В этот раз хочу злодея (СИ) - Орлова Марина

— А ты все слышала? — произнес он, отслеживая мои движения. Хотел бы отступить, но вот беда, я приперла его к стенке, а позорно сбегать ему было стыдно.

— Разумеется. Я ответственно отношусь к своей работе, — заверила я. — Нужно немного надавить. Уже сейчас можно вынести определенные выводы относительно твоего окружения, но я считаю, что лучше надавить сильнее и заставить их действовать более открыто. Нам нужны доказательства, а для этого нужна серьезная провокация. Герцогиня-простолюдинка и бастард — подходят для этого лучше, чем что-либо. От нас с Эйданом определенно захотят избавиться, нужно лишь немного подождать.

— Что ты делаешь? — задал он вопрос, когда мои ладони поднялись по его груди, чтобы обхватить шею.

— Соблюдаю условности, — с кокетством ответила я. — Пусть и формально, но я сейчас вышла замуж. А во время свадьбы, разве жених и невеста не должны обменять хотя бы поцелуем? — выразительно выгнула я бровь.

— Я тебя совершенно не понимаю, — тяжело вздохнул герцог. — Я ведь тебе никто. Как ты можешь так свободно меня домогаться?

— Какие домогательства, Ваша Светлость? — фыркнула я. — Теперь мы женаты, и это называется не «домогательствами», а «супружеским долгом». Нам же нужна практика, чтобы не испытывать неловкость в последующих случаях? — хохотнула я, приподнимаясь на цыпочки и нажимая на шею герцога без особой надежды. Думала, что лишь подразню Слайвера и он сбежит, потому пришлось подавлять удивление, когда он поддался и наклонился навстречу.

— Ты сама этого захотела, после не обвиняй меня, — произнес он, прежде чем притянуть к себе и поцеловать.

Знаете еще одну отличительную черту между главным героем и второстепенным персонажем? Главный герой хорош буквально во всем, к чему бы ни прикоснулся. Редкий случай, когда автор наделяет своего любимчика каким-то недостатком и чаще всего этой чертой является — паршивый и замкнутый характер вследствие какой-нибудь старой психологической травмы детства. Который спустя годы, напротив, становится визитной карточкой каноничного главного героя, и начинает нравиться читателям, делая героя более загадочным, неприступным и притягательным.

Я это к чему? По опыту прошлой жизни могу с уверенностью сказать, что Эштон — был каноничным главным героем: красивый, загадочный, нелюдимый, тихий и жестокий со всеми, кроме своей возлюбленной. Как мне известно, в связи с тем, что в его детстве мать Эштона предали близкие, отчего она погибла, маленький принц больше никогда не мог никому доверять и близко к себе никого не подпускал. Даже оказавшись в рядах паладинов, так и не смог обзавестись друзьями. Короче, крайне асоциальный тип, у которого опыт общения с противоположным полом стремился к нулю. Однако, несмотря на все это, в том, что касалось соблазнения своей возлюбленной Эштон внезапно превращался в заправского Казанову. Помню наш первый поцелуй с принцем, который навсегда отпечатался в моем мозгу. Еще тогда я все негодовала, как девственник, который женщину даже за руку никогда толком не держал, может быть так хорош в поцелуях и соблазнении. Закрадывались закономерные подозрения, что он либо большой любитель томатов, на которых без устали практиковался, либо его нелюдимость — сильно преувеличена. Вот только он не покидал гарнизона и своего отряда, который состоял из одних мужиков… Думая об этом тогда, я для безопасности своей психики решила все же остановиться на версии баффа главного героя, который может все и с первого раза.

Так долго я распиналась лишь для того, чтобы подвести к очевидному и… немного печальному выводу: Слайвер — второстепенный персонаж, лишенный всяких плюшек главного героя. Это значит, что он максимально приближен к реалиям: если у него нет никакого опыта в чем-то, то это сразу заметно. К этому я пришла сразу после… нет, уже во время нашего поцелуя. Максимально неловкого, между прочим, ибо складывалось впечатление, что я просто случайно упала на статую и хрястнулась об нее челюстью, нежели действительно целуюсь с мужчиной, который от волнения так сжал челюсть и губы, что удивительно, как при этом его зубы остались в целости.

Поцелуй не длился долго (и слава богу!), но уже этого было достаточно, чтобы понять, что герцог невинен аки младенец, и впереди меня ждет непаханое поле проблем, связанных с тем, чтобы сделать из ЭТОГО приличного любовника.

С одной стороны, оно и хорошо: из девственников, при должном упорстве, можно вылепить все, что душе угодно, отвечающее под твои личные стандарты, точно из куска глины. Однако проблема была в другом — нам со Слайвером уже сейчас нужно изображать любовников, у которых уже есть ребенок. Но при одном только взгляде на подобный поцелуй, даже у слепого закрадутся серьезные сомнения не только в том, что Крайтон смог зачать конкретно Эйдана, но и что вообще на подобное способен.

Хуже всего то, что я не смогла достойно сдержать свое удивление и разочарование, которое заметил Слайвер, отстранившись после поцелуя. Увидел, сразу все понял и… приуныл, застыдившись.

— Все настолько плохо? — задал он короткий вопрос, отвернув от меня покрасневшее от стыда лицо.

Я замялась, подбирая наиболее нейтральное слово, но как ни думала, соврать не смогла.

— Есть над чем работать.

Слайвер мужественно кивнул, принимая мой ответ к сведению, и окончательно отвернулся. Посмотрев на него, я подошла к поникшему герцогу, который старался из последних сил сдержать лицо, и прижалась к нему со спины, обняв за талию. Мужчина пораженно замер и, кажется, даже перестал дышать.

— Не накручивай себя, — посоветовала я. — Ты не обязан быть хорош вообще во всем. Если хочешь научиться — у тебя есть я. Сейчас важно как раз не твоя неопытность.

— А что? — задал он вопрос.

— Твое желание научиться, — улыбнулась своим мыслям, в которых я уже начинаю лепить из Слайвера идеального любовника. Правда ведь, что первого партнера и любовь никогда не забудешь? Выходит, у меня уже есть шикарное преимущество, чтобы привязать герцога к себе. Да, цинично и коварно, но кто говорил, что в этой жизни я — святая? — Тебе неприятно от близости со мной? — задала я вопрос тихим голосом, все еще прижимаясь к нему и чувствуя, как Слайвер напряжен, точно я его раскаленными углями обтираю. Если ему действительно неприятно от моих домогательств, это может стать серьезной проблемой.

Разумеется, даже если это так, я не отступлюсь. Подобную Булочку еще попробуй найди! Слайвер — слишком лакомый кусочек, чтобы я останавливалась из-за его неопытности или неприязни моих прикосновений. Привыкнет. Не захочет — заставлю. Просто это чуть усложнит мне задачу и слегка ранит мое эго, ибо в этом мире я давно отвыкла от отказов. Главная героиня я, или где?

— Я не говорил, что не нравится… — помедлив, сдержанно произнес Слайвер, когда я уже отчаялась услышать ответ. Я удивленно распахнула глаза, боясь, что мне послушалось, а после с неуверенной улыбкой заглянула в залитое краской смущения лицо Слайвера, который смотрел строго перед собой, избегая встречаться со мной взглядом. — Я просто все еще не уверен в твоих мотивах. Все еще считаешь, что я — в твоем вкусе, учитывая то, что произошло недавно? — задал он очередной вопрос, от которого улыбка у меня стала ну уж слишком широкой, отчего Чеширский кот мог бы позавидовать.

«Меня не отвергли! Еще и переживают, что не смогли впечатлить…» — улюлюкала я мысленно, обойдя герцога и встав к нему лицом.

— Сейчас я в этом лишний раз убедилась, — призналась, а после схватила того за лацкан сюртука и заставила нагнуться к себе. — Однако, у нас много работы впереди. Лучше скажи сейчас, если не хочешь, потому что, если согласишься, я от тебя не отстану, — дала я ему последний шанс на то, чтобы передумать, проявляя невиданное доселе благородство.

Блефовала я, конечно, просто фантастически нагло, поражая даже саму себя. Но с девственниками лучше сохранять лицо чуткого, рассудительного и заботливого партнера, создавая видимость того, что у них есть право выбора. Кто там будет давать ему право выбора, когда он сам не знает, чего хочет? Как более опытная женщина с двумя перерождениями и опытом замужества, я готова взять всю ответственность за его выбор на себя. Прямо ощущала себя коварной соблазнительницей и разведенкой средних лет, которая домогается юного студентика, а не половозрелого, сурового мужика и одного из злодеев этого мира!