Филис Каст - Богиня по крови
— Да! Простите! — прокричала Морри из туннеля. — Я просто остановилась, чтобы поглазеть на кристаллы.
— Экскурсия закончена. Мы вас ждем, — прокричал он в ответ.
Горящий селенит был невероятно красив. Его свет доставал до алебастра, поэтому часть туннеля мерцала чистыми белыми огоньками.
— Морриган! — Голос Кайла прозвучал ближе, что сразу вывело девушку из транса, в который она погрузилась, разглядывая кристаллы.
— Уже иду! — Она поползла вперед на четвереньках, не выпуская фонаря.
Незадолго до того, как туннель еще раз сделал резкий поворот, за которым начинался широкий выход, Морриган оглянулась через плечо. Теперь кристаллы горели не так ярко. На ее глазах огоньки мигнули раз, другой… и погасли. Остаток пути Морри проделала в спешке.
Когда она появилась из туннеля, Кай взял ее свободную руку, помог выпрямиться и заметил:
— Да вы работали, наверное, до седьмого пота, пробираясь сюда. Рука у вас горит огнем. — Он нахмурился и оглядел девушку так внимательно, словно ожидал увидеть признаки клаустрофобии.
Морриган улыбнулась так ослепительно, как только смогла, и ответила:
— Пожалуй, мне следует чаще посещать спортзал. — Она притворилась, что вытирает с лица пот, хотя его не было, изобразила тяжелое дыхание. — Простите, что заставила всех ждать. Я не хотела. Просто кристаллы так красиво сверкали в свете моего фонарика, что я, наверное, увлеклась.
— Я прекрасно вас понимаю. — Красавчик гид вздохнул с облегчением и жестом показал спутнице, чтобы та следовала за ним.
Морриган заставила себя идти. Они вышли из пещеры. Девушка вновь ступила на обычную землю, и оклахомская жара тут же напомнила о себе, накатив удушливой волной. Голубое небо над головой не имело ни конца, ни края, но вне пещеры Морриган почувствовала себя потерянной, быстро заморгала и сама удивилась, почему ей так захотелось плакать.
— Боже мой! Наконец-то! — выпалила Джина, когда Морриган с Кайлом приблизились к вагонетке, похожей на трамвай, где их уже ждали все остальные.
— С ней все в порядке, — заверил группу Кайл и улыбнулся девушке. — Она прирожденный спелеолог, а это значит, что ее приходится извлекать из пещеры насильно.
— Ну так и сидите с ней в этой пещере! На мой вкус, там слишком темно и тесно, — выкрикнул какой-то пожилой господин.
Жена, соглашаясь с мужем, закивала с таким жаром, что кое-кто из туристов насмешливо фыркнул.
Радуясь, что Кайл отвлек от нее внимание группы, Морриган благодарно ему улыбнулась и тут же полезла в вагончик. Подружки потеснились, освобождая ей место, а Кайл прошел к кабине, включил двигатель и мягко стартовал от пещеры. Девушке хотелось закричать ему, чтобы он отвел ее обратно. Она что было сил вцепилась в сиденье, приказывая себе остаться в вагоне.
«Да что со мной такое? Почему я себя так веду?»
«Прими свое наследие», — витало вокруг нее в горячем воздухе.
— Итак, выкладывай правду! — Лори наклонилась к Морриган и понимающе улыбнулась. — Ты все проделала специально, чтобы этот клевый парень остался с тобой наедине. Верно?
— Ну да, — машинально ответила Морриган.
— Бьюсь об заклад, он взял тебя за руку, чтобы помочь выбраться из того жуткого туннеля, разве нет?
— Да.
— Мне кажется, ты ему приглянулась, — прошептала Джейми. — Он все время на тебя поглядывал. Боже, какой клевый. Ты окажешься полной дурой, если не раздобудешь его номер.
— Не думаю, что он намного старше меня. Ты ведь знаешь, молодые парни мне осточертели, — сказала Морриган.
— Ты старуха, — фыркнула Лори. — И всегда была такой.
Морриган поймала взгляд подруги. Внезапно ее захлестнула такая ненависть к этим барышням, что она даже перестала дышать. Ей жутко надоело окружение тупых девчонок, которые понятия не имеют о том, каково это — быть чужой.
— Ты права. Я всегда была старухой, — коротко отметила она, повернула голову и уставилась на пещеру, а подруги тем временем болтали без умолку, обсуждая высокого клевого блондина Кайла.
Морриган не терпелось вернуться домой, чтобы поговорить с двумя людьми — единственными на этой земле, кто ее понимал. Наверное, дед и бабуля разъяснят ей, что сегодня случилось.
«А еще они могут рассказать тебе о том, о чем прежде молчали», — прошептал ветер.
На этот раз Морриган к нему прислушалась.
5
— Нам нужно поговорить.
Старики взглянули на нее поверх очков. Как всегда по вечерам, они сидели рядом в креслах-качалках и читали, пренебрегая телевидением. Бабуля налила себе бокальчик красного вина. Дед пил кофе, без кофеина, разумеется, а на столике между ними стояла тарелка с крошками — значит, был домашний пирог с вишнями.
Пэт взглянула за спину Морриган, на пустой порог, и спросила:
— А что, милая, девочки не захотели зайти? Я испекла пирог с вишнями.
— Нет, я отослала их по домам. Ребята, мне нужно с вами поговорить.
— Что такое, Морри? — Дед снял очки.
— Сегодня, когда я была в пещере, случилось кое-что по-настоящему странное.
Вместо того чтобы, как всегда, устроиться в широком кресле, Морриган принялась расхаживать по комнате. Ее била нервная дрожь. Она и сама толком не знала, почему это так. Всю дорогу домой девушка тихонько закипала, едва-едва, сквозь зубы отвечала на реплики подружек, и вскоре они вообще перестали к ней обращаться. Те списали ее плохое настроение на ПМС[5] и продолжали весело болтать между собой, неся всякий вздор… Морриган не могла дождаться, когда в конце концов они доберутся до дома, чтобы избавиться от них.
— Расскажи нам, милая, — попросила бабушка.
— Ладно. Все началось, когда я вошла в пещеру. Я словно вернулась домой. Нет, даже больше того. Мне показалось, будто я и раньше там бывала. Только ведь это не так. — Морриган досадливо выдохнула. — Я неверно рассказываю. Когда я попала в пещеру, мне показалось, будто я там не чужая. Вы ведь знаете, как часто я себя чувствовала здесь не в своей тарелке.
Старики дружно закивали. Они прекрасно понимали девушку, потому что много лет помогали ей справляться с этой проблемой.
— Так вот, в пещере ничего подобного не было.
— Что ж, милая, ты всегда любила природу. Твоя реакция в пещере вполне понятна. Ведь ты оказалась ближе к сердцу земли, — сказала бабушка.
— Поначалу я тоже так себя успокаивала. Но затем произошло еще кое-что, и я поняла: дело тут не только в моей любви к земле.
— Так что же там приключилось? — настороженно поинтересовался дед.
«Наверное, он решил, что я поругалась с подругами».
