Измена. Притворись моим драконом (СИ) - Вайра Эль

Но теперь до главного имперского бала осталось два дня, а значит, время возвращаться в Идригас. На самом деле, я подумывал освободить Роми от этой части сделки, чтобы не продлевать свои мучения, но почему-то не смог. Возможно, просто не было должного повода для разговора.

В день отъезда, стоя у подножия парадной лестницы, я обнимаю каждого из Сойеров. Изо всех сил хочется верить, что не последняя такая встреча, но, скорее всего, так оно и есть. И от этого осознания начинает щипать в глазах.

— Счастливого пути, — машет нам рукой леди Эления.

Я улыбаюсь ей, а потом мы с Роми разворачиваемся, чтобы направиться к карете. Слуги следуют за нами с чемоданами.

— Возможно… — начинает Роми, нервно вздыхая. — Может, обратно мы могли бы полететь?

Я резко останавливаюсь и удивленно на нее таращусь.

Что она сказала?

Она хотела бы полететь?

Праматерь всемогущая… Ну вот зачем она это делает? Зачем отвергает меня, игнорирует две недели, а потом одной-единственной фразой воскрешает самые счастливые воспоминания, которые у меня когда-либо были?

В первый раз мы летали, когда я сделал Роми предложение.

Это было в одном из поместьев Джаса, самом далеком от столицы. Башни там еще выше, чем в Горф-несте, и чтобы пробраться к окну на шестом этаже, где были покои Романии, мне пришлось заказывать специальную лестницу, ведь подходящей просто не нашлось.

Стук в окно застал ее врасплох. То был теплый весенний вечер, и она открыла, представ передо мной с распущенными волосами, в легком красном платье с открытыми плечами… Я чуть не умер на месте от такой красоты.

Роми была в ужасе, когда заметила, что я балансирую на вершине лестницы, приставленной к каменным стенам.

— Син, что ты делаешь? — спросила она. — Ты же мог просто подлететь к окну…

Я улыбнулся и покачал головой.

— Мог бы, но что в этом особенного? Любой дракон бы мог, а я хотел удивить тебя. А еще… — я схватил ее руку и прижал к губам. — Тогда я бы не смог сделать это. А это стоит того, чтобы забраться на шестой этаж.

Румянец заиграл на ее щеках. Я собирался поцеловать ее пальцы еще раз, но лестница пошатнулась, и пришлось схватиться за каменный выступ, чтобы не упасть раньше времени.

У Роми вырвался испуганный вдох.

— Я… я конечно понимаю, что с тобой всё будет в порядке, — пробормотала она. — Но высота всё равно пугает. Ты меня удивил, а теперь давай залезешь внутрь...

— Только при одном условии.

Она приподняла бровь.

— И каком же?

— Выходи за меня.

У нее отвисла челюсть. Она ответила не сразу, и мною овладело такое волнение, которого я не испытывал никогда в жизни. Руки тряслись и потели, а еще и проклятая лестница то и дело норовила уйти из-под ног.

— Роми? — спросил я полушепотом. — Ты согласна?

Она несколько раз моргнула, словно выходя из транса, а потом просияла.

— Конечно, да!

Я шумно выдохнул от невероятного облегчения, но на вдох не хватило времени. Роми подалась вперед, обхватила мою шею и поцеловала в губы. Это было волшебно, наш первый поцелуй — не робкий, как обычно бывает, а сильный и настойчивый. Страстный, как и сама Романия.

Но лестница не выдержала напора и всё-таки поползла в сторону. Я не удержался и полетел вниз.

— Си-и-ин! — взвизгнула Роми.

Меня переполнял восторг, и казалось, что крылья больше не нужны. Что отныне я могу летать и так, ведь моя Романия сказала: «Да».

Это была сладкая, заманчивая иллюзия, но земля приближалась, и мне всё-таки пришлось исчезнуть в облаке зеленой мерцающей пыли, чтобы стать драконом. Я ведь хотел дожить до свадьбы, а не превратиться в груду переломанных костей.

Я подлетел к ее окну и послал слова ей в разум, неспособный говорить драконьей пастью:

— Садись на меня. Полетаем.

Роми быстро замотала головой.

— Ты же знаешь, я боюсь.

— Это не страшно, я покажу тебе.

— А если я упаду?

— Я тебя поймаю. Ты доверяешь мне?

Она кивнула без промедления.

— Да.

— Тогда запрыгивай.

Роми колебалась, но в итоге решилась и забралась мне на спину, хватаясь за шипы, а потом… Мы полетели, и это было прекрасно. Но это больше никогда не повторится, ведь, похоже, в тот день лимит ее доверия был исчерпан.

Я заставляю себя отбросить воспоминания, чтобы не пропасть в них с головой. Смотрю на Роми, которая всё ещё ждет моего ответа. Слуги уже уложили почти все наши вещи в багажный экипаж.

— Нет, — говорю я. — Ты не можешь лететь сейчас, это опасно. Буря собирается.

Это правда. В последние дни погода испортилась, и снег не переставал идти ни на секунду, а холодный ветер пронзает нас даже днем, что уж говорить о вечере. И я рад этому, потому что в противном случае вряд ли бы смог отказать ей.

Роми выглядит разочарованной и сильнее кутается в плащ на белой меховой подкладке.

— Наверное, ты прав.

— Если хочешь, я могу полететь, а ты поедешь одна…

— Нет-нет! — отвечает она слишком быстро. — Поедем вместе. Мы же… мы всё ещё притворяемся счастливыми. А счастливые семьи не путешествуют по-отдельности.

Я хмурюсь и всматриваюсь в ее лицо. К чему весь этот разговор? Роми ведет себя так, будто после Дня подарков в ней что-то переменилось.

Хотя, возможно, это лишь мое воображение. Остатки надежды, которые до сих пор тлеют в глубине души, как остывающие угли.

Позади нас слышатся шаги. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть Джаса. Снег хрустит под его ногами, когда он подходит к нам.

Мы жмем друг другу руки.

— До завтра, — говорит он. — Я отбываю через пару часов, а завтра утром загляну к вам, чтобы вручить еще один подарок.

— Джаспер, не нужно, правда, — подает голос Роми.

Он загадочно улыбается.

— Но я настаиваю, сестрица. Это будет подарок для вас обоих. А теперь езжайте скорее, пока снег не усилился. Не хватало вам еще застрять по дороге.

Джас уходит. Мы смотрим ему вслед, наблюдая, как белые хлопья ложатся на его черное пальто.

— Как думаешь, что он для нас приготовил? — тихо спрашивает Роми.

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Но, надеюсь, нам понравится.

Глава 20. Романия

Глава 20. Романия

Идригас, резиденция герцога Мирандола. Утро следующего дня

Я просыпаюсь от жуткой головной боли. Хоть меня и поселили в покоях с минимальным количеством золота, но его запах, кажется, прошел сквозь стены и не давал мне уснуть полночи. Это как пытаться спать в комнате, где повсюду распустившие лилии.

Я встаю с кровати и спешу раздвинуть шторы, чтобы распахнуть окна и вдохнуть немного свежего воздуха. А еще увидеть ослепительно-белый снег, покрывающий все поверхности, от тротуаров и фонарей до редких, аккуратно-стриженных деревьев.

Метель, которую мы опередили по пути в Идригас, ночью достигла столицы и превратила ее в страну чудес.

Через пару минут приходит Молли, чтобы помочь мне одеться. Я выбираю рубиново-красное платье, любимый цвет Синклера. Вспомнит ли он, как однажды сказал, что этот оттенок мне очень идет?

Волосы велю собрать в простой пучок на затылке — неформальный, но элегантный стиль. И, напоследок, распыляю на шее гвоздично-фиалковые духи. Как-то раз Син признался, что этот аромат на моей коже сводит его с ума…

Почему я вообще вдруг так стремлюсь ему понравиться?

Об этом лучше не думать, чтобы не отвечать самой себе на еще более мучительные вопросы. Получится слишком болезненный внутренний диалог.

— Молли, как я выгляжу?

Камеристка отступает на шаг, даря мне широкую улыбку.

— Как принцесса, Ваша Светлость!

Я довольно киваю.

Если Молли и удивлена, почему мы вернулись не за город, а в столицу, да еще и прямо в резиденцию моего мужа, то не подает виду. Она слишком хорошо подготовлена и крайне тактична.

И поэтому вопрос, который она озвучивает, пока я шагаю к двери, задан всего лишь с целью услужить мне. Молли не знает, да и не должна знать, что внутри меня проносится ураган, когда она произносит: