. — Приятно вас видеть… наверное.
— Это мы посмотрим, — засмеялся в ответ Габриэл.
— Привет, смертный, — подмигнула Чела.
Ниалл по-прежнему не сводил с Кинана глаз.
— Если причинишь Сету вред, я этого не прощу. Он мой друг и находится под защитой Темного двора.
— Кинан не навредит Сету, — опять вмешалась Айслинн. — Наш двор уже заботится о его безопасности. Он не нуждается в твоей защите.
Казалось, оскорбительные слова Ниалла ничуть не задели Кинана. Он весьма доброжелательно посмотрел на Темного короля, потом спросил Сета:
— Сет Морган, ты готов поклясться в верности Темному двору?
— Нет.
— А Летнему двору?
Сет почувствовал, как напряглась стоящая рядом Айслинн.
— Нет, но я не отвергну дружбу ни одного из дворов, если мне ее предложат.
— За это надо платить. — Простодушное выражение лица Кинана, конечно же, было лживой маской. — Боль, секс, кровь. Есть немало жутких видов платы, которые может потребовать Темный двор. Согласен ли ты за такую цену покупать их покровительство? — спросил он.
— Сет! — позвала Айслинн.
Тревога в ее голосе была искренней. Возможно, она единственная из всех верила, что Кинан пытается помочь Сету.
Ниалл, предлагая дружбу своего двора, не заманивал Сета в ловушку. Темный король бросал ему спасительный канат, о котором Сет даже не просил. Он это понял.
«Даже если она этого не видит».
Дружба двора превосходила дружбу одного только Ниалла. Она означала, что те, кто клялся в верности двору, действовали так, будто являлись подданными Темного королевства. Сет мог приобрести много преимуществ, и в то же время был бы свободен от обязанностей и обязательств. Принимая во внимание его уязвимость, такая дружба давала ему право призывать себе на подмогу Темный двор. А Темного двора побаивались и многие фэйри-одиночки, и Высокий двор, и Летний. Даже если это предложение не разозлило Кинана, оно было весьма заманчивым для Сета.
— Все нормально, — заверил он Айслинн. — Ниалл мой друг.
— Тебе предлагается дружба не только Темного короля, а всего Темного двора. Эта дружба оплачивается только кровью, больше ничем, — сказал Ниалл.
Он явно боялся, что Сет отвергнет его предложение.
— Я согласен, — сказал Сет.
Он выставил руку и ждал. Его рука не была направлена в сторону Ниалла или гончих. Сет не имел ни малейшего представления об этом ритуале. Большинство фэйри умели проливать кровь, не прибегая к ножам и кинжалам, но все они почему-то носили оружие. Сету казалось, что его кровь должен пролить сам Ниалл. Но даже если Ниалл перепоручит это Габриэлу или Челе, самым высокопоставленным своим придворным, они наверняка проявят осторожность.
«Зла можно ожидать только от Кинана».
— Я доверяю вам, — сказал Сет, обращаясь к Ниаллу и гончим.
— Я польщен. — Ниалл подался вперед и, понизив голос, добавил: — Но Темный король не в силах противиться искушению.
Злорадно улыбаясь, он вдруг повернулся и ударил Кинана кулаком в лицо. Удар был настолько сильным, что голова короля Лета звучно ударилась о кирпичную стену.
Все фэйри мгновенно стали невидимыми.
Айслинн бросилась к упавшему Кинану.
Гончие образовали защитную стену вокруг Ниалла.
Танцовщицы бездны радостно кружились. Ниалл облизывал костяшки пальцев.
— Запечатано и оплачено кровью. В правилах не сказано, что это обязательно должна быть твоя кровь, Сет.
ГЛАВА 9
Айслинн встала между Ниаллом и Кинаном. Она действовала инстинктивно; рассудок включился позже.
— Прекрати! — сказала она Ниаллу.
— Не зли меня дальше, — бросил ей Ниалл.
Он повернулся и пошел. Айслинн двинулась за ним. Она осознавала, что поддается чувствам и ведет себя глупо. Но разумные доводы сейчас не значили для нее ничего. Ее король был ранен рукой другого фэйри. Айслинн была обязана нанести ответный удар всякому, кто вздумал атаковать их двор, сокрушить любого, кто осмелился их ослабить.
«Но ведь Ниалл ничем не угрожает нашему двору».
Ниалл и Кинан не уладили своих конфликтов, и Темный король считает, будто Кинан представляет угрозу для Сета.
«Это личные дела, а не дела двора», — твердил ей разум.
«Но Кинан ранен», — возражали чувства.
Она схватила Ниалла за руку. Мгновенно запахло паленой кожей. Ее свет оказался ярче, чем она думала.
Ниалл не дернулся. Наоборот, он плотно прижал руку (и руку Айслинн) к своему телу. Ее пальцы упирались ему в грудь, прожигая дырочки в рубашке. Вместо того чтобы оттолкнуть Айслинн, Ниалл продолжал удерживать ее, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.
— Мой двор давно мечтает задать жару вашему, и я… знаешь, я начинаю подумывать, что мои придворные правы, — с улыбкой произнес Ниалл.
— Отпусти!
Айслинн дернула руку и пригасила сияние, чтобы не обжигать Темного короля. Ниалл сжал ей запястье.
— Для ритуала сгодилась бы любая кровь, но мне хотелось его крови. Я не нарушил никаких законов. Сомневаешься? Мне так больше понравилось. — Ниалл оглянулся назад, на неподвижно лежащего Кинана, и с усмешкой добавил: — Вот я и пустил ему кровь.
Он разжал руку. Айслинн попятилась.
— Ты навредил ему.
— А ты навредила мне. И разница, Айслинн, в том, что я бы делал это каждый день, будь у меня веские причины. А ты?
Сейчас Ниалл говорил совсем не так, как еще сравнительно недавно, когда помогал ей освоиться с ролью королевы Лета. Ей не верилось, что этот фэйри ухаживал за Лесли. Тот Ниалл исчез, а нынешний вполне мог соперничать с худшими из своих соплеменников, от которых Айслинн пряталась в детстве.
Она едва сдерживала солнце, готовое брызнуть из-под кожи.
— Я не из тех, кто начинает войны.
— Так, может, мне ее начать? Порадовать придворных, они этого давно жаждут? Они мне нашептывают и напевают о том, какие выгоды мы можем урвать, пока ваш двор еще слаб. И знаешь, мне все труднее не прислушиваться к их словам.
Темные танцовщицы кружились вокруг него, словно ожившие тени. Габриэл и остальные гончие ждали.
«События принимают скверный оборот», — подумала Айслинн.
