Марина Леванова - Давным давно
С Алисией всё было намного сложнее. Она никогда ничего не рассказывала ни о своей семье, ни о себе.
Скромная, молчаливая и на первый взгляд ничем не примечательная девушка обладала особым изяществом и очарованием. Хотелось почему-то всегда заботиться о ней, оберегать и защищать, что и делала с утра до вечера её многочисленная родня, неотступно следуя за ней по пятам. Поначалу это несколько раздражало и создавало напряжённость в их отношениях, но со временем друзья обвыклись и перестали замечать присутствие её родственников. Лишь однажды Ли не удержался и спросил о её возможной важности и значимости в этой жизни: «А мы вроде бы как не в курсе?». На что получил ответ в неизменной Алисиной манере: покраснев до корней волос и хлопая ресницами, она потупила взор и скромно ответила, что если и есть какая-то значимость и важность, то ей о том ничего неизвестно. Пожалуй, эта была самая длинная речь за всё то время, что они её знали. Единственное, что они впоследствии смогли выяснить из скупых нечаянных фраз, так это то, что её семейство прибыло в Рутонскую Академию по обмену опытом из-за Мёртвого моря из очень далёкой и не очень дружественной страны со странным названием Великий Ледяной Кряж. Джим осторожно посмотрела на тихую девушку напротив. Вот ещё один пункт, чтобы отправиться в библиотеку и восполнить пробелы в своих знаниях.
Ну, и насколько всё было сложно с Алисией, настолько всё просто было с Джим. Ей совершенно нечего было о себе рассказывать. Не было ни родных, ни родственников, ни дома, ни семьи и даже того особенного места, куда она могла бы, как и все, однажды вернуться. Из своего детства она помнила лишь встречу с «добрым путешественником» и приют, возле которого он её оставил. О приюте почему-то было стыдно рассказывать друзьям: у них были семьи, родители и жизнь, о которой Джим даже не смела мечтать. Зато она очень хорошо помнила, как они с «добрым путешественником» брели до ближайшего города, а когда добрались, юноша сразу отвёл её в тот самый приют, вспоминая о котором, она начинала покрываться холодным липким потом. Да, им пришлось тогда расстаться, и сейчас, при воспоминании, ощущение было такое, будто из груди снова на живую вырывают сердце. Что он тогда ей сказал? «Прости, малышка, я не могу взять тебя с собой, да и без меня у тебя будет намного больше шансов остаться целой и невредимой, а самое главное — стать счастливой». Да если бы он только мог знать, насколько она была счастлива за время их совместного путешествия! Но, наверное, такова жизнь. Но вот кто она для него? Никто. А для неё он — добрый путешественник. А ещё он самый лучший, красивый и сильный. Почему же так тоскливо сжимается сердце каждый раз, когда она вспоминает о нём?
Нет. Она точно не хотела рассказывать об этом своим друзьям.
Зато Джим теперь знала, что наличие длинного имени говорит о знатном роде и высоком происхождении у представителей многих рас, а вот короткое имя из двух слов — о неизвестном происхождении или же (ещё хуже) о том, что ребёнок был рождён вне брака. Таких детей за глаза называли обидным словом «бастард» или же «ублюдок». Отсюда следовало, что она автоматически подпадала под оба определения, а наличие ещё и коротких волос вообще делало её первейшим объектом для насмешек.
На уроках они старались всегда садиться рядом, помогая друг другу и совместно решая какие-либо трудности, возникающие у одного из них, вызывая тем самым неудовольствие преподавателей. Так уж вышло, что в группе их четвёрка держалась обособленно, не выделяясь и не давая себя в обиду. Поначалу кого-нибудь из них ещё старались вызвать на конфликт, но как один вставая на защиту друг друга, они постепенно отбили желание у охотников утверждаться в своей значимости за их счёт.
Успеваемость по основным предметам у Джим была не лучше и не хуже, чем у всех остальных. Но одно не давалось никак: курс по самообороне у Диирде’Грама и курс боевых искусств у их молодого наставника и руководителя КайданаОрадусаДанара. Но если мастер Кайдан относился ещё вполне терпимо и снисходительно к неуклюжести и неповоротливости Джим, то после урочного часа (а иногда и двух) у магистра Диира она всегда была непременно избита, изломана и просто изнеможена до предела.
В лазарете её уже все знали, а также знали те дни, когда у неё по расписанию следовали «членовредительские предметы», как она сама в последнее время их стала называть. Сочувствовали, лечили, морально поддерживали и со спокойной совестью отправляли восвояси. А Джим с каждым днём становилось всё труднее и труднее заставить себя зайти в класс по самообороне (она испытывала неимоверный страх перед учителем-мучителем) и в класс боевых искусств (непередаваемый стыд). Даже Алисия смогла уже подобрать под себя подходящее оружие и вполне сносно с ним управлялась, вызывая одобрительные возгласы и словесные поощрения со стороны родственников. Что же тогда говорить про ребят? Один Виттор чего стоил со своим виртуозным танцем, в котором он с лёгкостью орудовал двумя парными клинками. Когда он разминался, вся группа стояла с открытыми ртами, а он лишь смущённо поглядывал на всех и обычно скромно говорил: «Вы просто не видели моих старших братьев». Аллиар так вообще был знаком с любыми видами оружия, пусть не в таком совершенстве, как Виттор, но всё же обладал начальными навыками и достойно владел ими. Да и ни к чему ему было всё это. На следующий год он надевал на себя отличительные чёрные одежды с опознавательными знаками факультета «Боевой Некромеханики» и уходил от них на обучение вообще в другой корпус, закрытый для непосвящённых. Зачем будущему некроманту оружие, когда он силой лишь одного заклинания с лёгкостью сможет отобрать жизнь у любого живого существа?
На сегодняшний день в их расписании присутствовали два страшных предмета. Джим незаметно для себя тяжело вздохнула. Первыми шли боевые искусства, а следом — самооборона у магистра Диира. Джим решила, что сегодня даже не пойдёт обедать. Одна мысль о еде и той нагрузке, которая ей сегодня предстояла, уже вызывало тошноту и слабость во всём теле. Друзья сочувственно молчали, но каждый в душе переживал за неё.
Настроение было просто ужасным.
«Интересно, а что будет, если не явиться на урок?» Она посмотрела на сосредоточенные лица друзей. «Да ничего не будет! Думаю, никто даже и не заметит». Снова тяжело вздохнула. На этот раз все как один оторвали свои взгляды от тарелок и вопрошающе уставились на неё. Джим в недоумении приподняла плечи — мол, сама не знаю, чего это я.
В кабинет боевых искусств они зашли одни из последних. Джим сразу постаралась скрыться с глаз мастера Кайдана за неровным строем учеников. Каждый урок неизменно начинался с рассказа о новом оружии, его истории и основ ведения боя с помощью него. Потом каждому ученику предлагалось попробовать с ним свои силы, а затем они переходили к практическим занятиям с основным оружием, которое на тот момент было выбрано для себя каждым индивидуально.
