Ведьма в погонах (СИ) - Ртуть Мика

– Я впервые в жизни так испугался. – Мужчина обвел кончиками пальцев абрис моего лица. – Думал, не успею.

– Как ты узнал? – хрипло выдохнула, я не отрывая взгляд от его глаз.

– Услышал твой зов. Зачем ты сняла браслет?

– Не хотела мочить в воде...

– Никогда больше так не делай. – Он застегнул на моем запястье браслет, а потом провел над ним рукой, и защелка исчезла, делая украшение не снимаемым. – Сразу нужно было поставить на него блок.

Слова сказать не успела, как прохладные губы коснулись тыльной стороны запястья, отбивая у меня желание ругаться. Мне стало страшно, осознание, что едва не погибла, накатило именно сейчас, и я всхлипнула. А потом, не отдавая себе отчет, не сдерживая желания, приоткрыла губы и потянулась к мужчине. Его желтые глаза стремительно темнели, в них разгоралось черное пламя, и мне безумно нравился этот жадный, волнующий взгляд.

Нежность и страсть. Надежда и вожделение.

Поцелуй совпал с моим вдохом, и мне почудилось, что вместе с ним я вдохнула часть души Мина. В голове зазвенело, я судорожно вцепилась в мужские плечи, потянула на себя, ощущая прохладную кожу под ладонями, чувствуя, как стучит его сердце, вдыхая едва заметный аромат мускуса. Касание его губ окончательно лишило меня рассудка, свело с ума, сорвало последние преграды. Целовался Мин так, что я ощутила себя облаком, которое сейчас взлетит, если он разожмет объятия. Мужчина усилил напор, и я покорилась, сдалась, позволила ему вести в этой партии. Откровенные поцелуи, смелые руки, нервные пальцы на обнаженной коже, бешеный стук сердца под ладонями. Мы целовались снова и снова, и мне хотелось еще больше, еще глубже, еще сильнее... Я со стоном выгнулась, подставляя под поцелуи шею.

– Ты точно этого хочешь?

– Да-а...

От нежности ничего не осталось, меня снесло ураганом желания, простыня улетела в сторону, и только сейчас я осознала, что на мне ничего нет. Одно дыхание на двоих, кожа к коже, и от этого по телу прокатывалась волна за волной, вызывая новые яркие и сумасшедшие эмоции. Сплетенные руки, жадные болезненные поцелуи-укусы и женский голос...

– Где моя внучка?

Я не знала, что поцелуи могут быть такими. Я чувствовала эмоции Мина и уверена, что он ощущал каждый мой вздох, каждое сумасшедшее биение сердца. Мне до судорожного всхлипа, до стона и дрожи в конечностях хотелось его всего...

– Мальчик мой, ты на кого тявкаешь?

– Бабушка?

Если бы на меня вылили ведро ледяной воды, эффект был бы таким же. Я взлетела над кроватью выпущенным из катапульты ядром. За секунду до того как дверь распахнулась, сунула Мину штаны, в которые он буквально впрыгнул, натянула на себя помятое платье и улеглась, накрывшись простыней.

Первым, согнувшись пополам, в комнату протиснулся здоровяк Джиллиус, бабушка крепко, как нашкодившего щенка, держала его за ухо. За массивной фигурой оборотня невысокую хрупкую ведьму было почти незаметно.

– Когда я спрашиваю, где моя внучка, я жду внятного почтительного ответа! – тоном, каким она обычно зачитывала решения ковена, проговорила бабуля и тут увидела меня. – Армина Шерилин! Почему у тебя на шее засос?

– Здравствуй, бабушка? Как ты здесь оказалась?

– Пришла на твой зов, и что я вижу?

– Что?

Я быстрым движением натянула простыню до подбородка.

– Я вижу, что кое-кто совершенно не заботится о своей репутации! – рявкнула старая ведьма.

Джиллиуса вынесло из комнаты вместе с дверью, Мин пошатнулся, но устоял, уцепившись за спинку кресла, я же, знакомая с бабушкиным взрывным характером не понаслышке, успела нырнуть под кровать.

– Я загнала метлу, примчалась спасать единственную внучку и нахожу ее не умирающей, а наслаждающейся! Или ты меня звала, чтобы я спасла тебя от этой наглой рожи? – ахнула любимая старушка. – Этот змей пытался тебя изнасиловать!

Ой-ей... что сейчас будет...

– Нет, бабуля! Он меня спас!

– Сначала спас, а потом воспользовался твоим состоянием! – припечатала ведьма. – Мне ли не знать, как эти самцы любят снимать стресс!

– Ничего не было!

– Это ты зеркалу расскажешь, когда примочки из бодяги будешь накладывать!

– Бабушка, меня чуть не утопили, а он...

– Так этот хвостатый гад еще и защитить тебя не смог?

Все, фонтан моего красноречия иссяк. Осталось только переждать бурю, а потом спокойно все бабуле рассказать. Хорошо, что я успела стащить подушку, устроюсь со всеми удобствами. Пыльно тут немного, правда, но лучше в пыли, чем болтаться под потолком.

– Успокойтесь, уважаемая, и позвольте все объяснить, – спокойно проговорил Мин и сделал решительный шаг вперед, я видела из-под кровати его босые ноги. – Я жених вашей внучки, мое имя...

Дурак! Кто же так разговаривает с разъяренной Верховной ведьмой?

Договорить он не успел, за окнами громыхнуло так, что стекла с жалобным звоном осыпались на дощатый пол, сверкнула молния, в комнате стало стремительно темнеть. Мин поперхнулся словами и ухватился за спинку кровати, чтобы его не вышвырнуло в окно.

– Ах вы... ведьма! Душа моя, прости заранее, но мы с твоей бабушкой сейчас немного пошумим!

– Все, нет больше у меня жениха, – скорбно сообщила я маленькому паучку, свившему паутину на нижней части кровати, и, зажмурившись, заткнула уши.

Надолго меня не хватило, волнительно все же, да и любопытно глянуть, как ба размажет наглеца по стенке. Не убьет, конечно, но потреплет знатно, в этом я даже не сомневалась. Было ли мне жалко Мина? Нет! Сам напросился, вот пусть сам и отдувается! За обман, за то, что надел на меня помолвочный браслет, промолчав о его сущности, за то, что целовал без спроса, и за то, что назвался моим женихом! А я, между прочим, согласия не давала!

Я слегка приоткрыла глаза, но из-под кровати вылезать не спешила, лишь немного выглянула. К счастью, койка была намертво прибита к полу, поэтому устояла в эпицентре бури, творящейся в комнате.

За окном потемнело, высоко в небе, так, чтобы продемонстрировать силу ведьмы, но не разрушить город, завывал ураган, сверкали молнии, гремело и грохотало. Разошлась ба не на шутку. Она стояла посреди комнаты, вытянув руки, и перебирала в воздухе тонкими пальцами, унизанными перстнями. Черные волосы шевелились, обрамляя строгое лицо, и казалось, что у нее на голове шипит и раскачивается клубок змей. Стройная фигура подернулась мраком, в глазах зеленый колдовской огонь. Жуткая и прекрасная Верховная ведьма на пике своей силы. Я завороженно наблюдала за легкими пассами и не сразу заметила, что по виску опытной и сильной ведьмы стекает капелька пота. Не поняла!

– Сдавайтесь, леди, – прозвучал холодный и спокойный голос Мина. – Мне бы не хотелось причинять неудобства своей любимой будущей родственнице.

– Наглец! – фыркнула ба. – И льстец!

Я, осмелев, высунулась чуть дальше, чтобы рассмотреть, что делает Мин. Наг, широко расставив ноги, стоял у стены. Его тело, лицо и скрещенные на груди руки покрывали металлические чешуйки, а глаза стали цвета расплавленного серебра. Он не шевелился, пристально глядя на бабушку, и я с запозданием поняла, что он не может двигаться, потому что его держат два воздушных элементаля.

– Ба! – жалобно протянула я. – Ты только не нервничай, не убивай его. А то убьешь наследника и нарвешься на дипломатический скандал с Серебряным кланом.

– Наследник Серебряного клана? – взревела ба и ударила.

Легко, изящно и мощно. Огненная плеть со свистом распорола воздух перед лицом Мина и с шипением врезалась ему в грудь.

– Ты с ума сошла! – заорала я и полезла из-под кровати. – Это же запрещенное колдовство! Да что он тебе сделал, что ты его убила?

Сердце чуть не выскочило из груди, я с ужасом ждала грохота, отчетливо представляя, как верхняя часть мужчины падает на пол, отрезанная самым мощным из ведьмовских заклинаний.

– Так, труп надо спрятать быстро, пока никто не...

Мин, живой и злой, как разбуженный Божественный Темный, с усилием отшвырнул от себя элементалей и шагнул к обессиленной бабушке. Заклинание плети отнимало у ведьм все силы, поэтому его и запретил ковен несколько десятков лет назад.