Вера Чиркова - Принцесса для младшего принца
Как‑то не так представляла раньше Илли это объяснение, может, больше красивых слов или цветы… но сейчас все изменилось. И отказаться еще раз от этого браслета девушка больше не решилась бы никогда. Да если честно, ей совсем не неважно, что именно сказано, главное что он никому и не собирался отдавать ее браслет, и не захотел, чтоб его имя связывали с другой даже ради чьей‑то репутации. Илли силой воли подавила вспыхнувшую в сердце жалость к незнакомой принцессе, и решительно протянула Кандирду руку.
— Я тоже хотела попросить прощения. Я сказала неправду, тогда, в клетке. Но иначе ты бы не угомонился.
— Мне уже объяснили, — усмехнулся Кандирд, в такой момент он не желал вспоминать ни прошлых обид, ни старых недоразумений. Защелкнул на ее запястье браслет, и с нежностью произнес ритуальные слова, — Я, Кандирд ле Делмаро ди Анстрейг Леодийский объявляю Иллиру ле Трайд своей законной невестой и обещаю жениться на ней перед ликами пресветлых духов.
Затем благоговейно поднес руку невесты к губам и нежно поцеловал ее пальчики, чувствуя, что никогда еще не был так счастлив. Даже в тот раз, когда надел ей этот браслет первый раз, ведь тогда у него не было почти никакой надежды.
В дверь коротко стукнули и в столовую влетела Лира.
— Надеюсь, ты еще не всё съела? Доброе утро, ваше высочество! — Дриада решительно прошла к столу и только тут рассмотрела счастливое и смущенное лицо сестры, — а что тут происходит, можно узнать?
— Ваша сестра согласилась стать моей невестой, сеньорита Энлира, — учтиво сообщил слегка ошарашенный принц, еще не до конца поверивший в произошедшее.
— Слава богу, — искренне обрадовалась Лира, и цапнула с тарелки пирожок, — тогда выходит, вы мне родственник? Ух, как замечательно… а есть нам дадут?
— Должны, — засмеялась Илли, с удовольствием наблюдая за сестрой, и тоже взяла пирожок.
Кандирд нахмурился и дернул за шнурок. И в этот момент дверь распахнулась и вошел один из поваров, с подносом, полным еды.
— Простите сеньорита, омлет без грибов, — смотрел он виновато, — оказывается, вчера закончился последний бочонок.
— Немедленно закажите, — строго приказал принц, — моя невеста должна получать все, что ей захочется. И ее сестра — тоже, — добавил он, бросив признательный взгляд на уплетающую пирожок Лиру.
За то, что эта девушка на несколько дней приблизила самый счастливый момент в его жизни, Канд готов был осыпать ее бриллиантами.
— Поздравляю, ваше высочество, — ошеломленный повар торопливо составлял на стол блюда, начиная подозревать, что он едва ли не первый, кто узнал эту невероятную новость.
— Спасибо, и принеси еще еды, — Кандирд нежно улыбнулся сеньорите, — думаю, ты правильно предположила, радость моя, что Бенгальд не захочет спать слишком долго.
— И мороженого, — вспомнила, чего она еще хочет, Лира, — а кофе тут не бывает?
— Нет, — развел руками повар, — а что это такое?
— Ну, нет, так нет, — отмахнулась дриада, дождалась, пока дверь за поваром закроется, и буркнула, — тогда пойдем другим путем.
— Куда пойдем? — Насторожился принц, следя, как эта довольно смелая сеньорита топает к зеркалу.
— Не волнуйся, — мягко улыбнулась ему Илли, отрываясь от омлета, — это просто поговорка. Никуда она не пойдет.
— Сейчас пока не пойду, — подтвердила дриада, — думаю, они сами все захотят прийти.
— Лира! Не вздумай! Дай им отдохнуть!
— Ой, а ты уверена, что все спят? — девушка положила руку на зеркало, и почти сразу перед ними возникло изображение полутемного зала, высоких, стрельчатых окон, кучи узлов и корзин возле стены, — ау! Есть кто бодрствующий?
— Лира? — В зеркале возникло сонное лицо Апраксии, — что‑то случилось?
— Ага. Мы завтракаем, а кофе нет. Дай немного.
— А как у вас дела? — Направляясь к корзине, поинтересовалась магиня.
— Илли вступила в невесты, — отчиталась Лира, — а мне пока никто не предлагал, представляешь, какая обида?
— А где она сама? Поздравь ее от меня.
— Поздравь сама, она сидит и смотрит. И принц, между прочим, тоже смотрит, а ты копаешься.
— Илли ждет, пока ты вернешься к столу, чтоб укоризненно посмотреть тебе в глаза, — с притворной строгостью сообщила сестре Иллира, — доброе утро, мать Апраксия, прости, что она тебя разбудила.
— Я не спала, а дежурила, тут маги туда — сюда ходят, совсем мать загоняли. Так что будить ее не стану, и не надейтесь. Да и сама пока к вам не пойду, может, через денек. Держи твой кофе.
— Спасибо, — Лира сунула в зеркало руку, схватила горшочек, а в следующую секунду уже развернулась от пропавшего изображения далекого зала и шла к столу, — осталось добыть кипятку.
— Это такой чай, — тихо пояснила Илли его высочеству, — горьковатый, но очень бодрит. У нас его все пьют, привычка.
— А ты? — забеспокоился принц о невесте, заглянул ей в глаза и утонул в смущенной нежности, — его никак нельзя у нас достать?
— Я выращу вам в вашей оранжерее дерево, — раздобрилась Лира, — если вы попросите принести чайничек с кипятком.
— Сейчас прикажу, — принц дернул шнур, — а почему в оранжерее?
— Это южное растение, — снова объяснила ему Илли, и возмутилась, — что ты все болтаешь и ничего не ешь? Я одна весь омлет съела! Кстати, спасибо, что принесли мои саквояжи. Лира, ты хотела попробовать эльфийские сладости? — на миг отвернулась она от жениха, и он вдруг понял, что совершенно не желает ни с кем делить ее внимание.
Ни с этой замечательной сестрой, ни с Бенгом, который сейчас придет, ни с финансистами и работниками канцелярией. Теперь, когда у него появились на нее законные права, ему хочется все время держать ее за руку, смотреть в глаза, слушать, как она что‑то рассказывает или ругает его за оплошности. И так же ясно Кандирд понимал, что это желание всегда будет только мечтой. Никогда она не откажется ни от родителей, ни от сестры, ни от своих бумажек и абака, ни от множества других, интересных ей вещей. И если он не хочет, чтоб его радость всерьез сердилась или печалилась, нужно постараться убить в себе это чувство собственника, или хотя бы загнать в самый дальний уголок души, откуда оно не сможет вырваться без спроса.
— Доброе утро, — заявил от двери бодрый голос Бенгальда, — надеюсь, вы не против, если я с вами позавтракаю?
— Ты правильно сказала, радость моя, — склонился к Илли принц, испытывающий наслаждение от того что теперь имеет полное право вслух называть ее так, как ему нравится, — Бенгальд не сможет долго сдерживать свое любопытство.
— Вообще‑то я сказала иначе, — осторожно запротестовала Илли, и не удержалась, счастливо улыбнулась любимому, — но суть та же.
