Кейт Ринка - Страсть Маргариты
- Мне нравится твоя честность, продолжай. Так и что же в Серафиме изменилось?
- У него проснулся слепой интерес к женщине, что уже для него необычно, и которая не отвечает ему взаимностью. И если можно, тут бы я хотел спросить - почему ты так холодна к нему?
От такого заявления, я чуть не крякнула.
- Это я-то к нему холодна?
Радий поднял ладони вверх:
- Подожди, Маргарита...
- Нет уж, позволь - во-первых, у меня уже есть кому дарить тепло... - ответила я, но сразу осеклась - черт! - и кто же у меня есть? Да в том-то и дело, что никого! У меня же сейчас никого нет! И я замолчала, растерявшись от ноющего чувства одиночество, которое словно ударило меня по голове, набив хорошую шишку.
Поправив мокрые волосы, я отползла с края постели и залезла под одеяло. У меня резко пропало желание разговаривать дальше и вообще кого-то видеть.
- А что - "во-вторых"? - спросил Радий.
- А с чего ты взял, что я должна отвечать Серафиму взаимностью?
- Мне кажется, ты должна понимать, что он немало для тебя делает и относится куда лояльнее, чем ко всем остальным. Другая на твоем месте не вылезала бы из наказаний, а то и вовсе лишилась бы свободы, а то и жизни. И именно таким образом Серафим пытается добиться твоей взаимности. И вот тут ты тоже должна понимать...
- Я никому ничего не должна, Радий, - гаркнула я. - Я благодарна Серафиму за его заботу, но в некоторых местах она переходит адекватные границы. Или ты думаешь, что наступить мне на горло и отгородить от любимых - этим можно добиться от меня взаимности?
- О твоих любимых могу только сказать, что не думаю, будто он сделал это намеренно. А то, что он наступает тебе на горло - тут ты не права. У тебя гораздо больше свободы, чем у других.
Я разразилась смехом с истерическими нотками:
- Сидеть в четырех стенах - это свобода?
- Нет, не бери в расчет этот момент. Я говорю о том, что тебе позволяются и прощаются такие вещи, за которые другие бы могли лишиться жизни. И это можно оценить по достоинству. Взять хотя бы то, что ты вытворяла на Приеме, я уже молчу о Яне - ты оскорбила Серафима, и он тебе ничего за это не сделал. Неужели, ты этого не видишь? - закончил он с улыбкой.
- И чего же именно я не вижу?
- Ты совсем не так, как есть, воспринимаешь поведение Серафима. И то, что ты заперта в своей комнате, больше связано со страхом за твою жизнь, а уже потом идет как некое наказание, если это вообще можно так назвать. Серафима впервые за последние сотни лет раздирают эмоции, и ты их причина. Он разрывается между своими обязанностями и тем, что чувствует к тебе...
- И что же он чувствует?
- Так как я его Компаньон, и пью его кровь, как ты, наверное, знаешь, то ощущаю это чувство на себе - это как голод, как нужда... как невероятная потребность.
- Зачем ты мне все это рассказываешь?
- Я хочу, чтобы ты поняла Серафима. Ему нужно твое понимание.
- А не боишься, что я могу его чувства использовать в своих целях?
- В каких бы целях ты их не использовала, но порядок в Семье и Городе тебе так же выгоден, как и мне, как и всем. И говоря тебе все это, я тоже преследую свои цели. Я хочу быть тебе другом, а не врагом. И от тебя, Маргарита, может многое сейчас зависеть. Я всегда буду на твоей стороне, если ты будешь правильно поступать. И я всегда готов помочь и подсказать.
Я фыркнула на его слова. Когда я последний раз поступала правильно?
- Ну и что ты подскажешь мне делать дальше... друг?
- Пока хорошо подумай обо всем, что я тебе сказал. Твоя ситуация за последнюю ночь сильно усложнилась. Что касается твоих любимых - сейчас вряд ли удастся что-то с ними решить. Что касается Яна - было бы неплохо, если бы ты нашла к нему подход, не затрагивая чувства Серафима, но боюсь, это может оказаться слишком непросто. Что касается Серафима - дай ему шанс показать то, что есть на самом деле. Он тоже не враг тебе и может пойти на многие уступки. А от себя прошу одно - только постарайся не натравить этих мужчин друг с другом.
- Я так понимаю, ты не против, если у меня с Яном появится какая-то связь? - озвучила я странное для себя предположение. Бред какой...
- Не могу сказать, что я против, но и не могу сказать, что - за. Женщина может иметь большую власть над мужчиной, а с Яном это нам теперь может очень понадобиться. Но эта же ваша связь может и много сейчас испортить из того, что строилось не один год.
- Ясно. - Сплошной холодный расчет, только не по моей это части. Но вроде с Яном было все относительно просто, а вот с Серафимом я не понимала еще одной вещи: - А что ты мне скажешь о жене Серафима? Почему он не может остановить ее или повлиять, пока она не прибила "женщину, которая его сейчас интересует"?
- Инди уже давно стала самостоятельным существом, поэтому он не может повлиять на ее мнение. Она хоть и призрак, но не лишена своих чувств и эмоций. И она уже давно не появляется перед ним, словно избегает. И пока что он может дать тебе только защиту от нее.
- И как только можно любить бестелесное существо? - озвучила я вслух свои мысли, когда снова передернуло от размышлений об этой паре.
- Серафим слишком привязан к ней, но от любви осталась одна горечь и пустота.
- Тогда зачем всех так мучить? - не понимала я.
- До твоего появления никто из них не мучился.
- И здесь я виновата?!
- Извини, Маргарита, я говорю, как есть.
- Спасибо, - бросила я, после чего тяжело вздохнула, запуская пальцы в волосы.
Тишина между нами затянулась. Я уже устала от этого разговора и от самого Радия, и словно догадавшись об этом, он встал с кресла и произнес:
- Подумай обо всем. А мне нужно возвращаться к делам, которые требуют моего решения. Но если что-то понадобиться - не стесняйся спрашивать.
- Непременно.
На этом мы и распрощались. Радий вышел, оставив меня на растерзание собственным мыслям. Только думать уже не осталось ни сил, ни желания. Я упала головой на подушку... и как, черт возьми, я оказалась в такой идиотской ситуации???
Эдуард
Не успел остыть воздух после Радия, как в дверь постучали, выдергивая меня из раздумий и странного оцепенения после такого количества новой информации. Постучали!? В этом доме есть кто-то, кто не знает кода от моей комнаты? Любопытно.
Я встала и распахнула дверь... на пороге стоял Эдуард. Вот так сюрприз!
- Привет, мамуля, - съехидничал он, скользя по мне привычно-голодным взглядом, от глаз до голых коленок. - Я не вовремя?
- Смотря, зачем пришел.
- Я по делу. - Взяв себя в руки, он вернулся к моим глазам. - Можно войти?
