Огонь в его поцелуе (ЛП) - Диксон Руби
«Это моя пара, — говорю я ему. — Она и есть причина».
«Значит, ты претендовал на человека?»
«Ещё нет. Пока достаточно того, что она рядом, но скоро я должен заявить на нее права». Я обхожу высокое здание, а затем сажусь на насест наверху. Ветер здесь дует высоко, запахи человеческого улья не так ужасны. Мысли Кэйла все еще достаточно далеко, чтобы держать его на безопасном расстоянии от моей пары. Не то, чтобы он забрал ее у меня, но собственнический самец, которым я являюсь, не может вынести мысли о том, что другой дракон приблизится, когда моя самка не имеет пары. «Я подлетел поближе, потому что мне нужен твой совет по поводу человеческих самок».
«Мой? Я заинтригован».
«Когда я прикасаюсь к своей Са-ча, ее запах — это запах страха. Я жду и не дождусь, когда она бросит мне вызов, примет боевую форму и нападет, чтобы я мог победить ее, но она этого не делает. Что я делаю не так? Как ты заставил свою женщину обратиться?
Мысли Кэйла забавляют. «Они не драконы, мой друг. Запомни это».
«Думаешь, я этого не знаю?» — Я оскорблен его заявлением. — «Я боюсь, что могу сломать ее в любой момент, если буду держать ее слишком грубо. Она мягкая, милая и хрупкая, моя Са-ча. Она совсем не похожа на женщину-дракона».
«Тогда ты должен перестать думать о ней как о драконе, Дах. Не думай, что она такая же, как мы. Я знаю свою Клаудию уже много дней и ночей, но мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что у нее нет боевой формы. Ни у одного человека ее нет».
«Нет боевой формы? — Эта мысль поражает меня. — Но… как они защищаются? Как они бросают вызов друг другу?» Несмотря на то, что я ошеломлен, услышав это, в этом есть смысл. Са-ча слаба и ранена. Она предпочитает быть на земле. Конечно, у нее нет боевой формы. Я так много думал о том, как происходит нормальное спаривание драконов, что забывал, что люди были другими. Я думаю о тех, кого я видел спаривающимися в человеческом улье. Таким образом, сигнал к вызову… это прижатие моего лица к ее? Это что, вызов?
«Люди вообще не хотят, чтобы им бросали вызов, мой друг», — мысли Кэйла прямые и сильные. — «Человеческих женщин нельзя завоевывать, если только ты не хочешь причинить ей вред».
«Никогда!»
«Тогда узнай, как заставить ее жаждать спаривания с тобой. Они реагируют, когда самец прикасается к ним».
«Прикасается к ним? Я все время прикасаюсь к Са-ча. Даже сейчас я держу ее в своих когтях». Я смотрю вниз на маленькую самку в моей хватке. Она не выглядит так, как будто хочет спариваться. Во всяком случае, она выглядит так, как будто хочет лечь на землю. Она с трепетом оглядывается вокруг и цепляется за мои когти, явно недовольная нашей высотой.
«Не обычное прикосновение. Прикосновение, которое скажет ей, что ты хочешь спариться. Моя Клаудия предпочитает поцелуи и ласки. Ей нравится, когда гладят ее кожу. Она хочет, чтобы к ее телу прикасались с нежностью. Заставь ее чувствовать себя хорошо, и она подарит тебе свой брачный аромат».
«Ха. Это кажется… слишком простым. И поцелуй? Что это?»
«Ты прижимаешь свой рот к ее рту…»
«Я сделал это», — разочарование просачивается сквозь мои мысли. — «Ты лжешь мне?»
«Никогда». Кэл, похоже, удивлен, и это меня раздражает. Мой гнев начинает накаляться. Неужели он думает, что это забавно, что я еще не заявил права на свою женщину?
Он насмехается, — шепчутся вороны. — Он думает, что ты недостоин счастья.
Гнев пылает где-то глубоко в моем животе. «Пришли мне картинку, — говорю я ему. Так, чтобы я мог понять».
Его разум немедленно закрывается от моего собственного. Я чувствую, что он закрыт до тех пор, пока мы не выходим на самую слабую связь. «Я не собираюсь посылать тебе картинку, на которых я целуюсь со своей второй половинкой. Такие вещи являются личными. Моя Клаудия все еще злится, что ты украл ее подругу. Она будет расстроена тем, что я помог тебе».
«Помог мне? Ты мне ничего не сказал!»
«Я пытаюсь помочь тебе, старый друг. Успокойся и слушай».
Даже когда он говорит, я чувствую укол другого разума, входящего в зону действия. Другой мужчина. Рычание захлестывает меня вместе с разочарованием. «Ты бы оставил мою пару в опасности, не помогая мне?»
«Я пытаюсь, Дах. Я ценю нашу дружбу. Я ценю возможность поговорить с другим существом моего вида и не быть охваченным безумием. Твой разум уже значительно улучшился».
Ложь, — шепчут вороны. — Он думает обмануть тебя и украсть твою пару.
Вдалеке, на фоне горизонта, я вижу летящее в воздухе пятнышко. Это может быть птица… или это может быть самец дракона, которого я чувствую, направляющийся к моей паре. Защитный гнев расцветает в моем сознании.
«Приведи свою пару навестить мою и…»
«Ложь! Ты пытаешься отнять у меня мою пару!» — Я подбрасываю себя в воздух, извергая пламя. Я встречусь лицом к лицу с этим мужчиной. Я разорву его на части и…
Са-ча кричит от ужаса, цепляясь за мою переднюю лапу.
— Дах!
Моя пара.
Как я мог забыть ее?
Как я мог забыть, какая она хрупкая? Она никогда не выживет, если я вступлю в бой с ней в своих когтях. И все же я не могу отпустить ее. Если я это сделаю, я оставлю ее уязвимой для других людей и драконов. Только в моих объятиях она в безопасности. Только со мной.
Неохотно я проглатываю свое пламя и кружу в небесах. «Я поговорю с тобой в другой раз, — говорю я Кэйлу. — А пока я должен отнести свою пару в безопасное место». И я изо всех сил машу крыльями, отталкиваясь от ближайшего здания, чтобы набраться сил. Я должен взлететь высоко и быстро, чтобы убежать от другого, прежде чем он увидит меня. Я мысленно отступаю назад, чтобы его безумию не к чему было прикоснуться.
И я верну свою пару в ее гнездо, где я смогу защитить ее.
Я крепко прижимаю ее к груди, убеждаясь, что она в безопасности. Разговор с Кэйлом был ошибкой. Возможно, мой разум все еще слишком полон воронов, чтобы его слова имели смысл. Прикоснись к своей паре. Ха. Как будто я к ней не прикасаюсь. Как будто я не прижимаю ее прямо сейчас к себе.
Тем не менее, некоторые из его слов звучат правдиво. Я размышляю о них, даже когда мы летим дальше, обратно к гнезду, которое я провозгласил своим. Длинное низкое здание снова появляется в поле зрения, и моя Са-ча издает радостный звук, похлопывая меня по когтям. Я думаю, она понимает, что я возвращаю ее, и она довольна. Это тоже делает меня счастливым. Я нашел место для своего гнезда, которое, хотя и не находится высоко в облаках, радует мою пару. Лучшего дома и быть не может.
Я сажусь на крышу здания, но моя самка восклицает и указывает на землю внизу. Она хочет вернуться в само гнездо. Очень хорошо. Я спрыгиваю на ровную, твердую землю и мягко отпускаю свою пару.
Она издает еще один счастливый звук и обнимает мою переднюю лапу, обвиваясь вокруг нее и прижимаясь щекой к моей чешуе, все время издавая говорящие звуки. Ее прикосновения удивляют меня, как и ее удовольствие. Когда она отпускает мою ногу, я немедленно превращаюсь в свою двуногую форму, чтобы посмотреть, схватит ли она меня снова. Но она этого не делает; она только улыбается мне с явным удовольствием.
Тогда я решаю, что обниму ее. Я подхожу вперед и обнимаю ее, прижимая к своей груди.
Са-ча издает испуганный звук, но затем хихикает и похлопывает меня по спине, позволяя мне прижать ее к себе. Я урчу от удовольствия, решив, что это приятно. Я позволяю своей руке поглаживать ее спину вверх и вниз, и она издает довольный звук, расслабляясь в моих объятиях.
Возможно, это то, что имел в виду Кэйл, — прикасаться к своей паре. Возможно, мне следовало бы гладить ее и доставлять ей удовольствие. Возможно, он все-таки не ошибся.
Мне есть над чем поразмыслить.
