(Не) судьба (СИ) - Красовская Марианна

Он повернул ее к себе спиной, уложил животом на стол, не стал даже проверять, готова ли она - пряный, терпкий запах ее возбуждения, который чуял зверь, выдавал ее с головой. В иное время он бы охотно поиграл с ней, подразнил... но сейчас грубо, резко наполнял ее, натягивал на себя, не думая ни о чем, кроме своего звериного удовольствия. Краем человеческого разума он осознавал, что она бьется на его члене и гортанно кричит, понимал, что не от боли - и этого ему хватало. Тьен запустил руки в ее роскошные кудри, которые неожиданно оказались не горячими, потянул на себя, заставляя ее изгибаться, хватаясь пальцами за край стола, облизал шею, примеряясь, но кусать не стал, разум все же не совсем выключился. Софи тихонько скулила, сжимая его член внутренними мышцами так сладко, что он рычал и бурно изливался в нее, но двигаться не переставал.

Ему было мало. Он скользил ладонями по ее влажной от испарины спине, мял грудь, засовывал пальцы ей в рот, требуя “соси”, и она послушно облизывала их, прикусывала, втягивала в рот. Эта девица явно получала от их бешеного соития не меньше удовольствия, чем он, даже голос сорвала, издавая хриплые мяукающие стоны. Перевернул ее, усадил на стол, снова врываясь в нежное тело, поймал ее губы губами. Ночь была длинной.

***

- И что ты здесь забыла? – пришел в разум Тьен спустя довольно продолжительное время.

- Ничего, – покраснела девушка, натягивая сорочку.

- Я тебя сейчас арестую и посажу в участок до выяснения. Давай по-хорошему, – Тьен, терзаемый угрызениям совести, но вместе с тем ужасно довольный, принялся быстро одеваться. – Софи, ты попалась с поличным.

- Ничего не с поличным, – надула губки девушка, пытаясь собрать копну своих кудрявых волос в подобие хвоста. – Мне нужен бы репортаж для статьи. Зарисовки.

- А спросить у Яхора ты не пробовала?

- Пробовала. Он сказал, чтобы я шла к Джеральду Браенгу.

- И?

- Браенг меня высмеял, – насупилась Софи, натягивая брючки, да так соблазнительно, что Оберлинг едва не купился. – Вот я и решила... сама.

- В полнолуние? – зачем-то уточнил Тьен, опускаясь на колени и завязывая ей шнурки на ботинках.

- Ну да. В полнолуние все тихо дома сидят, всегда спокойно.

- Ты нормальная вообще? – сорвался Оберлинг. – Спокойно! Одному озабоченному оборотню ты все же угодила в лапы! А если бы это был не я?

Софи молча вынула из кармана юбки маленький женский пистолет. Ужасно дорогая штука, между прочим, явно изготовленная на заказ.

- И как это понимать?

- Никак. Макс... это случайно вышло. Прости.

Тьен оцепенел, вдруг понимая, что натворил. А если девочка начнет болтать? Признаться в том, что он – не Макс, было невозможно. А глубоко и прочно женатый Макс, переспавший с журналисткой – это такой скандал, что не отмоешься.

- Софи, – он тяжело вздохнул и отобрал у нее блокнот, который она пыталась незаметно спрятать в карман. – С завтрашнего дня здесь установят наблюдение. Давай заключим сделку: мы друг друга здесь не видели.

Говорил и понимал, что выставляет себя в ее глазах последним подлецом и изменником, да еще и трусом, но прямо смотрел Софи в лицо, ожидая увидеть гримасу презрения. Однако она вздохнула с облегчением и быстро закивала. Видимо, ей тоже есть, что скрывать. Боги, взять бы ее за жабры сейчас, отвести в участок, устроить настоящий допрос, но, во-первых, он боялся скандала, а во-вторых, вовсе был не уверен, что сможет быть с ней жестким, потому что волк внутри него готов был упасть перед этой девочкой на спину и вилять хвостом. Этого только ему не хватало!

-Я провожу тебя до дома, – заявил Оберлинг строго. – Полнолуние же.

Софи грустно согласилась, что это будет уместно. Тьен же убивал двух зайцев сразу: и узнавал, где она живет, и убеждался, что она и в самом деле убралась прочь от мастерских. Он ей не верил.

Они медленно шли по ночному городу, освещенному фонарями. Крупные хлопья снега падали с неба, танцевали в свете фонарей, оседали на пушистых волосах спутницы Оберлинга и таяли, падая на мостовую Себастьян ощущал себя странно Никогда раньше он не робел в присутствии женщин, но никогда он и не спал с не знакомками в полнолуние. То, что это никак нельзя было назвать насилием, потому что его жертва была весьма даже не против, конечно, успокаивало, но не так, чтобы очень. Факт оставался фактом он видел Софи до этого дня всего дважды. О чем с ней разговаривать, он не знал. Она, видимо, тоже. Интересно, она настолько умна, что все просчитала? Переспала с ним специально, чтобы он не арестовал ее? Знала, что Макс побоится скандала? Тьену хотелось бы, чтобы она просто потеряла от него голову, как он от нее. Но даже если и так – то она потеряла голову oт Максимилиана, а это отчего то злило настолько, что он сжимал кулаки в карманах куртки.

Софи обиталась в хорошеньком доме в одном из вполне приличных кварталов.

- Ты здесь одна живешь? – хмуро спросил Тьен, внезапно догадываясь, что дом, пожалуй, великоват для одинокой женщины. А ведь он не имеет понятия, есть ли у нее муж.

- С родителями, - опустила рыжеватые ресницы девушка. – И с сыном.

- Ясно. Извини, на чай не зайду. Давай домой.

- Спасибо, что проводил.

Тьен внимательно посмотрел в ее глаза – зеленые, с карими крапинками – и не удержался, сгреб ее в охапку и снова поцеловал так, словно готов был прямо сейчас затащить в постель. Полнолуние, чтоб его! Желается всякое... совершенно дикое. Почему именно она? Разве пара какая-то городская девчонка лорду Оберлингу? Волк явно считал, что пара, причем весьма достойная.

18. Софи

Софи тихо открыла дверь, прокралась в свою комнату и без сил упала на кровать. Что же она наделала? Как это всё получилось? Боги, как ей вообще выпутаться из всей этой ситуации? Оберлинг отобрал у нее блокнот и обещал, что приставит охрану к мастерским, и это хорошо, просто замечательно. Может быть, теперь ее оставят в покое. Попалась – и никто в этом не виноват: кто же знал, что Оберлинг, который ВСЕГДА, каждое полнолуние проводил ночь со своей супругой, неожиданно изменит привычке? Хотя ей, дуре, надо было подумать об этом: у Мелиссы Оберлинг уже приличный срок беременности, какие ей ночи с оборотнем?

Дэрел к ней беременной даже не подходил, даже не прикасался, боясь повредить ребенку, вот и Макс... Максимилиан свою супругу берег. Но полнолуние есть полнолуние.

Бедняга! Софи чувствовала себя виноватой. Оборотня в полнолуние соблазнить легче легкого, это каждый знает. Устроила она ему проблемы. Но девушка ни капли не жалела об этой ночи. Максимилиан для нее всегда был особенным, еще с тех самых времен, как читал им, студентам университета, лекции по криминалистике. Уже тогда она была в него влюблена по уши. Помани он ее за собой – пошла бы, не задумываясь. Тогда он не был женат, и мечтать о том, что он обратит внимание на рыжую девчонку, которая присутствовала на каждой его лекции, было еще можно, еще не постыдно.

А потом в жизни Софи появился Дэрел – красивый, лощеный, умный. Очаровал, заморочил голову, даже родители ее поддались его преступному обаянию. Лишь после свадьбы выяснилось его крайне плачевное финансовое положение. Дэрел был нищ, как помойная крыса. Они жили в доме ее родителей на полном их обеспечении. Софи пришлось оставить мечты о карьере в ловчей службе – а тогда только-только начали брать женщин. Впрочем, журналистика ей нравилась не меньше. Журналистом, конечно, числился Дэрел – женщину никто не возьмет репортером в газету. Она бегала по городу, собирала сплетни, писала остроумные и едкие статьи, которые Дэрел потом относил в редакцию «Льенских ведомостей». Денег, конечно, она не видела, да и не просила – мужу виднее, на что тратить.

Она уже тогда понимала, что он из себя представлял, но с ним было легко: он был добрый, веселый и щедрый. Постоянно дарил ей цветы, пусть даже и украденные с чьей-то клумбы, и какие-то побрякушки, а когда она забеременела, был так счастлив, что устроился, наконец, на какую-то работу, чтобы «его жена и ребенок ни от чьей милости не зависели». Дела Дэрела неожиданно пошли в гору, он приносил домой неплохие деньги, купил и мебель для детской комнаты, изумрудный гарнитур для жены – под цвет глаз, и мобиль приобрел.