Шеррилин Кеньон - Ашерон
И он мгновенно испарился. Эш отправил свой посох назад в Катотерос, когда Тори подошла к нему. Он починил ее рубашку. Она попыталась прикоснуться к его спине. — Как ты себя чувствуешь?
— Сейчас я могу даже полететь. — Ашерон протянул ей руку.
В тот момент, когда она взялась за нее, Эш перенес их в свою небольшую квартирку на пиратской аллее. Тори осмотрелась вокруг, приподняв брови.
— Ух ты, а ты не шутил. Это место совсем маленькое. — Он снял рюкзак с плеча.
— Мне многого не нужно.
— Знаешь, мне тоже. Но есть одна вещь, в которой я все-таки нуждаюсь.
— И это? — Жаркое искреннее выражение ее глаз просто опалило Ашерона.
— Ты.
Он наслаждался этим словом и той волной любви, которая наполнила его сердце. Но в итоге, он знал горькую правду.
— Я не могу остаться с тобой, Тори. Между мной и тобой никогда не будет "нас".
— Но почему?
Она была в своем уме? Или уже успела стереть все те события, которые они пережили?
— Ты видела, с чем я имею дело ежедневно. Мои враги не люди, и Страйкер не единственный, с кем мне приходится иметь дело, и если сегодня вечером Ник освободил тебя, то завтра этого может и не случится. Уже не говоря об огромной рыжеволосой проблеме. Я не могу подвергнуть тебя такой опасности. Никогда.
— А если я несогласная с тобой?
— Я не позволю тебе. Я ведь бог, Тори. И если мне придется, я даже сотру себя из твоих воспоминаний.
— Если ты посмеешь копаться у меня в мозгах, то клянусь, Ашерон, что тебе не поздоровится.
В этот момент он подумал, что Сотерия была очень похожа на Ника-слишком самоуверенная в том, что его силы не подействуют на нее.
— Будь разумной, Тори. Моя жизнь слишком запутана, и к тому же очень опасна. — Тори захотелось даже расплакаться от его настойчивости.
— Все заслуживают любви, Ашерон. — Сказала она, повторяя слова Зарека. — Посмотри мне в глаза и скажи, что ты действительно хочешь уйти. Скажи мне, что больше никогда не хочешь снова меня видеть.
Эш сглотнул, когда все его эмоции скрутились в клубок внутри него. Он не хотел, чтобы она уходила. Он хотел обнимать ее и быть с ней рядом до конца своей неестественной жизни. Будучи человеком, Тори делала его уязвимым. И пока существовали враги, настойчиво пытающиеся навредить ему, Ашерон не мог позволить Сотерии быть рядом с ним.
— Я хочу, чтобы ты ушла, Тори.
— Ага, а люди в аду хотят водички со льдом. А теперь снимай свою одежду и покажи мне свою спину. Она должно быть просто убивает тебя.
— Так ты собираешься полностью пренебрегать мной?
— Не совсем. Я прекрасно услышала, что ты сказал, и я уважаю то, что меня отбили и за меня отомстили сегодня вечером — за то, что эти все демоны ворвались и утащили меня прямо с того места, где я сидела. Я вовсе не глупая женщина, но как уже было сказано, я не сдаюсь, когда имею виды на что-то или кого-то. Я люблю тебя, Ашерон, и собираюсь остаться рядом с тобой, даже если ты станешь меня отталкивать.
Эш закрыл глаза, наслаждаясь каждым словом, сорвавшихся с ее языка.
— Я не знаю, как это, любить, Тори. Правда не знаю.
— Толпа народа, которая желала недавно отдать свои жизни за тебя, сказала мне, что в тебе дерьма больше, чем на пастбище, приятель.
— Артемида не позволит нам жить спокойно. Ты хоть понимаешь это?
— Я понимаю лишь то, что сказала тебе снять одежду, а вместо этого ты тут стоишь и споришь со мной. Сдавайся, Ашерон. Поверь мне, так будет намного проще.
Подняв свои руки, признавая свое поражение, Эш воспользовался своими силами, чтобы снять майку. Тори резко вздохнула, увидела его вновь открывшиеся раны, которые искалечили его спину.
— Как ты все это выносишь? — Пустой взгляд, которым он одарил ее, ранил Тори до глубины души.
— Я привык.
— Ложись в кровать. Спину нужно обработать, а тебе самому отдохнуть.
— Есть, мэм. — Эш направился в свою спальню, а Тори прошла на кухню. Он остановился в дверях и стал наблюдать за ней. Совершенно забыв о нем, она достала чашку и налила туда воды.
Волна желания накрыла его с головой, от чего он в буквальном смысле слова перестал дышать. Если бы не его раны, то в постели бы он спал не один. Но боль в спине Ашерона была намного более значительной и отвлекающей, чем та, что пульсировала у него в паху.
Но ни одна из них не могла сравниться с той, что была у Эша в сердце, и эта боль говорила ему, что их отношения не могут больше продолжаться. Даже несмотря на упертость Тори, ей все равно придется уйти, пока Артемида не убила ее.
Богиня была права. Он приползет к ней назад и будет умолять о еде. Между сражением и ранами на спине, Ашерон к тому же еще и умирал с голоду. И если в ближайшее время он не поест, то начнет убивать.
Вздрогнув, ему вдруг стало любопытно, что подумает Тори, когда узнает об этой его стороне. Самое грустное было в том, что Ашерон не хотел, чтобы она имела дела с ним в таком виде, чтобы она увидела то чудовище, которое жило у него внутри.
Нет, это Артемида создала этого монстра. Единственное, что хоть как-то утешало его было в том, что ей все же тоже приходилось питаться тем же путем, что и ему.
Эш вздохнул и пошел в кровать ждать Тори, зная, что когда наступит утро, ему придется ее отпустить.
Глава 81
Тори помедлила, когда вошла в комнату, где спал Эш. Его дыхание было таким странным. Совсем не как у человека, оно больше походило на собачье пыхтение. Беспокоясь за него, она поставила свою чашу и полотенце на тумбочку и села подле него.
Она положила руку на его горящую в лихорадке щеку. В тот момент, когда она сделала это, все его тело стало ярко-голубого цвета. Охнув, Тори стала наблюдать, как его кожа сверкает и переливается разными оттенками синего и голубого цвета. Его ногти стали черными, а из головы вылезли два маленьких рожка.
Вскочив с кровати, Тори съежилась, когда лук и стрела Артемиды проявились на его спине поверх ран.
Эш рычал даже во сне. И когда он открыл глаза и посмотрел на нее, Сотерии потребовались все силы, чтобы не убежать отсюда прочь. Больше не серебряные, они стали ярко-красными с желтыми прожилками. Он открыл свой рот и зашипел, показывая ей ряд зазубренных клыков.
— Малыш? — Прошептала она, пытаясь найти хоть какой-то признак того мужчины, которого она любила, в этом существе, что так сильно напугало ее.
Он моргнул, как будто видел ее впервые и припал к кровати. Тори медленно подошла к нему. Держа руку перед собой, Сотерия нежно положила свою ладонь ему на голубую щеку. Он закрыл глаза и начал обнюхивать ее ладонь, пока не вдохнул кожу на ее запястье. Казалось, это его успокоило. Ашерон сказал ей что-то на я зыке, который она не могла даже начать переводить.
