Маруся Карасева - Долго и счастливо
Эстри расплылась в ответной улыбке.
- Так ты все же мне рад? - спросила она, пытливо заглядывая ему в глаза.
Сандер помедлил, разглядывая свою создательницу, больше не скрытую от него магией заклятия. Даже безо всяких чар она была красоткой: высокие скулы, удлиненные к вискам зеленые глаза в пушистых ресницах, розовые пухлые губы... Так почему же, глядя на нее, он думал только о курносой девице с соломенными волосами и паршивым характером?
- Я не люблю, когда меня принуждают, Эстри, - ответил он. - Никогда и ни к чему. Это меня очень-очень злит и вызывает желание бросать об стену вещи... и тех, кто пытается меня шантажировать. - Убрав с лица создательницы растрепавшиеся волосы, он поцеловал ее. - Но я все равно тебе рад.
- А как же девчонка?
- Василиса? - Сандер поднялся. - Насчет нее ты права: она всего лишь девчонка.
Эстри одобрительно хмыкнула.
- Какой же ты умничка! - восхитилась она. И тут же, приняв строгий вид, добавила: - Чтобы был здесь не позже восьми!
- Да, мамочка, - помахав ей на прощание, Сандер быстро отправился к выходу. Времени до встречи с неизвестным - или неизвестной - оставалось все меньше.
3
Центральный парк Брюсселя был славным, буржуазным, по-хорошему старомодным местом. Оказавшись внутри, было сложно поверить, что в нескольких десятках метрах от него находится Рю Руаяль, шумная улица бессмысленно-дорогого шопинга, по которой обезумевшие толпы туристов с утра до вечера бегают туда-сюда, груженые пакетами с покупками. Здесь, в парке, стояла тишина. Фонтаны и певчие птицы молчали по случаю зимы, а клумбы и лужайки были присыпаны снегом, приглушавшим шаги.
На назначенную встречу Сандер пришел вовремя, однако когда он в очередной раз позвонил по незнакомому номеру, с которого раньше пришло сообщение, его абонент оказался недоступен. Просто чудесно! И где же искать неизвестного?
Парк был огромным, и Сандер просто пошел наугад, решив, что тот, кто позвал его сюда, наверняка должен был знать, как он выглядит. Словно в ответ на его мысли сбоку что-то зашуршало. Одним быстрым, неуловимым для человеческого глаза движением он рванул туда, откуда донесся звук - и тут же оказался лицом к лицу с перепуганной до смерти белкой, сидящей на ветке с орехом в лапах.
- А ты что тут делаешь? - сердито спросил он. - Брысь отсюда!
В ответ белка метко швырнула в него орехом и понеслась прочь, сверкая пятками.
- Вот маленькая дрянь! - удивился ей вслед Сандер, потирая ушибленный лоб. - Скажи спасибо, что я не Стефан Сальваторе!
Погуляв по парку еще несколько минут, он окончательно соскучился и заодно уверился в мысли, что никто не придет. Разве что обиженная белка соберет войско и пойдет на него войной.
- Ладно, - сказал Сандер сам себе. - Погуляли - и хватит. Пора возвращаться в рабство.
Одна лишь мысль об Эстри заставила его поморщиться. Безусловно, она была хорошенькой и сексуальной, но до чего же смертельно-скучной! Все, чего хотела его создательница все последние два дня -- это трахаться и убивать горничных, а в перерывах -- нудно трындеть о том, в какое говно превратился мир, пока ее в нем не было.
Однако не пойти назад, к ней, было совершенно невозможно. Так что Сандер с тоской повернулся к выходу - и замер. Прямо перед ним невесть как вдруг оказалась темная фигура с надвинутым на самые глаза капюшоном куртки. Но прежде, чем Сандер решил, бежать ему или сражаться, между ним и незнакомцем вклинилась что-то маленькое, но быстрое и яростное. Мигом повалив неизвестную угрозу на пол, малыш моментально приставил ей к горлу острый нож.
- Мистер Шварцтейн... - прохрипела угроза с явным славянским акцентом. - Отпустите! Я пришел с миром.
Капюшон свалился с головы поверженного противника, и Сандер немедленно узнал Бориса, помощника Степана Рюриковича, его бывшего почти-тестя.
- Отпустите! - повторил Борис.
- Отпусти, Таламаур, - распорядился Сандер.
Его охранник, похожий на худенького подростка, но компенсировавший недостаток веса исключительной скоростью, неохотно отвел лезвие ножа от горла врага и быстро поднялся, с подозрением глядя на Бориса исподлобья.
Сандер смотрел, как русский поднимается и неторопливо отряхивается, явно нервируя Таламаура своими размеренными движениями.
- Тоже мне, герой нашелся, - бормотал Борис при этом себе под нос. - От горшка три вершка, а туда же. Если б не мирные дела, ух бы я тебя сейчас...
Таламаур нервно переступил с ноги на ногу, а потом презрительно сплюнул Борису под ноги.
- Че ты мне тут харкаешь, а? - повысил голос Борис. - Ах, ты...
- Прекратите! - резко сказал Сандер. - Таламаур - свободен, Борис - к делу. У меня еще встреча.
Тот смиренно улыбнулся, тут же выключил гопника и снова стал прежним почтительным Борисом.
- Так ведь со мной же встреча, мистер Шварцтейн, - сообщил он. - Это я вас позвал.
- Вон оно как, - Сандер прищурился, глядя на него с интересом. - У вас, кстати, телефон выключен.
- Так не мой это телефон, - развел руками Борис. - У девочки какой-то попросил, а потом отключил и выкинул, - пояснил он благодушно - и тут же, стерев с лица простодушное выражение, добавил безо всякого перехода: - Беда у нас, мистер Шварцтейн. Василиса пропала.
- Как? - не понял Сандер. - Когда?
- Четыре часа назад, - быстро ответил Борис. - Летела из Москвы в Денпасар, подлетала уже, и вдруг самолет пропал со всех радаров. Просто исчез - и все. Степан Фомич уже всех на ноги поднял - не может найти.
Сандеру показалось, что вокруг потемнело. Наверное, у него в этот момент должно было сжаться, а потом тревожно забиться сердце, если бы, конечно, оно все еще умело проделывать такой трюк. Но поскольку подобной способностью его тело не обладало вот уже двести лет, реальность перед Сандером просто на секунду отключила звук и изображение, а потом включилась вновь. Как раз вовремя, чтобы он услышал продолжение.
-...уж очень он меня гневается. Я ведь не сказал Степан Фомичу, что Василиса вернулась в Россию и что потом на Бали полетела - маменька ее меня очень просила помолчать до времени. А Степан Фомич и не знал - вот, мол, и охрану дополнительную не выставил. Как будто я сам не позаботился! Я же к ней приставил двух своих лучших людей, чтоб проводили ее, значит, до самого Денпасара. Так ведь нет, говорит, мало! Предал ты меня, Борис, говорит! - Его сбивчивая речь доносилась до Сандера сквозь туман. - Так что уж вы, мистер Шварцтейн, поосторожней теперь! Убьет вас Степан Фомич, если найдет - так мне и сказал...
