Коррин Джексон - Сила вечной любви (ЛП)
Ашеру, Люси и мне удалось попасть на ночной рейс в Чикаго. Это было не так-то просто,
потому что мы постоянно прятались и боялись, что нас поймают люди Франка. Мы никого не
заметили в аэропорту, но сама мысль о том, что они преследовали нас, обеспечила нам
бессонную ночь. Последствия этой ночи выражались у нас в помятой одежде и в виде темных
кругов под глазами. Я надеялась, что за ночь состояние моей мачехи улучшится, однако мрачный
ответ Лотти уничтожил во мне эту надежду.
- О боже,- сказала Люси.
Она схватила руку Ашера, и я сказала себе, что это хорошо. Ей нужен кто-то, кто мог
утешить ее, а Ашер, за последние месяцы, стал ей кем-то вроде брата. Странно, как кризисы
сплачивают одних людей и разъединяют других. Во время полета, они хоть и не исключили меня
совсем из своего разговора, но и не общались со мной много. Больше всего мне хотелось
забраться в какую-нибудь дыру и замуровать ее за собой, но в данный момент, это невозможно.
Поэтому я сосредоточилась на том, чтобы делать шаг за шагом и не забывать дышать, надеясь,
как-нибудь пережить все это.
В лифте, Лотти бросила удивленный взгляд на переплетённые руки Люси и Ашера и
порядочное расстояние между мной и ими. Ашер однозначно ничего ей не сказал. Я уставилась
на свои ноги, избегая тем самым ее вопросительного взгляда и одновременно называя себя
трусихой.
- Нам сюда,- сказала она, когда двери лифта открылись.
Мы вышли из лифта на этаже, где находилась реанимация. Я ощутила запахи больных
людей и химикалий, которые использовались для уборки, еще чуть-чуть и у меня начнётся
паническая атака. Я никак не могла подавить в себе желание убежать. До сих пор, посещение
больницы, не приводило ни к чему хорошему. Пока я плелась за остальными, на меня
нахлынули воспоминания, которые я судорожно пыталась прогнать. Сегодня нет места для
воспоминаний о маме! Я не хотела вспоминать о том, как она умерла от похожего ранения,
которое получила Лаура.
Лотти показала нам пустую комнату ожидания и пошла искать медсестру. Мы сняли наши
зимние пальто, и так и остались стоять, молча и со смущенным видом, до тех пор, пока она не
вернулась с врачом Лауры, средних лет японцем, с успокаивающим баритоном. Доктор Окада
рассказал нам о состоянии моей мачехи, применив при этом множество профессиональных,
медицинских терминов.
- Я ничего не понимаю,- беспомощно сказала Люси. - Что все это означает?
- Мне очень жаль,- сказал доктор Окада. - Ее сердце слабеет, а трансплантацию она не
выдержит. Боюсь, что это только вопрос времени. Может быть один день, а может и того
меньше.
У Люси земля ушла из-под ног. Она навалилась на меня, сотрясаемая рыданиями. Ее слезы
намочили мою футболку, я успокаивающе гладила ее по спине. В это же время, я почувствовала,
что сама отключилась. Отключила все системы. Боль унеслась прочь, и на меня навалилась моя
старая спутница - апатия. Мне снова предстояло взять все в свои руки, как я делала все эти годы,
заботясь о матери. Нужно будет обсудить подробности, составить планы и не спускать глаз с
сестры. Вся ответственность лежит на мне, потому что никого другого нет.
Ашер прикоснулся к моей руке, а я посмотрела сквозь него. В моих планах на сегодняшний
день, его не было. Я не могла заниматься еще и им. Он сглотнул и убрал руку.
- Вы можете пойти к ней. По очереди,- сказал врач, и вскоре ушел.
47
Коррин Джексон – Прикосновение: Сила вечной любви
Corrine Jackson – Ignited (Die Macht der ewigen Liebe)
(Похитители чувств #3 / Sense Thieves #3)
Люси продолжала всхлипывать, но уже тише. Дрожа, она оперлась на меня, икая и потея,
как взвинченный ребенок. Я немного отстранилась, и увидела, какие у нее красные глаза и
шокированное выражение лица.
- Люси, хочешь пойти к ней первой?
Она кивнула.
- Пойдем,- неожиданно мягко и дружелюбно сказала Лотти. - Я покажу тебе, где она лежит.
Она бросила на меня сочувствующий взгляд, после чего я вспомнила, что она в один день
потеряла и родителей и брата. Она взяла Люси за руку и увела ее, оставив меня наедине с
Ашером. Я отошла от него и села в голубое кресло. Стены комнаты были покрыты веселыми
полосатыми обоями, а передо мной, висело типичное для больниц полотно, на котором
изображены яркие цветы. Неужели кто-то всерьез думал, что такая картина может утешить,
когда ты думаешь только о том, что твой родной человек, никогда не выйдет из больницы и не
вернется к жизни? Идиоты!
- Реми?
Ашер повторял мое имя, пока я не посмотрела в его сторону.
- Все в порядке?
Наверняка, он прочитал мои мысли, поэтому лгать не имело смысла.
- Моя мачеха при смерти, потому что я, это я. Нет, Ашер, совсем не в порядке.
Несмотря на всю резкость моих слов, они прозвучали без эмоций. Он замолчал, чему я
была рада. В тишине было проще погрузиться в пустоту. Вскоре пришла Люси, судя по лицу, все
еще в состоянии шока. Она нашла себе стул рядом с Ашером.
Я встала, чтобы пойти за Лотти, и вздрогнула, когда Ашер дотронулся до моей руки.
- Будь осторожна. Я знаю, она твоя мама, но... береги себя.
Я сделала шаг назад, так что он вынужден был опустить руку, и вышла из комнаты.
Немного пройдя по коридору, Лотти остановилась возле одной из дверей. Я прошла мимо
нее, после чего дверь закрылась. Вот мы и остались одни: я, моя мачеха и неестественные звуки
аппаратов, поддерживающих ее жизнь. Я понимала, что это Лаура, но в действительности
видела свою мать. В моей голове лицо Лауры, сменилось на увядшие черты лица Анны, старые
ушибы, окрасившие ее челюсть в темный цвет, и очевидный ужас в глазах.
Он будет преследовать тебя, предупреждала меня Анна. Он все знает. Во всём виновата я.
Ее последние слова были одновременно и исповедью и предупреждением: мой отчим
будет посягать на мою жизнь! Она умерла, а я была не в силах что-то предпринять.
Черт возьми!
Я ущипнула себя за руку, чтобы не потеряться в воспоминаниях.
- Нет,- прошептала я. - Это Лаура, а не Анна!
Я нерешительно подошла к кровати Лауры с белыми простынями и розовым одеялом. Ее
рыжие локоны стали длиннее, они обрамляли лицо, подчеркивая его бледность. Она очень
сильно похудела.
Она и без того изящно сложена, но сейчас выглядела невероятно хрупкой. Я наклонилась и
