Вечер (ЛП) - Джаспер Эль

Чем более неистовым он становится, тем более ненасытной становлюсь я.

Теперь он ощупывает меня через джинсы, прижимаясь ко мне своим твердым членом. Каким-то образом мы оказываемся на крыльце, и единственными звуками являются шелест ветра в кронах деревьев, биение его сердца и его возбужденные, прерывистые стоны, когда я прижимаю руку к его твердому ребру. Это все игра. По крайней мере, для меня. Это единственный способ получить то, что я хочу. То, что мне нужно.

Но я больше не могу этого выносить. Ни одной гребаной секунды. С каждым ударом его сердца кровь приливает все сильнее, и это так сильно, что буквально отдается у меня в голове. Дразнит меня. Умоляет. В голове начинает стучать, рот наполняется слюной. Осколки света застилают мне глаза, когда боль усиливается, и внезапно я больше не чувствую его рук на себе. Я вижу его, хотя и с трудом, и сквозь туман бреда делаю выпад. Мы боремся. Он кричит. Все тихо.

Удушающая черная тень агонии поглощает меня целиком.

— Черт возьми, Райли, проснись!

Руки на мне. Громкие голоса. Я резко открываю глаза и смотрю, разозленная и сбитая с толку. Одним плавным движением я вскакиваю, отталкиваю от себя руки и бросаюсь в угол комнаты. Движение такое быстрое, что я едва чувствую, как ноги касаются пола. Только теперь, в дальнем конце комнаты, мое зрение проясняется, и я вижу ребенка, стоящего у кровати.

Мальчик. Темные волосы. Нависает. Высокий. Выглядит знакомо. Мозг напрягается, пытаясь вспомнить.

Мой брат.

— Рай, что с тобой? — спрашивает он. Беспокойство сквозит в каждом слове.

Медленно я осматриваю комнату. Это моя спальня. Я в своей квартире. Смятение окутывает мой мозг, как кокон. В памяти всплывают обрывки воспоминаний.

— Я, э-э, — заикаюсь я. — Мне приснился плохой сон, братишка. Это все. Ты напугал меня до смерти. — Я хочу побыть одна, хочу, чтобы он ушел. Но вот он стоит и смотрит на меня. Его брови озабоченно сдвинуты. Мне надоело, что он так сильно беспокоится обо мне. Это начинает действовать мне на нервы.

Сет придвигается ко мне.

— Ты была без сознания почти сутки, — говорит он.

Я оглядываю комнату. Как я могла потерять так много времени?

— Должно быть, я чем-то заболела, — говорю я. — Наверное, гриппом. Чувствую себя паршиво. — Я моргаю. — Эли все еще нет?

Сет окидывает меня взглядом. Взвешивает мои слова. Размышляет над ними.

— Да, они все еще на острове с Причером. Может, тебе лучше показаться врачу, сестренка. Ты меня пугаешь.

Циничный смешок вырывается у меня.

— Да, точно. Врачу. Так поступают все нормальные люди, Сет. — Я бросаю на него суровый взгляд и отталкиваюсь от стены. — Мы больше не такие. И никогда не будем. Я просто отосплюсь. — Я бросаюсь обратно на кровать.

— Тебя ждут клиенты, — говорит он.

— Позже, — бормочу я в подушку. — Устала.

Проходит несколько секунд. Я чувствую руку Сета на своей голове, он гладит меня по волосам.

— Давай, Рай. Вставай. Пожалуйста…

Менее чем через полсекунды я поворачиваюсь и отталкиваю его. С силой.

— Отвали, Сет, — сердито говорю я. — Я, черт возьми, серьезно. Оставь меня в покое. — Мое зрение снова затуманивается, и я чувствую, что меня затягивает в темноту. Но я борюсь с этим и не отрываю взгляда от брата.

На юном лице Сета проступают обида и гнев.

— Я никогда не оставлю тебя в покое, — свирепо произносит он, затем делает именно это и выбегает из моей комнаты. Через несколько секунд я слышу, как хлопает дверь квартиры внизу.

Не раздумывая, я переворачиваюсь на другой бок и снова проваливаюсь в сон. Или в бездну тьмы. Какого хрена вообще. Это больше не имеет значения. Тени завладевают мной, моими мыслями, моей памятью. Я ощущаю собственную жизненную силу, эхо медленного биения моего сердца, но ничего не вижу вокруг. И снова я совершенно ничего не замечаю. Мне это нравится.

Я на вечеринке. На балц? Благотворительный вечер? Все в смокингах и вечерних платьях, включая меня. Должно быть, что-то грандиозное. Не представляю, зачем я здесь. Украдкой я рассматриваю свое платье в зеркале, рядом с которым стою. Длинное, облегающее, на тонких гранатовых бретельках, украшенных драгоценными камнями, с глубоким вырезом. Спина открыта. Разрез от пола до бедра. Черные туфли на каблуках с открытым носком. Единственное украшение, которое я ношу, — гранатовое бархатное колье со вставкой из черного камня. Мои волосы собраны в свободную сексуальную прическу, и кто-то завил мне волосы, оставив длинные вьющиеся пряди цвета полуночи и фуксии. Макияж немного жирный, а губы такие же гранатовые, как и платье. Я почти не похожа на себя, если не считать татуировок. Мои двойные драконы, тянущиеся по всей длине рук, выглядят здесь неуместно. Мне это нравится.

В зеркале рядом со мной появляется мужчина, и я смотрю, как он приближается ко мне. Я понятия не имею, кто это. Черт. Я понятия не имею, кто я.

— Ты пришла, — взволнованно говорит он.

— Пока нет, — отвечаю я и оглядываю его с головы до ног. Немного молод, но все равно великолепен. Высокий. Темные волосы. Темные глаза. Идеально очерченное лицо. — Но это может измениться.

Он удивленно моргает, затем одаривает меня обольстительной улыбкой и предлагает руку.

— Давай потанцуем. — Наклоняя голову, он улыбается еще шире.

Я пожимаю плечами и соглашаюсь.

— Веди.

Он подчиняется, и мы пробираемся сквозь толпу в смокингах и платьях, кружащихся по танцполу под музыку живого оркестра. Дойдя до середины, он замедляет шаг, поворачивается, притягивает меня к себе и сразу же, с большим изяществом, чем я ожидала, начинает неспешный, интимный танец. Я позволяю ему вести меня и встречаюсь с ним взглядом. Его карие глаза впиваются в мои, и он изучает меня с жгучим любопытством.

— Ты ведь не знаешь, кто я, не так ли? — спрашивает он. Его рука, скромно лежащая на моей спине, опускается ниже, подталкивая меня ближе легким толчком. Его пальцы переплетаются с моими. Весь его вид излучает соблазн. Он настоящий мужчина. Очень решительный. И очень, очень возбужденный.

— Понятия не имею, — наконец отвечаю я. — Но ты, кажется, знаешь, кто я.

Его карие глаза смягчаются, когда он смотрит на меня и широко улыбается.

— Давай притворимся, что никто из нас не знает другого, — предлагает он. У него такой акцент… не могу понять какой, но это необычно и чертовски сексуально. — Чтобы уравнять. Да?

Я слегка киваю ему.

— Почему бы и нет.

Оркестр играет какую-то старую мелодию, которую я не узнаю, и мой партнер по танцу наклоняет голову к моему уху. Мягкие, твердые губы касаются раковины.

— Раз уж мы не знаем друг друга, — шепчет он, — давай прогуляемся и подышим свежим воздухом. — Его губы касаются кожи прямо под моим ухом. — Познакомимся.

— Хорошо, — отвечаю я. — Тогда давай… познакомимся поближе.

Не говоря ни слова, он кладет руку мне на поясницу и ведет сквозь толпу посетителей к французским двойным дверям в задней части зала. Окруженная гигантскими вазами с зелеными папоротниками и мраморными статуями, я никак не могу понять, где нахожусь. Котильоны и званые вечера — это не совсем мое. По крайней мере, я так думаю. Я встречаюсь взглядом с очень немногими, но это потому, что никто не хочет смотреть мне в глаза. Вместо этого они очарованы моими драконами. Я замечаю, что, хотя обстановка и музыка старомодны, большинство танцоров моложе. Может быть, лет двадцати пяти?

В следующее мгновение мы уже на улице. Это почти как если бы я каким-то образом поменяла сцены в фильме. Буквально. В одну секунду я стою внутри. В следующую секунду я уже под сенью мха и дубов, на каменной дорожке через сад. Я оглядываюсь по сторонам. Ночь темная, звездная и безлунная. Из мраморного фонтана бьют тонкие струи воды, розовые от света лампы, расположенной под поверхностью воды. Неподалеку на каменной скамье сидит пара, они разговаривают приглушенным шепотом. Мой неизвестный спутник ведет меня мимо них, и когда я смотрю вниз, то вижу, как рука женщины ощупывает промежность мужчины. Его едва сдерживаемый стон достигает моих ушей. Я замечаю, что он смотрит на меня как на мертвеца. Я также замечаю, что его глаза как-то… светятся.