Дженнифер Рардин - Землю грызет мертвец
— Должны же быть какие-то дефекты в броне, — сказала я, подавляя желание что-нибудь разбить. Как Бергман. — Ты же хочешь получить свое изобретение обратно?
— Еще бы!
— Тогда ты должен найти способ его победить!
Бергман нажал несколько клавиш и спросил:
— А как ты думаешь, удастся мне получить кусочек от него? Я бы провел кое-какие испытания.
— А почему не сделать еще одну такую штуку и не испытать ее? — спросил Коул.
— Потому что она физически меняется, когда ее наденут — в зависимости оттого, на ком она. Мы это вычислили перед тем, как ее украли…
— Много ли тебе нужно? — перебила я.
— Ноготь. Чешуйка…
Я посмотрела на Кассандру.
— У нас больше всех шансов к нему подобраться. Как ты думаешь, вот между нами…
Она вдруг постаралась отвести глаза.
— Может быть. Мне бы хотелось сначала посоветоваться с картами.
— Будто это поможет! — фыркнул Бергман.
Я запустила подушкой ему в голову.
— Эй, это еще за что?
— Встряхнула тебе мозги, чтобы вывести их из режима «идиот».
— Что-то началось, — сказал Вайль, и тревога в его голосе заставила всех снова повернуться к плазменному экрану.
Сперва стали видны какие-то быстрые движения на границе диапазона камер. Потом вскрикнула певица с мерзопакостным голосом. В поле зрения ворвались человек десять в масках, с них еще капала вода — они подобрались вплавь. Пришельцы бросились прямо к Чень Луну, и с ними еще несколько мужчин и женщин из толпы. Остальные рассеялись так быстро, будто у них проводятся регулярные учения — укрываться в случае опасности. Остались только Шуньян Фа и певица.
Она схватила ближайшего гостя, изящными клычками разорвала ему горло и ринулась дальше в свалку.
Шуньян Фа стукнул одного из отбившихся от общей массы нападавших, рванул ему голову в сторону и всадил клыки в сонную артерию. Человек затрепыхался и умер, вместо последних слов издавая мучительное бульканье.
Его товарищ был подготовлен лучше: выхватив короткий прямой меч, он отсек Шуньяну Фа голову, когда вампир наклонился над телом жертвы. Какой облом! Ключ к местоположению Раптора ушел вместе с дымом. Но надо было смотреть дальше — все еще оставался Лун, и эта наша исходная нить к Раптору чувствовала себя прекрасно.
Его головной убор тут же активизировался, поднявшись с шеи неуловимым движением. Потом, когда Бергман прокрутил замедленную запись, мы увидели, как огромными золотыми волдырями возникла из кожи Луна чешуя, поднялась вверх и вперед, закрывая рот и брови, и когда чешуйки перестали перемещаться, две пары колючих рогов выросли изо лба, а длинное квадратное рыло ощетинилось клыками.
Лун одним быстрым движением сбросил мантию — чешуя покрывала все его тело, сверкая при каждом движении багрянцем и золотом, и это привлекло мое внимание к его ногам. Нет, он не сидел на собственных пятках — просто колени застыли в постоянно согнутом положении. Он припал к земле на ступнях, которые выросли еще не менее чем на двенадцать дюймов. Пальцы ног удлинились так, что он мог на них ходить, как страус. Выглядело это неуклюже, но двигался он не менее быстро, чем его возможные убийцы.
Первая волна почти уже докатилась до него, когда он остановил ее вспышкой синего пламени в лицо двум напавшим. Пламя разгорелось так быстро и горячо, что через пару секунд от черепов людей остались лишь дымящиеся ямы. Хотя с их одежды еще капала вода, загорелись еще трое, но они тут же сорвали с себя куртки и бросили за борт.
— Замечательно, — вполголоса сказал Вайль.
Бергман, глядевший сквозь сжатые пальцы, сердито буркнул:
— Ты погоди.
Лун спрыгнул со своего насеста, воздел руки вверх и согнул пальцы. Обертывающая материя разлетелась в клочки, руки стали вдвое больше. На самом деле это рос он сам, Лун, в высоту и в ширину, пока не стал раза в два больше самого крупного из налетчиков. Я снова посмотрела на его руки — как и описал ранее Бергман, они превратились теперь в узловатые когтистые лапы — страшное оружие, смазанное ядом, и Лун использован это оружие смертоносно и действенно, оставляя борозды на лицах, шеях и грудях. Бросив своих жертв извиваться на палубе, он встретил следующую волну.
Эта группа была вооружена автоматами — «узи», «мак-10», «МП-40», купленными, вероятно, на какой-то бандитской барахолке. Оружие смотрело Луну в лицо. Что же, имеет смысл. Глаза, ноздри, рот — любое отверстие вполне уязвимо для пули, тем более летящей со скоростью триста футов в секунду. Но, как и говорил Бергман, броня отклоняет пули, замыкаясь над уязвимыми местами со скоростью света. Убийцы сосредоточили огонь на голове Луна, и тогда в действие вступил хвост.
До того вампир держал его, подобрав под себя. Сейчас хвост махнул по толпе бандитов, как лопнувший трос, оставив за собой разрубленные и переломанные кости.
— А это новое, — сказал Бергман. Он теперь запустил пальцы в волосы и будто рвал их в стороны, как разрывалось сейчас его сердце. Исследователь в нем был заворожен зрелищем, а создатель никогда еще не подвергался такому осквернению.
Помощница Луна тоже не сидела на месте, хотя предпочитала рукопашную, иногда добавляя к ней последний укус. Я смотрела на ее работу с мрачным восхищением. Она нанесла удар ногой в голову с разворота, и ее противник выбрал тот же блок и контрудар, которые выбрала бы я. Это ему не помогло.
— Ты посмотри, какая быстрота, — пробормотала я, не в силах уследить за ее сливающимися движениями. Ее противник рухнул, открывая шею последней атаке. Мне вдруг остро захотелось потренировать себя в стиле древней школы, и потренировать под воодушевляющую музыку из, скажем, «Рокки-4». В случае, если нам с ней придется столкнуться, я не хотела бы оказаться лежащей на собственной заднице, и чтобы подошва противницы была последним, что я увижу в жизни.
Через три минуты все кончилось. Лун и его напарница стояли в торжествующих позах посреди луж крови, а сдрейфившие гости медленно выползали на палубу. Тогда Лун впервые заговорил. Распростер массивные руки и обратился к публике. По-китайски.
— Что он говорит? — спросила я у Коула.
Тот все это время сидел неподвижно, как малыш, которого впервые привели в кино на отдельное место. Может, он и сопоставил картинки с реальностью не лучше трехлетнего? Я всмотрелась. Спокойное лицо, расслабленные плечи, руки на коленях. Но заходило вверх и вниз его колено, будто нога стучала морзянку, а рука двинулась к тарелке на столе, куда он вывалил жвачку. С некоторым облегчением, что наш желторотый не так зелен, как эта тарелка, я ждала перевода.
— Смотрите на меня. Слушайте меня. Ибо Я — ДРАКОН! — Лун медленно обвел взглядом гостей. — Вы видели моих врагов. Они пытались уничтожить меня, но они беспомощны против моей силы. И Я буду вашим следующим императором!
