Ирина Молчанова - Реквием опадающих листьев
— Значит, вы не разделяете главной привязанности Лайонела? — уточнил Порфирио, крепче сжимая руку девушки.
Молодой человек отстранился и вырвал Катины пальцы из рук ухажера.
— С Лайонелом я готова разделить любую привязанность. — Он улыбнулся, представив лицо девушки, если бы та слышала его сейчас. В сущности, он верил, она бы примерно так и ответила. И за руку держать себя наверняка не позволила бы.
Фарнезе досадливо покусал нижнюю губу и задумчиво протянул:
— Поразительно, учитывая его репутацию. А вы не похожи на ту, кто готова мириться с абсолютно всеми вкусами столь разноплановой личности.
— На что вы намекаете?
— Да так, — повел плечом Порфирио, охотно выдав: — Он жестокий убийца и потаскун.
— В этом вы с ним похожи, не так ли? — усмехнулся Лайонел.
— Я бы не утверждал, — потупился мужчина.
— А когда поднял глаза, Лайонел напрямую спросил:
— Зачем вы тут?
— Из-за вас, — спокойно ответил он.
— А точнее?
Лайонел едва успел поставить руку ему на грудь, чтобы предотвратить поцелуй. Фарнезе навис над девушкой, обхватив ее за пояс.
— Плохая идея!
Пылкий поклонник не сдался, напротив, попытался применить силу, чтобы дотянуться до губ девушки. А когда ничего не вышло, прошептал:
— Я уже в курсе, что вам нравится, когда с вами не сильно церемонятся.
— Неправда! — возмущенно вступился Лайонел за честь своей возлюбленной. И, устав упираться в каменную грудь, предупредил: — Если немедленно не прекратите, вас вышвырнут из города уже сегодня!
— Не вышвырнут, — самодовольно заявил Порфирио, но свой натиск ослабил и даже отвернулся, созерцая величественно возвышающийся впереди Казанский собор.
После недолго молчания Фарнезе объявил:
— У меня есть один документ, позволяющий мне находиться в любой точке планеты когда угодно и сколько угодно. Уйдут годы, пока Лайонел оспорит это разрешение у старейшин.
Лайонел с трудом сдержался, чтобы не спросить: «Когда успел?» Он прекрасно знал: еще пару месяцев назад у Фарнезе не было данного документа. И поспешность, с какой он его получил, могла означать лишь одно — его приезд санкционирован старейшинами. Теперь и оставалась-то всего лишь какая-то сотня вопросов. Но, конечно, список возглавлял главный: «При чем тут Фарнезе, если в пару Кате Создатель прочит Вильяма?»
Молодой человек оценивающе посмотрел на своего соперника. Он всегда знал — старейшины сделают следующий ход быстро, но не ожидал, что его придется разгадывать. Неожиданное появление давнего недоброжелателя, настроенного отбить Катю, причем с негласного разрешения Создателя и старейшин, вносило сумбур в общую картину происходящего.
Они подплывали к Львиному мостику, когда Порфирио сказал:
— Тут, пожалуй, мы с вами попрощаемся.
Гондола проплыла под мостом и причалила к подножию лестницы. Лайонел ступил на каменную набережную и посмотрел через плечо на Фарнезе.
Тот усмехнулся, проронив:
— Передавай привет Екатерине. В следующий раз я предпочел бы видеть именно ее. В тебе нет огня!
Молодой человек подмигнул ему и холодно произнес уже своим голосом:
— Жестокий убийца, говоришь? Следующего раза не будет.
Фарнезе кивнул гондольеру, бросив:
— Увидим. Ты в самом деле полагал — я поверю, что ты отпустишь девочку ко мне? — И посмеявшись, прибавил: — Тебе идет платье, Лайонел, так бы и потискал…
— Ты сможешь загадать это в качестве последнего желания перед смертью, — снисходительно пообещал тот.
Гондола отплывала, и взгляды двух правителей скрестились точно два меча. Никто не хотел первым отводить глаз. Поединок уже начался. Только кровопролитие чуть откладывалось.
* * *В «Rock Cafe» собралось много народу; перед сценой, где выступала молодая рок-группа, не осталось ни одного свободного столика.
Бесс сидела на черном кожаном диване, рядом полулежал Максан, использующий свой живот вместо подставки под большую кружку пива. На низком деревянном столике перед ними лежала карта города с отмеченным желтым маркером маршрутом гонки, стоял кальян и бокал с коктейлем «Текиловый восход».
Вокруг них разместились друзья и знакомые. В сизых клубах дыма лиц было практически не видно, но из бело-голубоватого марева то и дело раздавался смех.
Девушка отпила из бокала, затем взяла в рот мундштук кальяна, сильно затянулась и выпустила несколько горячих ароматных колечек.
Максан, наблюдая за ней из-под опущенных век, прохрипел:
— Ты как этот хоббит кольца пускаешь, ну, помнишь книжку…
Она откинулась на спинку.
— Джон Толкин «Хоббит, или туда и обратно».
Парень засмеялся.
— Нам ее мой дед еще читал. И я всегда хотел только туда… — Он потер макушку, пояснив: — В трусы к моей соседке Таньке. Помнишь, она прибегала послушать моего дедка?
Бесс улыбнулась. В пятом классе она приходила к другу домой после школы, и пока они обедали, дед Максима надевал на нос очки и читал им. Он полагал, что телевизор разрушает детскую психику. Мать Максана отменно готовила, у них на первое были супы, второе подавалось с гарниром, а на третье чай или компот обязательно с пирогом, печеньем, конфетами.
— Ага, помню ее, — отозвалась Бесс, — она ходила в желто-белом платье, и когда садилась на кресло, можно было рассматривать ее розовые ляжки и трусы в красное сердечко.
Друг хохотнул.
— Я сперва думал, ты ревнуешь меня к ней. Она тебе не нравилась.
Пришла очередь Бесс смеяться.
— А я думала, она все сожрет у вас и мне ничего не останется.
Максан скосил на нее глаза.
— Странно, что тебя не разнесло с твоим-то аппетитом.
Они по очереди затянулись из мундштука; Максан в полуухмылке открыл рот, блеснув золотым зубом, чтобы вспомнить еще что-нибудь забавное, но сказал совсем не то:
— Так что у тебя с тем мажором?
Голос его из дружелюбного сделался сухим и резким. Бесс растирала виски, прикрывая глаза.
— Да ничего серьезного.
— Значит, он и сюда за тобой пришел тоже несерьезно, — констатировал друг.
Девушка распахнула глаза и увидела, как из густого дыма выступил Вильям.
— Привет, — как ни в чем не бывало сказал он, усаживаясь рядом с ней. От него приятно пахло туалетной водой, а его классические брюки и тонкий белый джемпер никак не вязались с прикидом остальных присутствующих.
— И тебе, — поморщилась Бесс. Уж тут она никак не ожидала его увидеть. Они вчера провели несколько незабываемых часов у нее дома, куда он как вор залез через балконную дверь. Встретиться сегодня они не договаривались.
