Подарок для ректора (СИ) - Ружанская Марина
На следующее утро, пока я уговаривала Нельсика за завтраком попробовать кусочек вареной телятины, творожок и парную рыбку, от которых избалованная деликатесами чихуашка отворачивалась с гордым и презрительным видом, меня встретила потрясающая новость.
- Мы все решили! - сообщили парни, вваливаясь в гостиную и сияя как новогодняя елка. Две елки. Ну или два дуба. - Идем грабить музей!
- К-какой музей?.. - я даже заикаться начала от такого предложения. Ишь, решатели мне тут нашлись! Да после такого ректор нас самих порешает на сотню маленьких машек, а котиков вообще на шаверму пустит.
Но парней было не так просто смутить и сбить с пути неправедного.
- Обычный музей, Академический. Там разные штуки выставлены, типа волшебных палочек, - хихикнул Винсент, - представляешь какой ерундой древние маги пользовались? Они бы еще посохи с собой таскали!
- Ближе к делу, - оборвал Филипп словоохтливого друга. - Короче, есть там секция с минералами и камнями. Брэдли говорит, там можно найти даже самые редкие камни.
Молчаливый Брэд согласно покивал, подтверждая слова однокурсника. А я уперла руки в бока и вызверилась на них:
- Вы реально с ума сошли?! - в умственных способностях “котиков” я давно сомневалась, но не думала, что все так печально. - Я и так под угрозой вылететь отсюда! А вы мне предлагаете ограбить музей?!
- Ну, не сам музей, - тут же поправился Фил. - Просто залезем в запасники. Там хранится всякая ерунда, в том числе списанные камни. На кафедре кристаллы брать опасно - сразу засекут, особенно если какой-нибудь бенитоит уволочь, а в запасники сто лет никто не заглядывал и еще столько же не заглянет.
- А ты думала, где мы тебе сапфир с таафеитом достанем? - фыркнул Винни. - И вообще, ты домой хочешь?
- Хочу, - буркнула я и добавила угрозы в голос. - Но если у нас ничего не выгорит и меня выпрут из Академии...
- Если мы попадемся, нас выпрут всех вместе, - “успокоил” Фил.
Возразить на это было нечего и я лишь вздохнула. Вот что с ними такими будешь делать?.. А домой-то хочется.
ГЛАВА 16
РЕКТОР АДРИАН КАРВЕР
Больничное крыло Академии неизменно вызывало у Адриана тоску и неприязнь. То ли своими унылыми казенными койками, застеленными под линеечку кипельно-белым бельем, то ли тем, что лазарет почему-то стойко ассоциировался с тюрьмой. Разве что в одном заведении сидели, а в другом лежали.
Но сбежать без специального разрешения “надсмотрщика” почтенного лекаря Хармса, не получилось бы ровно так же, как и из самого строгого изолятора.
Избавится от неприязни не помог даже новенький ремонт, который пять лет назад сделал Попечительский совет во главе с Тревором Кавендишем. Его сын только-только поступил на первый курс Академии и отец-богатей хотел выслужиться перед руководством и будущими преподавателями.
Желтые стены обшили красивой светлой доской, каменные плиты пола укрыли паркетом, а на потолке даже подключили первые во всей Академии новые лампочки - достижение маготехнологии и алхимии, которые не требовали поддержки их заклинаниями. Сам Адриан их не жаловал, предпочитая пользоваться по старинке магией, но не мог не признать их удобство. Однако, к раздражению ректора, впечатление почему-то стало еще хуже.
Пациентов в больничном крыле всегда хватало. Сейчас было занято пять коек. Парочка с переломами - даже хваленая регенерация оборотней и драконов не всегда спасала во время боевой практики у Каракурта. Еще двое студентов-алхимиков с ожогами.
Но грозового дракона сейчас интересовала одна-единственная койка, у которой на обычном деревянном стуле сидела женщина в простом синем платье. При виде ректора сиделка ойкнула, торопливо спрятала книгу, судя по цветастой обложке и названию “один из дешевых романчиков “О великой любви дракон архимага и кухарки, поклонилась и торопливо скрылась за ширмой.
Принцесса выглядела плохо. Хриплое дыхание, залегшие под глазами тени, прозрачная, будто пергаментная кожа. Алента казалась почти живым трупом. Ее дракон и без того с каждым днем слабел и отзывался все реже и с неохотой, но похоже, что губительное воздействие драголита оказалось фатальным.
Сзади неслышно подошел мистер Хармс. Лекарь умел возникать из ниоткуда так бесшумно и внезапно, что дал бы десять очков фору шпикам из любой тайной канцелярии.
- Как она?
- Плохо… Работаем, - а еще лекарь имел дурацкую привычку отвечать не сразу, а как следует обдумав каждое слово, пошлепав губами и протерев и без того идеально чистые стекла очков. - Проводим интоксикацию организма.
Над Алентой и впрямь виднелись голубые нити заклинания исцеления, которые тихо гудели и едва заметно мерцали.
- Через три часа доложите как идет прогресс.
- Сделаем.
- Миссис Гордея, так каким образом первокурсница смогла найти и достать цветок драголита?
Преподаватель ботаники также была в лазарете. Бледная и растрепанная, она нервно подергивала плечами, кутаясь в вязаную шаль.
- Не знаю, сэр… Накануне цветок несомненно был на своем месте в закрытой красной секции. Запорного заклинания на ней не было, лишь ключ. Во время занятия… студенты ходили по оранжерее, но… я могу поклясться, что ключ был у меня. Никаких следов магического взлома я не нашла.
Это ректор знал и сам, первым делом проверив оранжерею. Поэтому лишь с досадой поморщился и вновь перевел взгляд на Аленту. Все это сулило большие и даже очень большие проблемы.
И даже почти не удивился, когда спустя два часа в его кабинет заявился Тревор Кавендиш. Для ректора оставалось загадкой, как надменный богатей, будучи обычным человеком, ухитрялся чувствовать себя как рыба в воде даже среди магов-драконов.
И, естественно, Кавендиш сразу же с порога начал вздыхать, сожаления о принцессе и ее судьбе, а также негодовать по поводу одной первокурсницы-иномирянки. Однако судя по злорадному блеску в глазах и голосу, в котором проскальзывало удовольствие, этот расклад лорда весьма даже устраивал.
Похоже, для Кавендишей, что для младшего, что для старшего, Мария встала поперек горла, как рыбная кость. И проглотить не получается и выплюнуть невозможно.
- Я думаю, ректор, очевидно, что эта девушка глупа, нахальна и опасна! - Тревор так презрительно выплюнул “эта девушка”, - Ее магия должна быть запечатана, а она сама исключена!
- Из-за случайной ошибки? Или вовсе чьей-то злой шутки? Позвольте такие вопросы мне решать самостоятельно.
- Не позволю! Уж простите, но на то и Попечительский совет, чтобы решать подобные, особо важные вопросы, коллегиально, - не сдавался лорд, нетерпеливо постукивая тростью
- Попечительский совет от слова опекать. Всех студентов без исключения.
- Вот именно эти все могут пострадать из-за какой-то одной особы. И уже имеются прецеденты!
- Мы все еще говорим про Аленту? - сузив от ярости глаза уточнил Адриан. - Или уже про Леона, который никак не может зализать свое уязвленное самолюбие?
- Да как вы?! - задохнулся от возмущения Кавендиш, но тут же взял себя в руки. - А может все дело в том, что уважаемый ректор действует в личных интересах?.. Да-да, эта девушка ведь ваша элейн? Хотя на ней пока нет вашей метки. Не удивительно, что вы не в силах трезво размышлять и принимать взвешенные решения. В таком случае, я могу поставить перед министром образования, а еще лучше королем, вопрос об отстранении вас с должности!
Сдержать трансформацию и острое желание порвать наглого Кавендиша на лоскуты удалось не сразу. Настоящее драконье бешенство закрыло глаза пеленой, поднялось из самых глубин второй ипостаси, закрутилось яростным штормом.
Зверь рычал, рвался наружу. Мало того, что его девочку хотят унизить и растоптать, так и его самого этот смертн… человек смеет оскорблять! Адриану пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы удержать себя в руках.
От внимания Тревора ярость дракона тоже не укрылась. Но так как дураком и самоубийцей лорд все же не был, он тут же распрощался, напоследок издевательски скривив губы, и вышел.
