Юджиния Райли - Скажи мне «люблю»
Однако секунду спустя на его лицо словно набежало облачко.
Мелисса коснулась его руки:
— Джеффри, что случилось?
С отстраненным выражением на лице Джефф встал, засунул руки в карманы и начал мерить комнату шагами.
— Джефф, пожалуйста, скажи мне, о чем ты думаешь? — умоляюще спросила Мелисса.
Он повернулся к ней и хмуро произнес:
— Знаешь, после падения ты изменилась самым радикальным образом.
— Я знаю это.
— Ты как будто стала совсем другим человеком.
— И это я тоже знаю.
Джефф протяжно вздохнул:
— Проблема в том, что такой ты мне нравишься!
— Мама говорила то же самое, — улыбнулась Мелисса. — Но в чем проблема?
— Да в том, что… — Он сжал кулак и, как показалось девушке, с ненавистью к самому себе бросил: — Черт возьми, я просто ублюдок!
— Джеффри, как можно называть себя таким словом? — ошеломленно пробормотала Мелисса.
— Но я же не хочу, чтобы ты пришла в себя!
Словно окаменев, девушка молча смотрела на своего нового жениха.
— Разве ты не понимаешь? — сквозь сцепленные зубы заговорил он. — Когда к тебе вернется память, ты снова станешь Мисси!
Мелисса поднялась и коснулась его руки:
— Нет, Джефф, я больше никогда не буду Мисси!
Молодой человек с сомнением глянул на нее:
— Но как ты можешь быть в этом уверена?
— Придется тебе просто поверить мне, — грустно рассмеялась Мелисса.
— Поверить тебе? Как я могу не поверить тебе? — захлебываясь, зашептал Джефф, властно притянул ее к себе и поцеловал. Девушка вернула ему горячий поцелуй и провела рукой по мощным мышцам его спины.
Спустя несколько секунд Джефф вновь отодвинулся от Мелиссы, обвел ее невидящим взглядом и сказал:
— У меня такое чувство, будто я только что упал в колодец.
— О Боже!
— В переносном смысле, конечно, — усмехнулся Джефф.
— Рада это слышать.
Молодой человек хмыкнул и добавил:
— Это небывалое ощущение — еще более непонятно то, как можно с первого взгляда влюбиться в женщину, которую знаешь всю жизнь.
— Влюбиться с первого взгляда? — дрожащим голосом переспросила Мелисса, остановив на Джеффе изумленный взгляд.
Он поцеловал ее в лоб и предложил:
— Дорогая, давай выберем новую дату нашей свадьбы — зачем откладывать?
На лице Мелиссы отобразился восторг, но через мгновение он сменился выражением скорби и вины — она вспомнила свою жизнь в прошлом и всех тех, кто остался там.
— Мелисса, в чем дело?
— Джеффри, мне нужно некоторое время, — грустно произнесла она. — Все это так ново для меня, и моя душа все еще пребывает в смятении.
— Но ты по-прежнему хочешь, чтобы я был в твоей жизни? — озабоченно спросил молодой человек.
— Ну конечно, Джеффри, — искренне ответила Мелисса. — Возможно, я пока еще знаю тебя недостаточно хорошо, но ты мне нравишься, я доверяю тебе… — Помолчав, она стыдливо добавила: — И ты мне нужен.
Глаза Джеффа вспыхнули от восторга.
— О Боже, Мелисса, какое счастье слышать, как ты говоришь, что я тебе нужен! — Он вновь прижал ее к себе, и девушка почувствовала, как по его телу пробежала дрожь. — Не переживай, дорогая. Мы не будем спешить, мы узнаем друг друга заново. В конце концов, в нашем распоряжении все время, отведенное этому миру.
Этот миг, по идее, должен был наполнить Мелиссу наивысшей радостью, но вместо этого она внезапно ощутила, как кровь отлила от ее лица — ее пронзила мысль, что, возможно, времени им отведено совсем немного.
Девушку ошеломило это XX столетие, в котором она каким-то образом очутилась, и она уже начинала любить свою новую семью и жениха, подаренных ей судьбой. Но судьба переменчива — по крайней мере, до сих пор все то, что она ей приносила, было сделано весьма непостоянной и даже злой рукой.
А что, если эта чудесная новая жизнь прекратится так же внезапно, как и началась?
11
— Ма, па, доброе утро.
Джон и Лавиния Монтгомери подняли головы и удивленно посмотрели на Мисси, стоящую под сводом арки. Удивил родителей странный наряд их дочери, а также новые интонации, появившиеся в ее речи.
Лавиния встала и подошла к дочери:
— Мелисса, как ты себя чувствуешь?
— Меня зовут Мисси, а чувствую я себя намного лучше, — ответила девушка.
Лавиния вздохнула и принялась рассматривать одеяние дочери. На девушке было бальное платье из зеленого муара с чрезвычайно низким декольте и тонкой талией.
— Бог ты мой, — пробормотала Лавиния, — должна сказать, твой выбор одежды кажется мне весьма необычным.
Мисси пожала плечами:
— Мне казалось, именно такие платья носили южные красотки. Например, в «Унесенных ветром»…
— Унесенных чем? — озадаченно спросила Лавиния.
Мисси прочистила горло:
— Да так, неважно, ма. Просто я хотела сказать, что собираюсь стать другой. Надеть это платье было чертовски трудно, не говоря уже об инструменте для пыток под названием корсет, и я больше не собираюсь понапрасну мучить себя.
Казалось, Лавиния потеряла дар речи.
К ним подошел Джон:
— О Винни, пусть девочка носит то, что ей нравится. Главное то, что она хорошо себя чувствует.
— Спасибо, па. — Мисси оглядела комнату и нахмурилась. — А где ба?
— Ты имеешь в виду свою бабушку? — смущенно переспросила Лавиния.
— Да.
— Ей надо было вернуться в Натчез, — пояснил Джон.
— Жаль, — произнесла Мисси. — Хорошо было снова иметь бабушку!
Джон и Лавиния обменялись непонимающими взглядами.
Заметив, что на столе уже стоит завтрак, Мисси хлопнула в ладоши.
— Ну что, не пора ли потрапезничать? — поинтересовалась она. — Ведь вы так называете прием пищи?
Изумление ее родителей все возрастало.
— Ты уверена, что с тобой все нормально? — озабоченно спросила Лавиния.
— Конечно, ма. — Мисси пошла вперед, но запуталась в подоле своего платья и чуть не свалилась.
Джон подхватил ее и удержал:
— Тише, дорогая. Не хотелось бы, чтобы ты упала еще раз.
Мисси одарила своего нового отца благодарным взглядом:
— Мне тоже, папа. Я вчера упала с лестницы, и это случилось перед самой свадьбой, ведь так?
— Так ты помнишь это? — с облегчением в голосе спросила Лавиния.
Мисси нетерпеливо взмахнула рукой:
— Спрашиваешь! Хотела встать на верхнюю ступеньку, и на тебе!
Джон и Лавиния по-прежнему пребывали в состоянии полнейшего недоумения.
Семья уселась за обеденный стол. Сделав глоток кофе и оглядев старинную мебель, Мисси осознала, что ей до смерти хочется закурить. Черт возьми, курение наверняка является здесь для женщин неслыханным делом! Она попала в глухую провинцию, на дворе XIX век, но жизнь тут далеко не такая идиллическая, как это изображалось в исторических книгах и женских романах, которые ей доводилось читать. Девушка отчаянно скучала по своему XX веку с его многочисленными благами — даже такими тривиальными, как зубная паста и туалетная бумага.
