Путь на острова или долгая дорога домой (СИ) - Спивак Анастасия

И правда, после непродолжительного петляния по коридорам департамента мы оказались в небольшой приёмной, судя по наличию строгой тётеньки за письменным столом, почти перекрывающим доступ к кабинету ВПГДП Льюиса О’ Вейра.

Тем временем Сайрус уже регистрировал нас в толстенном журнале, затем в другом, а когда речь зашла о технике безопасности во время аудиенции, дверь в кабинет этого самого ВПГДП открылась, и нам навстречу вышел отчего-то знакомый мне мужчина лет пятидесяти. И дело явно было не в изображениях, которые мы с Сайрусом так тщательно рассматривали вчера. Нет, я определённо где-то его видела.

— Господин Маруто, очень рад вас видеть, — произнёс этот Льюис, почему-то нахмурившись, стоило ему увидеть меня. — Прошу в мой кабинет.

Но как только мы оказались за закрытыми дверями, хозяин кабинета словно маску сбросил. Смотрел на меня, хмурился и только что не рычал. При этом я абсолютно не чувствовала исходящей от него агрессии. Лишь какое-то беспокойство просвечивало сквозь его напускную строгость.

— Льюис, у нас проблемы? — сразу в лоб спросил Сайрус, немало меня удивив. Кажется, ему совсем не понравилась реакция мужчины на меня.

— Глазные капельки у вас с собой, надеюсь? — вопросом на вопрос ответил Льюис.

— С собой, конечно, у них срок действия около пары часов.

— Ну, тогда, хорошо. На центральном входе теперь стоит отслеживатель посетителей: внешность, уровень магической истощенности, уровень стресса и другое. Поэтому крайне желательно, чтобы выходя из здания, Алина выглядела точно так же, как она выглядела, входя в него. Иначе по экспертизам затаскают. Что ты здесь делаешь, Алинка?

— Здравствуйте, — как-то вдруг вспомнилось о приличиях. — А мы это… мы бы хотели разыскать моего отца и подумали, что, может, вы могли бы нам помочь.

Реакция Льюиса О' Вейра подсказала нам, что с родителем моим он точно знаком: подойдя к большому письменному столу, мужчина достал откуда-то графин со светло-коричневым напитком, вытащил из него пробку, отхлебнул и лишь затем спросил:

— Ну и зачем, скажи, пожалуйста, тебе понадобился этот слизняк?

Меня словно громом поразило. Он знает его! Всё не зря! Мы не зря сюда пришли!

— А почему «слизняк»? Мой папа хороший, благодаря ему, мы с мамой спокойно прожили девятнадцать лет, — зачем-то стала оправдывать родителя.

— О как! Да вы присаживайтесь, молодые люди, — Льюис кивком указал на, стоящий возле окна, небольшой диван, а сам вновь отхлебнул из бутылки и хмуро уставился на нас. — Даётся мне, что ты слегка ошибаешься в своих выводах, малявка. Если Фредрик вспомнит о твоём существовании, то тебе придётся забыть об этой спокойной жизни. Кстати, Сайрус, мальчик мой, я надеюсь, ты случайно не влюбился в эту барышню? Очень не советую. Ты знаешь, как про северных островитянок говорят? Мол, они сердце своё дарят избраннику. А как на деле?

Мужчины медленно обменялись взглядами. И если взгляд Сайруса я не увидела, то глаза О’ Вейра были полны тоски и одиночества. А ещё словно безнадежности. И может быть он хотел о чём-то предупредить Сайруса.

— А на самом деле никому они своё сердце не отдают, но забирают у тебя твоё, и ты живёшь с этой дырой, как будто, так и надо, будто это всё в порядке вещей. Лишь бы любимой было хорошо.

— Послушайте, я не знаю, какая такая нехорошая женщина столь жестоко обошлась с вами, Льюис, но нам действительно нужна ваша помощь. У меня мама… она каменеет каждый день, — мой голос позорно стал срываться от поступивших слез. — И ей совсем недолго осталось. Мне очень очень нужна ваша помощь.

— Льюис, послушайте, — Сайрус хотел что-то добавить, как Льюис его перебил:

— Подожди, что ты сказала? Как давно у Елены начались приступы?

— Я не знаю. Несколько лет назад. Но откуда вы нас знаете? Почему ваше лицо мне так знакомо?

Не ответил.

Ну, к чему эти секреты? Снова замолчал, и молчание в этот раз вышло сильно затяжным. После моих расспросов, он обошёл свое рабочее место, сел за стол и методически принялся заливать в себя содержимое графина. Даже не закусил ни разу. А когда спустя какое-то время Льюис наконец-то встал, я почти дремала на плече у Сайруса, а он медленно перебирал мои пальцы и крутил своё кольцо на моей руке, словно любуясь им.

— Сайрус, а ты не староват для девочки? — вдруг весело спросил этот знакомый незнакомец.

— Ой ли, а вы знаете, что Елене сейчас всего сорок один? Или вам это неизвестно? — мужчины отчего-то начали подкалывать друг друга.

Все эти разговоры вокруг да около нас с мамой вдруг всё расставили на свои места. Получается, что отец-то мне не совсем и нужен. А нужен вот этот вот ворчун, которого мама почему-то ото всех скрывала. Я совсем другими глазами посмотрела на человека, помогавшего нам на протяжении всей моей жизни. Именно этому человеку, получается, мама отдала своё сердце. И этот человек, судя по всему, только сегодня об этом узнал.

— Льюис, у нас осталось меньше пяти месяцев до того, как она застынет навсегда, — шёпотом сказала я.

— Этого не произойдет, Алина. Только и в ближайшее время я к маме твоей сорваться не могу. Только под удар поставлю. Сейчас идет поголовное отслеживание всех перемещений портальщиков восьмого уровня и выше. Ты, Сайрус, надеюсь, ещё свою восьмерку не подтверждал?

— Нет. Апробация прыжка назначена, но дату мне не сообщали, — Сайрус явно не был удивлён. Что у них тут вообще происходит?

— В общем, так, молодые люди, — Льюис, кажется, принял для себя какое-то решение, — сейчас отправляетесь домой, сидите там тихо, как мышки и главное — не вздумай явиться на апробацию. Сошлись больным, кривым, придумай, что хочешь, но учти, Сайрус, — явятся с проверкой — Алинку спрячь. Мне нужно около месяца завершить здесь начатое, слишком многое на кон поставлено. А потом можно будет и на юг рвануть. Будьте готовы. Или вы не планируете?

Мы с Сайрусом невольно переглянулись и кивнули. Хоть какая-то определенность появилась, пусть и временная. Со всем остальным разберёмся. Хотя о чём это я? Мы ведь нашли его! Мы нашли Льюиса! А значит, с его помощью маму можно будет спасти. И пусть напряжённость и настороженность мужчин чётко давала понять, что легко не будет, значит, будем разбираться со всем постепенно, а вообще, ведь чудеса случаются, хоть и нечасто, так пусть и нам хоть капельку повезёт.

Разговор явно подходил к концу, а у меня ещё два миллиона вопросов осталось, поэтому я недолго думая подошла к Льюису и выпалила:

— А может у вас получится приехать к нам в гости как-нибудь? Мы бы вас с Венечкой познакомили, а заодно бы и…

— Сайрус? — господин внештатный помощник главы департамента перемещений, кажется, в данный момент готов был испепелить взглядом моего жениха. И если бы Сайрус соображал медленнее, то возможно от него бы осталась лишь маленькая горстка пепла. Хорошо всё-таки, что соображалка у Сайруса работает в штатном режиме и членовредительства не произошло, как и более печальных последствий.

— Спокойно, папаша, — рассмеялся Сайрус, не обращая внимания на суровость собеседника. — Венечка — это не кто иной, как Вениамин Серый, хорошо вам известный хранитель моего дома. Алина, добрая душа, привязалась к этому ворчуну и хочет забрать его с собой. Правда, милая?

— Он очень хороший, Сайрус, — немного обиженно пробубнила я. — Если бы не он, неизвестно когда бы мы сообразили пообщаться с Льюисом и сообразили бы вообще.

Отчего-то слушая наш любезнейший обмен мнениями, Льюис вновь вернул себе хорошее расположение духа. Не нужно быть гением, чтобы понять, что именно напридумывал себе этот замечательный человек. Нет, мне во что бы то ни стало нужно узнать нашу с мамой историю, и как мне думается, этот человек знает её весьма неплохо.

— Льюис, я столько хочу у вас узнать, вы даже не представляете, и понимаю, что возможно, для вас будет небезопасно приходить к нам. Но если у вас всё же получится, мы будем очень рады вас видеть, — я посмотрела на Сайруса в надежде на понимание и согласие. Любимый не подвёл. Встав с дивана, он стремительно подошёл к нам и, взяв меня за руку, сказал: