Нора Робертс - Вечность в смерти
— Я знаю, это, конечно, чересчур, но ты посмотри на все в контексте. Кровь мертвеца. Вампиры же в принципе живые мертвецы. С точки зрения современной науки на первой жертве следов его ДНК нет.
— Потому что он подменил пробирку.
— Ладно, ладно, — примирительным тоном сказала Пибоди. — Но если поверить всем этим вампирским книжкам, то он мог просто сделать этого парня Пенски своим вампиром-вассалом, и тогда…
— Тогда его тело не лежало бы в болгарском морге.
— Тоже верно… — задумалась на секунду Пибоди. — Но мы же не можем быть на все сто уверены, что оно до сих пор там лежит?
«Дохлый номер, — подумала Ева. — Нельзя рассуждать логически, исходя из суеверий».
— А ты проверь. А пока проверяешь, я, пожалуй, проверю более прозаичную версию: что Дориан скорешился с этим Пенски, вышиб ему на хрен мозги и сцедил кровь для будущего употребления. Умно, но было бы куда умнее взять кого-то без уголовного досье длиной в милю. И благо заодно давай попробуем узнать, где Дориан был в момент убийства этого Пенски. На что готова поспорить, что в Болгарии?
— Это ничего не значит. Дориану и для того, чтобы вассалом его сделать, тоже пришлось бы ехать в Болгарию, — пробормотала Пибоди. — Глаза у него нечеловеческие.
— В этом я с тобой абсолютно согласна, — ответила Ева, заезжая в гараж Центрального управления. — И мы ему прямо промеж них и засветим. Так, нам нужны все данные по вскрытию Грегора Пенски, местонахождению в момент его смерти — и прошлой ночью тоже — Дориана Вадима, плюс новый образец ДНК этого скользкого сукина сына.
Мысленно залепив себе еще один щелчок по поводу последнего пункта, Ева выбралась из машины.
— На этот раз образец слюны — и возьмет его наш криминалист. Окажется на нарах уже до захода солнца. Больше он у меня никого не укусит.
— Слушай, Даллас, — спросила Пибоди, еле успевая вскочить за Евой в кабину лифта, — как думаешь, а раньше он кого-нибудь уже кусал до смерти? Болгария — не ближний свет, но есть места и поглуше. Такие, где тело никто не найдет. — «Особенно если оно под землей», — мысленно добавила она.
— Едва ли в промежутке между Пенски и Кент он постился, — согласилась Ева, сверля взглядом двери лифта. — Так что, думаю, да, должны были быть и другие.
— Вот и я о том же. И слушай, веришь ты или мы в вампиров или нет, кто сказал, что он сам в них не верит? Я же видела, как он в клубе себя ведет. Словно это все обман, игра, но все согласны подыгрывать. А вдруг он на самом деле считает, что это правда?
— Мира составила психологический портрет, она говорит, что есть возможность самообмана. Допустим, изначально он убедил себя, что он бессмертный. Но по уголовному досье выходит, что он тот еще авантюрист и преступник. Засунем его в комнату для допросов, — решила Ева, — тогда и поглядим, как он там себя поведет.
— Думаю, если он и вправду считает себя вампиром, он сейчас собой весьма доволен. Две жертвы за две ночи.
— С этого момента он у меня садится на диету. Без гемоглобина.
Выйдя из лифта, Ева направилась в «загон» отдела убийств и застыла перед дверью как вкопанная. С дверного косяка причудливой гирляндой свисала внушительная связка чеснока. По всему коридору слышались сдавленные смешки. Ева решила наплевать на это и не обращать внимания на бросаемые ей вслед многозначительные взгляды, когда вошла в «загон».
Войдя, она направилась прямиком к столу Бакстера.
— Ну и во сколько это тебе обошлось?
— Да это муляж, — усмехнулся он. — Я б для пущего эффекта и на настоящую раскошелился, пусть и дорого, да не достать было. Зато нашли бутафорскую. Признайте, лейтенант, шутка смешная.
— Ага, прямо надрываюсь от смеха. Я возвращаюсь в подземелье, нужно еще разок побеседовать с графом Дракулой. Хватай своего стажера, будете моим подкреплением.
— Подземелье? — Улыбка на лице Бакстера сменилась гримасой искреннего отвращения. — Да я эти туфли сегодня первый раз надел!
— Ах, теперь у меня прямо сердце от жалости разрывается. Слезы душат. — Ева с довольной ухмылкой оттеснила Бакстера и завладела его компьютером.
Секунду спустя ее подозрения полностью подтвердились. На сонной артерии у Грегора Пенски были зафиксированы два проникающих ранения, списанные на укус животного. Что ж, придется ей просветить болгарских судмедэкспертов. Но для начала она связалась с собственным.
— Что там у тебя по Алессерии Картер? — спросила Ева Морриса.
— Образцы слюны и спермы. Послал с ними в лабораторию своего лучшего человека. Причина смерти — обескровливание. Побои до и после наступления смерти. Кто-то поработал кулаками в перчатках. Частичный перелом хрящей гортани в результате удушения. Только что пришел анализ крови. Тот же коктейль, что и в теле Кент, введен через отверстия в сонной артерии.
— Через укус его впрыснул?
— Да. В желудке у нее нет ни крови, ни алкоголя.
— Это была уже не вечеринка. Спасибо, Моррис. — Ева откинулась на стуле, приводя мысли в порядок и прикидывая план дальнейших действий.
— Пибоди, — позвала она, вскакивая на ноги, — Бакстер, Трухарт. Поехали. — Ева подошла к двери, щелкнула гирлянду чеснока. — Кому нужно, можете взять с собой. А я, — добавила она, похлопав по кобуре, — обойдусь вот этим
8
Бакстер хоть и любил в шутку поплакаться насчет сохранности своего пижонского костюма и туфель, копом был что надо. Трухарт, состоявший при нем пока стажером и носивший форму, еще не до конца подрастерял юношескую наивность, но на него можно положиться так же твердо, как и на то, что завтра солнце встанет. Короче, надежен на все сто.
Любой коп в ее отделе — по крайней мере, любой здравомыслящий коп — к перспективе прогуляться по подземелью отнесся бы без энтузиазма, и не важно, ночью или днем. Но лучше этих двоих подкрепления было не сыскать.
Ева шла первой, Бакстер прикрывал тыл. Под землей время не существовало. Там, наверху, светило солнце, день обещал быть теплым. Здесь, внизу, было темно и сыро, как зимой на кладбище. Но уже то было хорошо, что большинство обитателей подземных тоннелей в этот час расползлось по своим норам.
Некоторые из клубов и притонов работали круглосуточно, поэтому из темноты по-прежнему доносились звуки скрежещущей музыки, по-прежнему вспыхивали огни уродливых вывесок. Те, кто спустился или задержался под землей, искали боли или прибыли и совсем не горели желанием задирать четверых вооруженных копов. Кто-то выматерился им вслед. Один отчаянный смельчак предложил девушкам отведать своего отростка, который тут же с гордостью достал и потряс им вслед уходящим.
