Лина Люче - Крылья
Тхорн невозмутимо держал ее волосы, чтобы они не испачкались:
— Для первого раза неплохо.
— Вы серьезно? — прохрипела она, когда спазмы желудка немного улеглись. Она с трудом поднялась и умылась, а потом повернулась к нему: Вы хотите сказать, что это нормально?
— Я тащу тебя вверх по лестнице с шагами по три ступеньки. Конечно, нормально, — спокойно ответил он. — Считай, что ты их преодолела, но впереди еще десять раз по столько. Продолжаем?
Лиска тяжело вздохнула:
— Глоток воды можно сначала?
Следующее упражнение было иным. Тхорн увел ее на странный пустырь, вроде стройки, где она нашла гору огромных камней.
— Ты должна сложить их в стену. Один на другой, — пояснил он.
— Как?
Лиска неуверенно хмыкнула, разглядывая камни: каждый из них, без сомнения, весил больше, чем она когда-либо смогла бы поднять.
— Силой мысли, — насмешливо сказал Тхорн. — Возьми один камень взглядом, зафиксируй его хорошенько и заставь двигаться.
— Это возможно? — изумилась она.
Эс-Зарка молча перевел взгляд на гору камней, и один из них мгновенно отделился от кучи, бодро покатился по земле и остановился примерно в трех метрах.
— Начинай с этого места, — велел он и отошел от нее на несколько шагов.
К вечеру Лиска ощущала себя не просто вымотанной и выжатой, как плод тхайи. Она всерьез боялась, что вот-вот потеряет сознание от усталости. За весь день в ее желудок не попало ни крошки, ее четыре раза рвало, и головокружение не прекращалось несколько часов. В обед Тхорн сделал часовой перерыв, который она проспала — ей даже в голову не пришло есть, так было плохо. А потом началось снова…
Все утро камни не желали сдвигаться, ни один из них. После весьма продолжительных бесплодных усилий она готова была расплакаться от обиды и собственного бессилия, но она боялась, что Тхорн исполнит свою угрозу и уйдет. А тогда Дейке будет очень в ней разочарован. Лиска осознавала, что эс-Зарка обычно не занимается со слабенькими недоучками вроде нее, и она одновременно испытывала к нему и благодарность, и злость. Какого черта он не понимает, что у нее просто не может это получиться? Что она не способна сдвинуть ни один чертов камень?
Злость сменила отчаяние, но и это не помогло, она только быстрее устала. А потом наступила апатия, и Лиска опустила плечи, грустно глядя на гору камней. У нее не получилось. Она провалила занятие, и зря потратила время — свое и Тхорна.
— Ладно. В виде исключения разрешаю один раз воспользоваться руками, — процедил ее учитель, глядя на нее очень строго и даже осуждающе.
Лиска широко распахнула глаза: это казалось насмешкой. Вес каждого камня, очевидно, превышал ее собственный раза в два, а она не муравей, чтобы с таким справиться.
— От того, что ты на меня смотришь, камень куда нужно не прикатится, — сухо заметил Тхорн, нетерпеливо подняв бровь: Ты заниматься собираешься или нет?
Это было ужасно обидно услышать, после того, как она два часа до ломоты в висках таращила глаза на камни, пытаясь выполнить то, что он велел. Но Лиска из последних сил сдержалась, стиснула зубы и подошла к груде камней, выбирая самый легкий. И попробовала нажать на него ладонями.
Следующий час превратился в изматывающую физическую работу. Камень потихоньку двигался, но так медленно, что ей потребовалась целая вечность, чтобы поставить его рядом с другим, который перекатил Тхорн. Ее ладони под конец невыносимо болели, ногти обломались, пот катил градом, и все тело неприятно чесалось. Только после этого Тхорн встал и выпустил ее из увода, избавив разом от всех неприятных ощущений, кроме усталости.
А после обеда все началось снова: она стояла и смотрела на груду камней — то со злостью, то с отчаянием. Вскоре она полностью утратила чувство времени, ощущая лишь безграничную усталость и ненависть к груде камней. Когда они вдруг пропали — все до единого, разом, Лиска даже не сразу поняла. И только через пару секунд вздрогнула, осознав, что на месте камней лишь голая земля. Она резко обернулась на Тхорна, оправдываясь:
— Я не… не специально. Я ничего не…
— Да ну?
Его широкая, длинная бровь поехала вверх, а в глазах появились искорки смеха:
— Неплохой фокус, маленькая. Только я просил стену. Так что…
Он качнул головой, указывая за ее спину, и Лиска со вздохом повернулась к новой груде камней, воссозданной учителем. Но ее настроение все же улучшилось. Не так уж она была глупа, чтобы не понять: что-то начало получаться, а значит, она способна сдвинуть эти глыбы.
Строительство пошло всего несколько минут спустя — остальное просто требовало времени. И она даже запротестовала, когда Тхорн выдернул ее из увода раньше, чем ей удалось уложить на место все камни.
— Ты сейчас потеряешь сознание, а Дейке меня съест, — доверительно пояснил свои действия эс-Зарка, покосившись на ее опекуна, который оказался рядом и тревожно смотрел на нее.
— Она настоящий боец, — доверительно сообщил Тхорн Дейке. — Теперь ее надо покормить и уложить спать.
— Нет и нет, — покачала головой Лиска, взглянув на часы в гостиной. Через час за ней должен был прилететь Виер, и на сон времени явно не оставалось. А от одной мысли о еде тошнило.
— Свидания сегодня не будет, маленькая, ты еле на ногах держишься, — тихо сказал Дейке, когда Тхорн попрощался до завтра и ушел. — Я напишу эс-Никке.
— Он может обидеться и неправильно понять, — прошептала Лиска побелевшими губами. Тошнота усиливалась, на ее лице выступил пот, и очень хотелось лечь.
— Если ты выйдешь к нему такой, он тоже может неправильно понять, — хмыкнул Дейке, и она против воли рассмеялась. А потом застонала и испуганно поняла, что валится прямо на пол, но ее сразу же подхватили теплые надежные руки. Дейке осторожно поднял ее и положил на софу:
— Сделать тебе чаю?
— Да-а, — выдохнула она. Ее глаза почти сразу закрылись. — Я только немного полежу так…
Последнее, что она помнила — как он приглушил свет и укрыл ее пледом.
Дейке.
Он не помнил, когда в последний раз в жизни его кто-то так выводил из себя. Жених Лиски не только не пожелал понять то, что Дейке сообщил ему, но и прилетел лично, чтобы потребовать встречи с невестой.
— Она спит. Лиска очень устала после очень тяжелых занятий, — сказал Дейке, встретив наглеца на пороге тяжелым взглядом. Никто не смел врываться к нему в дом и не доверять его словам. Дверь за его спиной была закрыта, и он не собирался открывать ее для незваных гостей.
— Я ее жених, — зарычал эс-Никке в ответ, даже не дослушав. — И мы договорились о встрече в это время. Хотел бы я знать, какие такие занятия заставили ее заснуть в то время, когда бодрствуют даже младенцы?
