Марина Суржевская - Вейн (СИ)
— Так как, лейна Вейн, попробуете погладить этого онтарийца?
— А зачем еще, по-вашему, я так долго выслушиваю все эти байки? — насмешливо сказала она и, отвернувшись, легко поднялась по ступенькам. Александр кивнул Огару, который водил по загону жеребца, чтобы тот подвел его ближе.
— Знаете, лошади всегда смотрят на нас свысока. Для них люди слишком маленькие и хрупкие, — прокомментировал Ксандр. Он встал за ее спиной, так что Вейн ощущала тепло его тела. Но отодвинуться ей было некуда, она и так почти упиралась животом в доски ограждения. Зато Александра, похоже, их близость ничуть не смущала. Голос его звучал совершенно ровно. — Поэтому прежде, чем сесть на лошадь ей нужно доказать свое превосходство. Показать, что вы сильнее, умнее, быстрее…
Огар подвел жеребца и тот замер, нервно перебирая ногами и готовый сорваться в галоп от одного неосторожного движения.
— Снимите перчатки, Вейн, — негромко велел Ксандр.
Она осторожно оголила руки и повесила перчатки на ограждение. Старалась не дергаться, когда Александр взял ее за руку и положил ее ладонью на шею онтарийца. Жеребец фыркнул, но остался стоять на месте.
— Вот так… молодец… — тихо приговаривал Ксандр, и Вейн не поняла, кому он это шепчет — ей или жеребцу. Но, кажется, звуки его голоса зачаровывали их обоих.
— У него такая мягкая шерсть, — удивилась девушка. — Просто как шелк…
— Да. Онтарийцы особенные лошади, Вейн. Поэтому их осталось так мало. Все особенное так редко…
Он говорил тихо и проводил ее ладонью по шее жеребца, а тот чуть фыркал, но уже, похоже, от удовольствия. И сама Вейн поймала себя на мысли, что тоже чувствует удовольствие и странное томление от происходящего. Она понимала, что он стоит непозволительно близко, что вообще не должен к ней прикасаться, даже к руке, но не сделала ничего, чтобы прекратить это. И даже почувствовала досаду, когда услышала голос Лерана:
— Вейн! Ксандр! Я не знал, что ты уже вернулся!
— Я еще не был в замке, брат, — Александр сошел со ступенек и протянул руку девушке, помогая спуститься.
— Вейн? Как вы здесь оказались? Вы тут давно? — удивился ее нареченный.
— Я заблудилась, видимо, не там свернула. Вы уже закончили свои дела, Леран?
— Да, можно возвращаться. Но что вы здесь делали?
— Любовалась на онтарийца, — чуть раздраженно ответила Вейн. — Прекрасный жеребец, вы не находите?
Леран скользнул по загону равнодушным взглядом.
— Да, наверное… Пойдемте, думаю, мистрис Алесс уже беспокоится.
Он согнул руку в локте, предлагая ее девушке, и Вейн ничего не оставалось, как положить на него кончики пальцев. Они пошли к выходу, провожаемые внимательным взглядом Ксандра.
***
Мертвые земли
Антар
Путница проскользнула вдоль стены и напрягла слух. Показалось, или она, действительно, слышала этот звук? Внимательно осмотрела каменную кладку, оглянулась и тихо свистнула. Тут же из клочьев тумана спикировал вниз черно-синий красноглазый комок, и, издав хриплый клекот, опустился на руку девушки.
— Кхха! Ты умница, милая! — рассмеялась Вейн, с любовью рассматривая безобразное до притягательности создание тьмы: кожистые черные крылья, тело, с выступающим изогнутым хребтом, покрытое короткими синими перьями, лапы, с длинными когтями, острый клюв, способный пробить череп, и умные красные глаза.
Ядовитую кьяру Вейн нашла пять лет назад. Тогда это был птенец, почти дохлый, выпавший из гнезда и потрепанный дикой кошкой. Удивительно, что грязный окровавленный комочек со сломанными крыльями вообще дышал.
Что заставило ее подобрать это создание и выходить, девушка не знала. Возможно, кьяра напоминала саму Вейн - такую же бескрылую и потрепанную.
Дир был уверен, что птица сдохнет уже к утру, и искренне предлагал свернуть ей шею, чтоб не мучилась. Вейн лишь плечами пожимала, продолжая капать из мягкой тряпочки в клювик молоко. Будущее показало, что в птенце, как и в самой Путнице, таилась неуемная жажда жизни. Кьяра поправилась, даже крылья почти срослись, хотя летать на длинные расстояния она так и не научилась, предпочитала перемещаться, сидя на голове хозяйки. Зато, благодаря этому, Вейн однажды обнаружила весьма занимательную способность порождения Тьмы…
Птица снова коротко и хрипло крикнула, а потом привычно забралась к девушке на шею, обхватила крыльями голову и плотно облепила ее кожистыми перепонками. Она положила голову так, что клюв теперь свисал надо лбом Вейн.
Путница удовлетворенно кивнула и решительно двинулась к башне, туда, где путь ей преграждала тьма.
— Давай, Кхха, надо поработать, — пробормотала она, сосредотачиваясь. Птица еще плотнее прильнула к голове девушки, словно кожаный капюшон с перьями, и тихо заурчала, как кошка. Вейн настроила дыхание, расслабила тело и сделала шаг. Тьма мягко играючи обволокла ногу, поднялась выше, скользя по коже и покалывая ее иголками. Кхха тихо урчала, прикрыв красные глаза желтой полупрозрачной пленкой.
Еще шаг. Тьма поднялась выше, обвилась вокруг тела, присматриваясь. Еще шаг. Сознание заволокло страхом, паника забилась внутри, моля уйти, покинуть слой тьмы пока не поздно. Вейн глубоко вздохнула и снова шагнула.
В слоях всегда царит тишина, такая глубокая, какой не бывает в реальном мире. Пространство — искаженное, изломанное, без горизонта и перспективы. Башня, которая была всего в десятке шагов, сейчас проглядывалась маленькой точкой вдали и постоянно перемещалась, прыгала по туману, словно детский мячик. Под ногами вязко и клейко, словно манная каша, хлюпала земля. Нормально идти не получалось - Путницу на каждом шагу подбрасывало то вверх, то в сторону. Тело не слушалось, а сознание билось мотыльком, удерживаемое лишь силой Кхха.
Несколько шагов-бросков, и башня вдруг выросла перед Путницей, встала черной стеной. Но в каменной кладке не было ни окон, ни дверей. Вейн тихо выругалась. Кинжалы она давно держала наготове, и озиралась, в любой момент ожидая нападения. Кьяра на ее голове все урчала и признаков надвигающейся угрозы не чувствовала.
