Изольда Северная - Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор). Книга 1.
На ходу застегивая пуговицы рубашки, девушка кинулась по коридору, который, кажется, за эту ночь стал длиной в бесконечность. Ее скорость уже была близка к первой космической, когда Миша достигла лестницы, перескакивая через ступени.
Пятый этаж. Четвертый. Третий. Второй…
— …здесь не зоопарк, животное, ты, кажется, по дороге свернул не туда. — Раздался откуда-то снизу голос старшего сержанта. — И на обратном пути подумай вот над чем: если тебя там оставили, может ты никому на хрен не сдался? Здесь, я тебя уверяю, точно.
Ого, если бы Кравц разговаривал в такой манере с ней, Миша бы уже умерла от осознания собственного ничтожества и бессилия. Мужчина все же был из тех редких людей, которые могли словом убить, буквально.
— Попридержи язык, человек. От тебя разит страхом, тебе не обмануть меня. — Ответил ему глубокий незнакомый голос, в котором звучали удивительные рокочущие аккорды. И все это произносилось с неизменным надменным спокойствием. — Твое остроумие и отчаянная храбрость — фикция, дым, маска. Лучше не дразни меня.
— Еще раз повторюсь, хотя и не привык. Проваливай туда, откуда пришел.
— Конечно, как только, так сразу. Как я и сказал, я пришел за тем, что с некоторых пор является моим. Пусть даже речь идет о моем господине.
— И как твой длинный язык до сих пор не укоротил кто-нибудь из твоих бывших? Это кажется удивительным уже после минуты общения с тобой.
— Сочту за комплимент.
Отдышавшись, понимая, что выжидать теперь нет смысла, Миша сделала один решительный шаг, появляясь из-за угла.
— Господин генерал. — Кравц, стоило ему заметить девушку, встал по стойке смирно, как и полагается, когда приветствуешь старшего по званию.
— Господин… кто? — Пролепетала она, выходя вперед. Слышать подобное от Кравца в свою сторону… да такое душевнобольному в бреду не привидеться.
Следя краем глаза за большой мужской фигурой, которая чернела где-то справа от нее, Миша подошла ближе к сержанту. Почему-то бывалый головорез, ее мучитель, заведующий ее персональным адом теперь на фоне Дракона казался ангелом-хранителем.
— Вам ли не знать какой из меня «генерал» — Добавила она бормотанием.
— Как из меня великая жрица. — Вздохнул Кравц, заметно расслабляясь.
— Все настолько плохо?
— Куда хуже, Джелли. — Усмехнулся невесело старший сержант, видя ее кислую улыбку. — И, может ты не заметил, но вон тот малоприметный посетитель явился за тобой, как он соизволил выразиться.
Малоприметный. Очень смешно. И она бы оценила черный юмор своего командира, если бы не была так напряжена, прилагая все усилия на то, чтобы сдержать явную дрожь. Страха.
И она до сих пор отказывалась смотреть в сторону этого посетителя, по понятным причинам. Ее вообще удивляло, что он стоит тут. Это поразительно, если учесть его скучающий вид на вчерашней церемонии.
— Я ваш покорный слуга, господин, и я вас приветствую. — Произнес церемониально мужчина, склоняясь перед ней в легком поклоне. И это выглядело до того дико и неестественно, что Миша сделала еле заметный шаг назад.
Чтобы кто-то подобный ему склонял голову перед подобными ей?
И это словечко… «покорный»… его, вообще, нужно было исключить из лексикона этого мужчины. Оно с ним не сопоставимо, ни в каких вариациях. С таким же успехом покорным можно было назвать лесной пожар.
Михаэль растерянно молчала, не зная как лучше продолжить этот разговор… Слова «очень приятно» были бы наглой ложью, а те, которые бы начинались с «держитесь от меня подальше» не расположили бы к беседе, а скорее всего вызвали реакцию, в результате которой от этого места осталась бы только светлая память.
— Господин, я пришел за вами. — Раздался в неприличном молчании голос Дракона. — Если бы я мог, я бы настаивал на то, чтобы вы почтили своим присутствием ваш новый дом.
Ее дом? Священное слово, от которого потянуло теплом и уютом, которое пахло как мамин яблочный пирог и чистое постельное белье, было той самой морковкой, за которой ослик готов идти на край света.
Ее дом. Никаких пробежек в семь утра. Никаких отжиманий от пола или подтягиваний. Никакой утомительной зубрежки. Никаких дежурств, нарядов и бессонных ночей. Никакого «Строиться, девочки»…
— У вас теперь есть дом, в который вы можете отправиться прямо сейчас. — Повторил мужчина, словно выражение ее лица не оставляло надежд на то, что она может понять хоть что-то с первого раза.
Миша бросила на темного мимолетный взгляд.
Боги, она ведь никогда к нему не привыкнет. А уж повелевать им не сможет тем более. Вот он стоит, смотрит и словно ожидает ее ответа, приказов, команд. Какая нелепость, в самом деле. Кто она такая, чтоб ему приказывать? У нее язык не повернется сказать что-то в четком приказном тоне, как и подобает хозяйке, этому нелюдю. Тут даже не нужно причины искать, все объяснил за нее инстинкт самосохранения, а еще очевидная правда, согласно которой он стоит на пару ступенек выше в эволюционном развитии.
Да, при обычных обстоятельствах, если когда-нибудь им пришлось случайно встретиться, то Миша опустила голову и прибавила шагу, никаких взглядов и уж точно слов. А тут… приказы, серьезно?
— Господин? Вы позволите проводить вас в Ваш дом? — В который раз повторил этот темный, что говорило о его королевском терпении.
Миша видела краем глаза застывшую фигуру старшего сержанта, который сложил руки на груди и явно не собирался никуда уходить, чтобы оставить их наедине. Славно, он не считал их разговор приватным, ну, или ему просто хотелось досадить незваному гостю. В любом случае, Миша была ему благодарна. В ее голове даже на мгновение родилась сценка, в которой она виснет у Кравца на шее, причитая: «Пожалуйста, товарищ старший сержант, не отдавайте меня ему! Нам же было так хорошо вместе все это время».
Вместо этого, она несмело проговорила:
— А дом — это логово дракона?
— Уверяю, вам оно понравится. — Оскалился темный.
Ну еще бы. Кто спорит.
— А ребята… — Михаэль повернулась к сержанту, который все это время не спускал своих глаз с чужака.
— Они на полевых работах.
— Ну, тогда, передайте… — Миша запнулась.
Передайте что? Любые слова звучали бы сейчас нелепо и… как прощание. К тому же, Кравц — не тот человек, который будет вести слезные беседы в тесном кругу своих курсантов, вспоминая былые дни. Она даже сомневалась, что он будет ее помнить после того, как она уйдет. Что-то передавать от ее имени он не будет тем более.
— Хотя ничего не говорите. Забудьте. — Заключила девушка, заглядывая в карие глаза, которые, удивительно, теперь тоже смотрели на нее. — До… встречи? — Она ведь действительно надеялась еще встретиться с этим временами жестоким, с замашками садиста, но честным и принципиальным человеком. Потому Миша неловко протянула ему свою руку, которая уже через пару секунд исчезла в широкой и твердой мужской ладони.
