Ольга Булгакова - Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ)
— Доброе утро, — прошептала я, поворачиваясь к нему.
— Доброе, — ответил он и быстро, даже поспешно, встал.
У меня создалось впечатление, что этот инцидент его расстроил. Словно такая близость ко мне была ему противна. Мое предположение подтвердилось тем, что все последующие ночи он "случайно" спал на противоположной стороне костра. Даже не подумал, что мне это может быть обидно…
Столица была прекрасна. Именно такой я представляла ее себе по книгам и картинам. За серой крепостной стеной скрывался белокаменный город с садами и парками. В самом центре на холме, окруженный зеленым поясом парка, стоял замок Владыки. Белый, изящный, с золочеными шпилями. Мы поехали к центру города. Я глазела по сторонам, как ребенок в волшебной стране. Мне было интересно все. И кто во что одет, и о чем говорят, и что предлагают в кондитерской, какой художник выставляется сейчас в Галерее, что за мелодию играет уличный музыкант… То есть абсолютно все! Несколько раз Нэймара останавливали его знакомые. Он представлял их мне, обменивался парой общих фраз, прощался и ехал дальше. Мне показалось, он отделывался от тех эльфов, а они провожали меня такими взглядами, что я подумала, дело во мне. Провела рукой по волосам, приглаживая выбившиеся из косы пряди. Нэймар заметил мой жест.
— Ты прекрасно выглядишь, — он поймал мою руку и поцеловал.
Я зарделась и смутилась. А он умеет быть галантным, если хочет.
Дом Нэймара был почти в самом центре. Тоже белый, как и другие дома в городе, с такой же белой крышей. Ухоженный сад за кованой оградой, на воротах было два герба. Один знакомый, герб Келиара — серебряный дракон на фоне звездного неба, а второй чужой — золотой орел на синем щите.
— Чей это орел? — спросила я.
— Мой, — коротко ответил муж, казалось, он был раздосадован моей наблюдательностью. Дальнейших объяснений, естественно, не последовало. А спрашивать я не решилась.
Дом внутри был очень уютным, но видно было, что им мало пользуются. Слуг было пятеро. Горничная, молоденькая хрупкая девушка, с интересом меня рассматривала, пока муж представлял мне слуг. Девушку звали Силла. Как только Нэймар сказал: "Отдыхай, дорогая", горничная поклонилась мне и увела в спальню, что-то тараторя про дом, столицу и меню ужина. Ориентироваться в этом потоке информации не было никакой возможности. Зато дом на замок похож не был. Простая, понятная планировка, в нем запутаться было сложно.
Наши с Нэймаром покои состояли из двух комнат, — спальни и кабинета, — и ванной. Туда я заглянула в первую очередь. Щебечущая Силла приготовила к моему приезду ванну! Я готова была ее расцеловать. Я люблю верховую езду и ночевки на природе, но больше всего я люблю ванну после путешествия. Чистая и свежая я завернулась в полотенце и вышла в спальню. Там меня поджидал шкаф с одеждой. Десятка два платьев, все по новой моде и явно новые. Я выбрала светло-синее с серебристой отделкой и собралась к ужину. Но в кабинете меня ждал Нэймар. Он тоже уже переоделся. Сменил зеленый дорожный костюм на похожий по крою серый со светло-синими полосами на рукавах. Как он умудряется всегда выбирать одежду, гармонирующую с моим нарядом? Загадка. Пока я смотрела на красавца мужа, тот жестом велел Силле уйти. Она послушно поклонилась и мгновенно оставила нас вдвоем.
Нэймар окинул меня оценивающим, холодным взглядом, словно видел впервые. Сейчас муж казался очень чужим. Он снова был подозрителен. Во время поездки он таким не был. Что опять случилось?
— Это тебе, — Нэймар протянул мне ларец красного дерева. — Только что принесли.
— От кого это? — удивилась я, взяв в руки коробочку.
— Это я должен спросить, — процедил он, в глазах зажегся недобрый огонек.
— Нэймар, — я попробовала его урезонить. — Я никого в столице не знаю. Я удивлена не меньше тебя. Открой сам и посмотри, что там внутри.
— А вот и открою, — вскинулся муж, выхватывая ларец у меня из рук. Способ открывания он выбрал странный. Положил ларец на стол и распахнул его, направив в сторону окна. Не знаю, на что он рассчитывал, но ничего не произошло. Нэймар был немного разочарован. Он повернул ларец к себе и вынул из него записку.
— Это подарок от отца, — буркнул он. — Пишет, ты поймешь, за что.
Муж кивнул мне и вышел из комнаты. Вот странный. Что он накинулся на меня, в самом деле? В ларце лежали сирииновые серьги с сапфирами, кольцо и подвеска в комплект. Записка гласила: "Леди Мирэль, я еще раз прошу Вашего прощения. Вы знаете, за что. Искренне Ваш Келиар".
Если мне за каждый раз, когда ко мне несправедливо отнесутся, будут дарить такие подарки, я скоро стану владелицей небольшого ювелирного склада. Украшения я надела. Они были великолепны и подходили к платью. Но отчасти я сделала это, чтобы позлить Нэймара. Впредь будет вначале думать, а потом бросаться на меня. И вообще, презумпцию невиновности, кажется, еще не отменяли.
За весь оставшийся день Нэймар сказал мне десяток слов. Не больше. Тоже мне, обиженный. Если кто и должен сердиться, так это я.
А вечером меня ждал очередной сюрприз. Я переоделась в ночную сорочку и уже собралась ложиться, как заметила, что подушка только одна. Хотела было позвать Силлу, но меня остановил Нэймар. Муж пребывал в ужасном расположении духа, за столом он еще сдерживался, а наедине со мной не видел в этом нужды.
— Здесь очень узкая кровать, Мирэль, — процедил он. — Так что я буду спать на диване в кабинете.
Он подхватил свое одеяло и пошел устраиваться на диванчике в соседней комнате. Какая муха его укусила? Кровать такая же, как и дома, а вот диванчик… На нем же невозможно лежать! Голова и туловище еще худо-бедно помещались, но ноги Нэймару пришлось перекинуть через подлокотник. Он крутился и пытался поудобней устроиться. Но даже при беглом взгляде на диван было понятно: удобства для него — миф. Исключительно декоративная вещь. Но упрямец не сдавался. Я еще долго слышала его раздраженное сопение.
Проснулась я рано, очень рано. До восхода. Я лежала на кровати и смотрела, как постепенно светлеет, как комната обретает краски. Первые лучи солнца пробились сквозь окно и нарисовали на стенах оранжево-розовые пятна. На диване спал Нэймар. Черные волосы разметались по подушке, правая рука лежала на груди, эсмерил в кольце поблескивал в такт дыханию. Почему он все время меня в чем-то обвиняет? Что бы я ни сделала, все ему не так. Даже если я ничего не делаю, все равно виновата, как с этим подарком.
Мои размышления и сон Нэймара прервал стук в стекло. Муж мгновенно проснулся и метнулся к окну. В комнату впорхнул тоты. Не обращая внимания на Нэймара, птица направилась ко мне. Я дрожащими руками вынула письмо из цилиндра, а тоты сразу улетел. Какая еще беда обрушилась на мою голову? Я смотрела на свернутую бумагу и не находила сил прочитать письмо.
