(Зло)Вещий сон (СИ) - Суворова Кира

Тиль промолчала, не став упоминать главную причину потери аппетита — свои кошмары, дополнявшиеся теперь пережитыми наяву ужасами. И как бы ни старалась девушка объяснить природу таких сновидений, всё равно каждый раз просыпалась с заполошно колотящимся сердцем и сдавленным криком. Да и настроение потом весь день…

Хотя какое там настроение может быть, если вскоре после отъезда из пансиона дядя упомянул, что Его Величество в курсе неудавшейся попытки бегства. Теперь стало понятно, почему на курорте вдруг появилось несколько частенько попадающих в поле зрения девушки мужчин с цепкими глазами. Да и на пути домой их сопровождали пара экипажей и конники, казавшиеся ей тогда просто попутчиками. И сейчас за оградой прогуливаются неприметные господа, отслеживающие всех приближающихся к старинному особняку рода Кастильс.

И на примерки к портнихе кроме Уллы за ней следовала пара мужчин, скупо кивнувших встреченному однажды на прогулке лойру Афастусу. Тот подошел поздороваться с барышнями и поделиться новостями. Пойманные им преступники уже на каторге, вся округа вздохнула спокойнее. А сам он почти здоров и скоро возвращается на службу. Тиль взглянула на сопровождение, отметив намёк на улыбку на лицах мужчин, что служили, по всей видимости, вместе с лойром Афастусом в королевском сыске.

— Да, эти ребятки из наших, — отследил движение глаз девушки мужчина. — С ними вам больше ничего не грозит.

— В столице? — удивленно приподняла бровь Лантиль.

— Уверяю вас, и здесь иногда происходят… неприятные вещи, — аккуратно подобрал слова Афастус.

Не сказать, чтобы это замечание добавило девушке спокойствия, но теперь следующие за ней всюду мужчины больше не напрягали своим молчаливым присутствием.

***

Естественно, на примерки к портнихе Тиль приходила одна, даже Улла оставалась за порогом. И вот тут-то и удалось наконец встретить Морвенису. Та, отослав девушек-работниц под каким-то надуманным предлогом, торопливо рассказала, как они с братом через час после побега Лантиль последовали за девушкой, чтобы присматривать за ней в пути. Пришлось ехать в экипаже, купленном для этой цели, а потому нагнать скачущую верхом девушку никак не получалось. Ах, они потом чуть не сошли с ума, не обнаружив Тиль на месте первой ночевки.

— Но как? Я же там была! — удивилась девушка.

— А точно ли именно там? — отчитывала Мори. — Ты должна была свернуть направо незадолго до развилки на самый верх холма, она чуть впереди уже виднеется с того поворота.

— Ох! — поняла свою промашку Тиль. — Я свернула после той развилки, а не до.

— Если бы мы только знали, — сокрушалась Морвениса. — Но мы почему-то подумали, что ты решила добраться до следующего селения, оно там близко и брат тебе говорил, что там тоже приличный постоялый двор. В общем, когда мы поняли, что и там тебя нет, догадались, что ты могла напутать с поворотами. И почти утром добрались до того места, где тебя видели.

— Но я к этому времени уже вернулась в пансион.

— Да, а нам рассказали, что на тебя напали какие-то местные отморозки, к счастью, их схватили и обезвредили. Но мы с братом побоялись возвращаться, а вдруг нас сочли бы сообщниками?

— Нет! Что вы, там всё совершенно ясно было! — запротестовала Тиль.

— За содействие твоему побегу всё равно по головке не погладили бы. Я пыталась заехать к тебе в гости на днях, так мне вполне чётко дали понять, что нас с братом настойчиво просят держаться подальше от леди Кастильс.

— Но почему?

— Из-за того побега, конечно, — быстро прошептала Мори, увидев возвращающихся с ворохом кружев и лент работниц.

Разговор пришлось перевести на более нейтральные темы, касающиеся нарядов. Морвениса дождалась, пока портниха назначит Лантиль новую дату и время примерки, и осталась еще ненадолго в этом царстве шелка и бархата, чтобы не попасть на глаза Улле и приставленной к Тиль охране. На прощание Мори пожала подруге руку, незаметно передав записку, как это когда-то сделал её брат.

Собственно, именно от Мальвадуса и оказалось послание, наполненное высокопарными сетованиями на вынужденную разлуку, только разжигающую пылкие чувства. У Лантиль возникло смутное ощущение, что она читает очередной роман. Опыта сердечной переписки у девушки не было, а потому она решила, что так обычно и изъясняются влюбленные мужчины. Витиевато, запутывая аллегориями и метафорами, почти пугая гиперболами. В общем, девушка не обрадовалась, а скорее удивилась этому коротенькому письму, выведенному мелким почерком на тонкой бумаге, что была свёрнута в маленькую трубочку.

Тиль спрятала и эту записку, припомнив, в какой из книг хранится предыдущая. Она вовсе не собиралась поощрять поклонника, окончательно решив для себя, что постарается стать примерной женой и надежной спутницей будущему мужу. Но так приятно было иметь подтверждение тому, что она может вызывать яркие чувства, что в неё когда-то влюблялись. Ведь от жениха пока ничего подобного не присылали. А дальше… Дальше ему и незачем станет проявлять подобные знаки внимания. К чему? Она и так будет его женой, ни к чему и стараться.

Грустные мысли старательно отметались, Лантиль продолжила свои занятия с лери Барфинисой, пытаясь отвлечь себя. Иногда она присоединялась к тренировкам Уллы, на которую с возрастающим одобрением и восхищением поглядывала приставленная Афастусом охрана. Рука Тиль уже окрепла, и небольшой дамский кинжал всё чаще достигал цели.

На последней примерке её снова поджидала Морвениса. Пока платье невесты несли из мастерской, она успела передать привет от брата и даже ответить на мучающий Лантиль вопрос: почему Мальвадус решил, что девушке удастся поступить в Академию и сохранять инкогнито? Ведь в первом же селении её с лёгкостью рассекретили. Мори смутилась, но почти сразу призналась, что версию с учёбой брат придумал для Тиль, а на самом деле они собирались укрыть девушку у тёти в приграничье. И мужчина надеялся, что его чувства не останутся безответными, что Лантиль составит его счастье и станет любимой и любящей женой.

Оторопевшая девушка слушала подругу, пытаясь представить, к чему привел бы её побег, если бы Тиль не запуталась в поворотах. Мальв нравился ей, но и только. Ни о каких ответных чувствах и речи быть не могло. И вряд ли король простил бы подобное своеволие ей и простому лойру, дерзнувшему украсть невесту, назначенную другому. Морвениса, не получив никаких подтверждений мнимой влюбленности Лантиль, быстро распрощалась, опять оставив записку в руке подруги, и ушла, прикрыв лицо плотной вуалью.

А Тиль снова вертели на специальной подставочке, снова скрепляли лишнюю ткань на талии. За несколько дней, что слились в длинную череду нервных приготовлений к помолвке, девушка ещё похудела, окончательно потеряв милую и почти детскую припухлость щёчек. Портниха озабоченно качала головой, ушивая парадное платье:

— Ох, леди, что же с вами перед свадьбой станется, если сейчас так переживаете?

— Ну, я хотя бы жениха в лицо знать буду, — нервно усмехнулась Тиль.

— Зря переживаете, все говорят, что лойр Арвендус — красавец, каких поискать, — наметила еще пару стежков женщина.

— И всё равно он для меня незнакомец! — голос девушки чуть дрогнул.

— О, я вас уверяю, сколько бы вы не общались до свадьбы, всё равно замуж за незнакомца пойдёте.

— Как же так? — удивилась Лантиль.

— Вот мы с мужем чуть не с детства рядом жили, — портниха перевела взгляд на девушку, — да только в браке и узнали друг друга по-настоящему. Пока ухаживают — все они идеальные, а как вместе жить начинаешь… Хотя, что это я? У вас же слуги, большая часть забот на них падёт. Так что… А! Всё одно, что-нибудь неожиданное да объявится.

Тиль подумала, что только неожиданностей ей и не хватает. И так почти перестала спать, боясь снова погрузиться в знакомый кошмар, остающийся неизменным в главном. Она не хотела опять видеть смерть дядюшки и нянюшки, не хотела слышать пугающий шёпот, что методично отсчитывал дни. А после неудачной попытки сбежать от грядущей помолвки и тем самым предотвратить ужасы, что пророчили те сны, девушка и вовсе потеряла покой. Её будто загнали в ловушку, не оставив и надежды на спасение.