Дикая любовь (СИ) - Мун Лесана

- Тогда в чем дело? Вы ведь родные сестры…

- Ну… родные мы только по отцу. Матери у нас у всех разные.

Я удивленно таращусь на девушку. Получается, я совсем ничего не знаю о муже и его семье. И никто мне ничего не рассказывает.

- Удивлена? – спрашивает Уна.

- Более чем, - отвечаю. – Мне никто ничего не рассказывает об Арэнке.

- А зачем что-то рассказывать? – теперь очередь сестры мужа удивляться.

- Как это зачем? Тогда я смогу его лучше узнать, понять.

- Вот уж нет. Ты никогда не сможешь понять мужчину просто потому, что ты женщина. А узнавать мужа лучше в повседневной семейной жизни. По поступкам, не по словам и уж точно не по его отношениям с кем-то, не вхожим в вашу семью.

- Может, ты и права, - задумываюсь.

- Пойдем, раз ты купаться не будешь, то нужно вернуться в поселение и заняться дарами. Нехорошо, если увидят, что ты оставила их надолго на улице. Это проявление неуважения.

- Но я же…

- Пойдем, я помогу, быстро со всем управимся.

Остаток дня мы возимся, распределяя продукты и готовые блюда. Все сырое я оставляю нам, а все приготовленное – отдаю старикам.

- Ты уверена? – уточняет Уна, когда мы выходим из чужого вигвама, отдав последнее жаркое. – Теперь тебе придется готовить еду, а могла бы отдохнуть в ожидании ночи.

Сестра мужа улыбается, а мне не до улыбок. Вполне возможно, что и эту ночь я тоже просто отлично высплюсь. Решив сменить тему, возвращаюсь к нашему разговору на морском побережье.

- Можно я спрошу, почему твои сестры так к тебе относятся? Словно не хотят знать.

- Это зависть, Мизу.

- Из-за того, что ты замужем и носишь ребенка?

- Да. А еще из-за того, что я посмела себе это все позволить, - произносит странную фразу Уна.

- В каком смысле? - переспрашиваю.

- В самом прямом. Мои сестры – трусливые и слабые женщины, пожелавшие остаться одинокими. Но это их выбор, не мой. Именно этого они не могут мне простить.

- Я ничего не понимаю…

- Поймешь. Недолго осталось, - снова говорит непонятные слова Уна.

- А та девушка, которая шла с твоими сестрами? Кто она?

- А-а-а, - хитро усмехается Уна. – Заметила, как она на тебя смотрела? Это Сиху. Остерегайся ее. Сестры прочили ее в жены Арэнку, можешь себе представить их разочарование, когда он привез тебя.

- Она опасна, эта Сиху?

- Конечно, как любая влюбленная женщина, мужчину которой отобрала другая.

- Я никого не отбирала, Арэнк сам меня выбрал, - возражаю.

- Очень даже верю, ведь мой брат не из тех, кто действует по чьему-то приказу. У него с самого раннего детства на все было свое мнение, за что частенько и получал палкой от отца. Я уже пойду. Скоро стемнеет, вернутся мужчины, а у тебя ничего не готово, чтобы встречать мужа. Завтра поговорим.

Уна уходит, а я принимаюсь за ужин. Варю крепкий бульон, мариную мясо в соли и специях. Когда пространство вигвама заполняет крупная фигура вождя шести племен, у меня готова отличная похлебка и заканчивает тушиться мясо с овощами. Поднимаю глаза на мужа. У него мокрые волосы, а из одежды – только короткие штаны, длиной чуть ниже колен, низко сидящие на бедрах. Купался? А я вот весь день занималась ерундой, а вымыться забыла! Вот, балбеска! От меня, наверняка, пахнет пОтом и костром.

Но мужа мой запах не смущает. Он в один шаг преодолевает расстояние между нами, приподнимает меня над землей и горячо целует в приоткрытый от неожиданности рот. Потом ставит на место и спрашивает:

- Скучала по мне, жена?

Я краснею и теряюсь, вместо того, чтобы сказать что-то ласковое, брякаю:

- Садись ужинать, готово уже все.

И отворачиваюсь к казану с похлебкой, кляня себя, на чем свет стоит. Когда поворачиваюсь с двумя наполненными тарелками, Арэнк спокойно сидит, сложив ноги по-турецки, и ждет. Протягиваю ему миску, сама сажусь напротив, и мы ужинаем в полной тишине. Я все жду, что муж скажет на счет вкуса похлебки, потому что добавила в нее совсем капельку соли. А он спокойно ест. И ничего не говорит! И когда я уже решаю, что отныне присаливать буду только себе, раз остальным и так сойдет, как слышу:

- Ты отменная хозяйка, Мизу. Я никогда не пробовал ничего такого же вкусного, как эта похлебка.

И я расплываюсь в довольной улыбке, прежде чем сказать:

- Подожди, ты еще не ел мясо.

Арэнк поднимает на меня взгляд своих темных глаз и сейчас в них сияет искорка оранжевого солнца. Это настолько красиво, я даже забываю, что собиралась подавать второе блюдо.

- Мясо? – меня приводит в чувство вопрос, заданный заинтересованным тоном.

Точно! У меня в наличии все еще голодный мужчина! Отвесив себе мысленную оплеуху, быстро повторно наполняю миски. Передаю мужу, который тут же принимается за еду. Я успеваю съесть только три ложки, а он уже закончил и внимательно смотрит, как я ем.

- Если хочешь добавку, я могу подать. Хм… и мне не очень удобно, когда ты так смотришь, - говорю ему, чувствуя, что кусок тушеного корнеплода застрял где-то в горле, так и не дойдя до желудка.

- Почему? Ты моя жена.

Говорит таким тоном, словно я его собственность. Вспыхиваю, но ничего ответить не успеваю. Арэнк за секунду оказывается возле меня, приподнимает и усаживает на свои колени. Отбирает мою миску и, наполнив ложку, подносит к моему рту. Что, опять?! Послушно открываю рот и съедаю все с ложки. Лицо мужа такое серьезное, можно подумать, он решает какую-то сложную проблему, а не кормит меня, как маленькую. Решаю взбрыкнуть.

- Я могу сама поесть.

- Можешь, - и продолжает меня кормить.

Как об стенку горохом!

- Тогда отдай ложу и отпусти меня, - говорю.

- Нет, - следует спокойный и совершенно категоричный ответ, а за ним еще одна полная ложка в мой болтливый рот.

Чувствую, что уголок рта испачкался, пытаюсь слизнуть мясной сок и останавливаюсь, поймав горящий взгляд мужа на своем языке. Мужские колени подо мной из вполне удобных мгновение назад, вдруг резко становятся твердыми. Арэнк отставляет миску и большим пальцем руки вытирает выпачканное место. Но делает это та-а-ак медленно, что у меня в животе скручиваются узлы от волнения. Муж проводит пальцем по моей нижней губе. От одного уголка рта к другому. Затем чуть надавливает, и его палец касается моих зубов. Не знаю, почему и зачем, но я приоткрываю губы и нежно прикусываю его палец. Рваный выдох, вырвавшийся из груди мужа, служит мне наградой за мою столь неожиданную смелость. А в следующее мгновение весь мир переворачивается с ног на голову. Это Арэнк резко поднимается на ноги и бросает нас обоих на «кровать», прижимая меня к мехам на лежанке и впиваясь губами в мой рот. Это не поцелуй, нет. Это оргия на моих губах и нервах. Вакханалия вкуса и ощущений, ежесекундно выбрасывающих меня куда-то в потусторонний мир с огнедышащими вулканами. Я настолько распаляюсь и горю, не сразу понимая, что меня снова уложили на бок просто спать! И вот тогда мои эмоции вырываются наружу. Сначала капельками горьких слез, а потом резким и громким всхлипом, испугавшим даже меня.

Арэнк встает и поднимает меня, снова усаживая к себе на колени и внимательно всматриваясь в мое рыдающее лицо.

- Что случилось? – звучит слишком спокойно.

- Что случилось?! – я вспыхиваю, как спичка. – Ты еще спрашиваешь? Я тебе что, игрушка?! Можно совсем не обращать внимания на мои чувства?

- С чего ты это взяла?

О, боже! Хочется стукнуть его. И я бью. Кулаком по мужской груди. Наверное сильно, потому что удар отдается болью в моей руке, которую тут же берет в свои ладони муж и тщательно осматривает, а потом возвращает мне, но прежде переворачивает и целует в самую серединку ладошки, снова поднимая ту волну жара, которая была почти вышла слезами.

- Не надо! – прячу руку за спину. – Не делай так! Зачем ты вообще это все начинаешь, если не хочешь меня?

- Разве не хочу? – спрашивает невозмутимо.

- Конечно, не хочешь! Если бы хотел, мы бы сейчас не беседовали, а занимались другим… занятием, - с ужасом закрываю рот, сильно и громко клацнув зубами.