Налини Сингх - Во власти чувств
«Я уже думала об этом. К несчастью, Энрике слишком силен, чтобы открыто бросать ему вызов. И он хочет общаться именно с тобой».
«Может быть, — в отчаянии предложила Саша, — ты сумела бы намекнуть ему, что мне трудно выдерживать его могущественное присутствие, и я могу допустить ошибки в своем первом самостоятельном проекте».
«Вот теперь ты думаешь как Дункан. — Никита явно была довольна. — Он не сможет возразить, если под угрозой окажется наш проект».
«Проект, — подумала Саша. — Не дочь». Хотя после стольких лет ей стоило бы привыкнуть к бездушию Пси, она все равно ощутила укол в самое сердце.
«Значит, можно сосредоточиться на сделке и держать тебя в курсе?»
«Да».
Никита отключилась.
Саша с облегчением выдохнула и уронила голову на сложенные руки. Что-то не так. И это не паранойя. Почему Советник неожиданно заинтересовался кардиналом-неудачницей, которую большинство Пси просто игнорировали? А альянс матери с Энрике вызывал еще большие опасения.
Желудок скрутило. Саша чувствовала себя пешкой в игре, правила которой ей были неизвестны. Хуже того, она не знала, что ждет ее в случае поражения… и можно ли его как-то избежать.
Поняв, что уже какое-то время сидит, уставившись в одну точку, Саша встала. До нее только сейчас дошла вся нелепость ситуации. Она общалась с двумя членами Совета, сидя на унитазе. Едва ли не хихикая, она подняла за собой крышку и открыла дверь.
Взглянув на себя в зеркало, Саша с удивлением обнаружила, что недавняя истерика никак на ней не отразилась. Маска на лице даже не дрогнула, хотя все ментальные щиты разлетелись вдребезги. Бросив взгляд на часы, Саша поняла, что провела в туалете почти полчаса. У веров возникнут вопросы, и лучше бы ей придумать ответы заранее.
Прежде чем выйти, Саша убедилась, что выглядит идеально: из тугой косы не выбился ни один волосок, манжеты темно-серого пиджака расправлены, а на лице написана такая безмятежность, что глядя на себя, она была готова сама поверить, что ее желудок вовсе не скручивается в узлы от беспокойства.
В коридоре никого не было, но стоило ей войти в общий офис, как все присутствующие тут же повернули голову в ее сторону. Одна пара зеленых глаз особо пристально следила за каждым движением.
— Прошу прощения, что заставила ждать, — сказала Саша, не дожидаясь, пока кто-либо заговорит. — Меня вызвали на встречу.
Лукас постучал пальцем по виску:
— Такую встречу?
Он чуть изогнул губы в улыбке.
Саше отчаянно захотелось ответить ему такой же насмешкой.
— Верно.
— Странное вы для нее выбрали место, — протянул Кит. Саша была так рассеянна, что только сейчас заметила юношу, который, судя по всему, вошел, пока ее не было.
Она не смогла устоять перед соблазном уколоть хотя бы его.
— Вас что-то смущает?
Кит перестал перебирать документы на столе Клея и поднял глаза на Сашу. Она буравила его взглядом, и парень начал медленно заливаться краской. Он выглядел таким же милым и очаровательным, как те два котенка, которых она недавно гладила.
— Я… ну… я вовсе не… Мне надо отнести это наверх.
Схватив первые попавшиеся бумаги, Кит рванул из кабинета.
— Можно было обойтись с ним и помягче — парень только-только перестал считаться детенышем.
Судя по фырканью Лукаса, эта сценка его позабавила.
Губы Саши едва не дрогнули в улыбке.
— Я всего лишь задала вопрос.
Лукас прищурился:
— Ну конечно же.
— С какого возраста детеныши считаются взрослыми? — поинтересовалась Саша, пытаясь отвлечь Лукаса от мыслей о ее импульсивной попытке поддразнить Кита.
В комнате нарастало странное напряжение.
— Сперва вы, милая.
Шрамы на его безмятежном лице смотрелись на удивление красиво.
— Мы считаемся взрослыми, достигнув двадцати лет, — ответила Саша.
Официально обучение заканчивалось в восемнадцать, хотя уже к шестнадцати большинство Пси успешно практиковали эмоциональное воздержание. Еще два года уходило на то, чтобы выявить любые возможные сбои.
— «Быть взрослым» и «считаться взрослым» — не одно и то же.
— Вы считаете, двадцать — это мало?
— Наши подростки должны доказать свою зрелость, прежде чем мы признаем их совершеннолетними.
Лукас не сомневался, что Саша нарочно уколола Кита. Ее лицо в тот момент даже не дрогнуло, но Лукас не был Пси и потому доверял своим чувствам.
Как он и подозревал с самого начала, эта Пси совершенно особенная. А значит, очень опасная… хотя, кажется, ее раса даже не осознает Сашиной уникальности. И в этом не было ничего удивительного — в некоторых вопросах Пси оказывались слепцами, свято уверенными в собственном превосходстве.
Лукас не сомневался, что Саша — ключ ко всему. Если он разгадает ее тайну, то получит шанс проникнуть за стены самой бесчеловечной расы.
— Суровые правила, — заметила Саша.
— Весь мир суров.
Особенно если им правят Пси. Если бы не сердце веров и душа людей, Вселенная давно бы сгнила.
* * *Когда Саша Дункан вернулась к своим, Лукас вызвал Клея в свой кабинет.
— Что скажешь?
— Она умна. Эти глаза ничего не упускают.
— У всех кардиналов такие.
Клей покачал головой:
— Они все сосредоточены на том, что творится в чужих головах, и даже не замечают, что происходит вокруг.
— Тебе доводилось с ними общаться.
Это был не вопрос — констатация факта. Прошлое Клея окутывала тайна, но Лукас доверял ему и не сомневался, что страж сообщит все, что он должен знать.
— Доводилось, — подтвердил Клей. — Не то чтобы я эксперт, но могу сказать наверняка: она необычная.
Подозрения Лукаса подтверждались, и это только подстегивало его желание узнать все ее тайны.
— Что удалось о ней выяснить?
— На первый взгляд она именно та, кем кажется — кардинал Пси, не занимающая хоть сколько-нибудь значимый пост в правлении. — Клей потер заросший щетиной подбородок. — И это само по себе странно. Любой кардинал, которого мы только проверяли, так или иначе работает на Совет.
Задумавшись, Лукас качнулся на пятках.
— Значит, либо это подстава, и она шпионка Совета…
— … либо с ней что-то не так, — договорил Клей слова, которые Лукас не хотел произносить вслух. — И если она не приближена к Совету, то для нас бесполезна.
Пантера Лукаса выпустила когти — с женщиной, на которую зверь обратил внимание, не может быть «что-то не так».
— Давай подождем пару дней, — сказал Лукас, успокаивая в себе хищника. — Все равно другого выхода у нас нет. Остальные Пси и думать не хотят о сделках с нами.
