Лариса Куролесова - Венец на двоих (СИ)
— Что дом якобы нужно обойти с восточной стороны, — фыркнул Истан. — Если хочешь знать… если вашему величеству угодно поинтересоваться моим скромным мнением, то я бы предпочел вообще не являться на эту встречу! Пусть Эчиелле выбирается, как знает, если он действительно попал в плен! Кто его, интересно, тут держит? Уж, наверное, не чувство долга по отношению к вашему величеству! Будь у него хоть капля совести, он бы…
— Знаю, он бы дрался вместе со всеми на стенах, — вздохнув, закончила за мага Тера. — Давай сначала выслушаем его, а уже потом сделаем соответствующие выводы. В конце концов, любой человек заслуживает попытки оправдаться, если ему есть что сказать. Я понимаю, что ты зол на Эчиелле, но для начала… — вдруг осознав, что уже не слышит за собой шагов, королева резко повернулась.
По лицу Маралина Истана, застывшего на плиточной дорожке сада, разливалось удивление, почти граничащее с шоком. Пошатнувшись, он схватился за грудь. Ильтера опустила взгляд. Под его ладонью слева торчала рукоять кинжала, под ней на куртке быстро расплывалось темное пятно крови, и чародейка почти отстраненно подумала, что такой бросок должен быть очень точен — и очень рискован, учитывая, что напротив метателя стоит маг, который в случае промашки точно бы его уничтожил. Ей хватило одного удара сердца, чтобы повернуться в сторону опасности, и она уже чувствовала, как на кончиках пальцев пляшет заклятие. Мгновение на разворот, еще одно — чтобы бросить в нападающего комок сгустившегося воздуха, который должен на некоторое время дезориентировать атакующих. Она бы с большей охотой воспользовалась огненным шаром, однако сомневалась, что сейчас у нее достанет силы создать хоть самый крошечный язычок пламени. На самом деле, она была уверена, что пройдет не меньше недели, прежде чем она вообще решится на что‑то подобное.
Резкое движение вниз и в сторону, чтобы, если у нападавших имелся еще один метательный нож, избежать удара — и Ильтера плавным движением развернулась к убийце. Она была слишком хорошо подготовлена к нападениям из‑за спины, чтобы хоть в чем‑то ошибиться! Но рука, уже поднявшаяся с заклятьем, вдруг замерла на полпути, и королева почувствовала, как по позвоночнику прокатился неприятный холодок. Нет, Тера оказалась все же готова не ко всему! И человек, с которым она оказалась лицом к лицу, не мог, просто не имел права оказаться здесь! Ильтера ан’Койр слишком хорошо знала его и готова была жизнью своей поклясться, что это не предатель! Кроме того, он… Мысль с мышиным писком забилась куда‑то в угол сознания, и Тера могла только пораженно таращиться на стоящего напротив нее мужчину.
— Ты?! — это было похоже скорее на резкий выдох, чем на вопрос.
— Прости, девочка, — он улыбнулся такой знакомой, немного виноватой улыбкой, и в следующее мгновение из‑за его спины выскользнула спокойная, словно темный омут, Эллевия Игрен.
Мужчина и женщина, два тайных, незнакомых ей чародея! Несмотря на все ее сомнения, Эчиелле оказался прав, хотя она до сих пор не могла поверить собственным глазам. Однако, если допустить реальность происходящего, все, что уже случилось, удивительным образом укладывалось в стройную картину, в которой каждый кусочек мозаики точно вставал на отведенное ему место! Они с Дорнаном и Тайрисом пытались поймать ветер, шепчущий в ивах, а он смеялся, зная, что они никогда не схватят его! Перед ней стояли убийцы Майрита ан’Койра, и эта мысль накрыла королеву с головой, грозя погрести ее под своей неотвратимой ясностью.
Момент был упущен непоправимо, и Ильтера почувствовала, как в позвоночник словно вонзилась острая игла боли. Прежде, чем ее укутало темнотой, она закричала, пытаясь вырваться из смыкавшихся вокруг нее чародейских пут, но они были настолько сильнее, что скорее кролик мог бы избавиться от удушающих объятия медведя, чем королева — от навалившейся силы…
Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как ее лишили сознания, как не знала и того, долго ли еще удастся протянуть в кейнтаровой темнице, постепенно выпивающей из нее жизнь. Еда, вода, почти приемлемая уборная — все это, казалось, должно было лишь продлить ее мучения. Пленители Теры, вероятно, рассчитывали, что, не страдая от голода и жажды, она проживет достаточно долго. Вероятно, если бы она была в полной силе, то могла бы провести в заточении долгие месяцы, ее бы хватило и на полгода. Но не сейчас, когда внутренний дар потрачен на осаду и не восстановлен и на десятую долю… Зачем она им понадобилась? Разве что на случай возвращения Дорнана… Иначе гораздо проще было бы прикончить ее на месте, как бедного Маралина! Но если у них под стенами Эрнодара произошло чудо, то почему бы такому же не случиться и с основной армией?..
Хуже всего было то, что в кейнтаровой тюрьме она не чувствовала мужа. Клубок его яростных эмоций (в последнее время Дорнан был очень сердит — и, кажется, злился именно на нее) пропал, и Ильтере показалось, словно она неожиданно лишилась руки или ноги. Теперь она не могла быть ни в чем уверена, и вдруг ощутила себя слепым котенком, потерявшимся в огромном мире. Странно, что раньше у нее никогда не было такого чувства! Она всегда была одна и привыкла к этому, а потом появился Дорнан. И теперь, когда его не стало в ее сознании, Тера остро переживала потерю.
Оставалось только надеяться на лучшее. Вероятно, если бы он был ранен или — хуже того — убит, ее не было бы нужды держать в плену. Незачем тратить на нее время и ресурсы прекрасной подземной темницы. Двое преступников давно бы прикончили Ильтеру ан’Койр, но они хотят, чтобы она была жива на момент возвращения короля. Опустившись на холодный пол и стараясь держаться как можно дальше от кейнтаровых стен, Ильтера обхватила колени руками и горько рассмеялась. Звук эхом прокатился по кейнтаровым стенам и, отразившись, вернулся к королеве. Приятно думать, что хотя бы что‑нибудь у ее противников не получится! В кейнтаровой тюрьме ей не протянуть столько времени, чтобы Дорнан успел вернуться, разве что он уже сегодня закончит войну и заодно отрастит крылья! Но серебряный ястреб может лететь лишь на знамени, которое развевает ветер… Когда король прибудет в Эрнодар, чародеям, посадившим ее в этот мешок, будет нечем с ним торговаться! Хотела бы Тера посмотреть на их разочарованные лица!..
Глава 31
Быстрее, быстрее! Конь всхрапнул, когда Дорнан ан’Койр ударил его пятками, но, вытянув шею, покорно прибавил ход, хотя казалось, что мчаться еще быстрее уже невозможно. Кавалькада из двадцати одного всадника вылетела на холм перед стенами столицы Эрнодара, и король, не дожидаясь сопровождающих, направил галоп невысокого рыжего мерина к южным вратам. За его спиной грохотали копыта остальных коней, но Дорнану было все равно, даже если бы за ним не следовали. Он добрался до столицы! Наконец‑то!
