Филис Каст - Заговор богинь
– Ох, только не это! – взорвалась Джаки.
Она бросилась к старику и выхватила иглу из его пальцев. Старик, разинув рот, уставился на нее.
– Вот это, – Джаки показала ему иглу, – это ужасно! Если ты воткнешь ее сюда, его рука воспалится и загноится!
– Да как смеет эта женщина... – начал было старик, и Кэт поспешно вышла из-за спины Ахиллеса.
– Она целительница, – сказала она Ахиллесу.
– Это я – целитель! – яростно выплюнул старик.
– Нет, ты просто шарлатан, – заявила Джаскелина. – Да еще и с грязными руками.
Кэт, не обращая на них внимания, сосредоточилась на Ахиллесе.
– Сама Афина даровала ей особые знания.
Старик резко повернулся к Катрине.
– А ты кто такая?
– Оракул Афины и военная жена Ахиллеса, – ровным тоном ответила Кэт.
– Оракул Афины – военная жена? Ха-ха! Что за шутки? Или ты думаешь, что Калхас, пророк и предсказатель ахейский, не знал бы о прибытии божественного оракула?
Одиссей откашлялся.
– Калхас, старый мой друг, мы только что виделись богиней. Афина действительно даровала Ахиллесу Поликсену, которую назвала своим оракулом.
Калхас прищурил слезящиеся глаза.
– Ты утверждаешь, что сам видел Афину?
– Именно это я и сказал.
– А я говорю, что ты всегда был лучшим предсказателем, чем целителем, Калхас, – Низкий голос Ахиллеса заставил всех умолкнуть, – Патрокла будет лечить служанка Поликсены. Если, конечно, мой двоюродный брат не против.
– Я склоняюсь перед твоей волей, кузен, – сказал Патрокл с добродушным юмором.
Катрина посмотрела на Патрокла и обнаружила, что юноша умен, молод и очень, очень светловолос.
А он сверкнул белозубой улыбкой и добавил:
– И, конечно же, перед волей богов и моей прекрасной целительницей.
– Вот и хорошо. Мне нужно, чтобы эту штуковину, – Джаки взяла грязную иглу, – прокипятили. Еще мне нужно...
Она немного помолчала, и Кэт была уверена, что подруга мысленно перебирает возможности, отбрасывая слова вроде «дезинфицирующие средства» и «антибиотики».
– Мне нужен самый крепкий алкогольный напиток, какой только у вас есть.
Мужчины дружно моргнули, вопросительно глядя на Джаки.
Кэт повернулась к Ахиллесу и коснулась его руки, отметив, что от ее прикосновения он вздрогнул всем телом, как норовистый конь.
– Она имеет в виду самую крепкую выпивку, какая у вас имеется. Что-нибудь такое, от чего мужчины сразу пьянеют.
Ахиллес посмотрел на Одиссея.
– Ты вроде говорил, от той мерзкой выпивки, которую Идомен привез с Крита, и собака облысеет?
Одиссей улыбнулся.
– Говорил, да. А Идомен мне кое-чем обязан. – Он с улыбкой повернулся к Джаки. – Подожди немного, я принесу тебе сильную выпивку, малышка Мелия.
Он бегом припустил к греческому лагерю.
– Что еще ей нужно? – спросил Ахиллес Катрину.
– Мне нужны тонкие и обязательно чистые льняные лоскуты, длинные, – сообщила Джаки, как будто Ахиллес обратился именно к ней.
Кэт заметила, что уголки губ Ахиллеса дрогнули, и следующий вопрос он уже адресовал самой Джаскелине.
– Что-нибудь еще, маленькая Мелия?
– Что-нибудь, чтобы приглушить боль, – ответила Джаки, едва оглянувшись через плечо на Ахиллеса и продолжая исследовать отвратительную рану, – Ну... вроде сока опийного мака, что ли.
– А я думал, что как раз для этого и нужна была крепкая выпивка, – процедил Патрокл сквозь стиснутые зубы, стараясь делать вид, что пальцы Джаскелины, ощупывающие его руку, не причиняют ему мучительной боли.
– Нет, и сиди спокойно! Выпивка – это для того, чтобы промыть рану. Кстати, чем тебя так порезало?
– Лучше было бы спросить, кто это сделал. Аякс, – ответил Патрокл и невольно поморщился, когда Джаки слишком сильно нажала на край раны.
Ахиллес фыркнул.
– Ну, тебе еще повезло, что ты не потерял и руку, и свою глупую голову, схватившись с Аяксом.
Патрокл попытался пожать плечами, но Джаскелина сурово уставилась на него, и он снова замер.
– Да, он крупнее меня, но не так подвижен.
– Похоже, он все же достаточно быстро двигается, – сказала Джаки.
Потом снова оглянулась через плечо на Ахиллеса.
– Кто-нибудь собирается принести мне все, что нужно или мы так и будем сидеть и смотреть, пока он не умрет от потери крови?
– Принесите целительнице то, что она просила, – приказал Ахиллес, и несколько воинов отправились выполнять поручение.
И скоро – даже слишком скоро для испугавшейся вдруг Катрины – иглу и нитку прокипятили, а Патрокла напоили чем-то, по виду и запаху похожим на сироп от кашля. Он сделал и несколько глотков «мерзкой выпивки», доставленной Одиссеем, так что взор его затуманился, и произошло то, чего и опасалась Катрина, – Джаки взглядом приказала ей подойти ближе.
Кэт вздохнула и подошла к Джаскелине.
– Давай-давай, ты должна мне помочь, – сказала Джаки.
– Но ты же знаешь, я не выношу вида крови! Разве тот старый тип не может тебе ассистировать?
– Нет, он удрал, когда я начала кипятить иглу. Думаю, у него аллергия на чистоту. Держи это, – Джаки подала Катрине скомканный льняной лоскут, – Просто промокай кровь, когда я буду шить. Это совсем не трудно.
– Но это отвратительно, меня может вырвать!
– Ты же мозгоправ. А это вроде настоящего доктора. Не понимаю, почему тебя тошнит при виде крови.
– Ну, знаешь... я лечу эмоциональные травмы людей, а не физические! Психотерапевты имеют дело только с метафорической кровью.
– Однако вы обе очень странно говорите, – пробормотал Патрокл.
– Блондинчик, моим пациентам не разрешается говорить, пока я сама их не спрошу о чем-нибудь, – строго произнесла Джаки, слегка шлепнув воина по макушке чтобы подчеркнуть свои слова; Патрокл пьяно хихикнул.
Джаскелина оглянулась на все возраставшую толпу воинов, наблюдавших за ее действиями, и повелительно повысила голос:
– Эй, кто-нибудь должен его держать. Если он начнет дергаться, у меня не получится сделать ему красивый мужской шрам, как я задумала.
К ним быстро подошел Ахиллес. Он сел на скамью рядом с братом и крепко ухватил его за предплечье.
– Действуй, – сказал он Джаскелине. – Он не пошевелится.
Кэт решила, что нет более омерзительного звука, чем тот, с которым игла впивается в человеческую плоть, и вспомнила, почему выбрала профессию психотерапевта вместо обычной медицины, так и не исполнив мечту матери увидеть дочь в роли «настоящего доктора». В общем, Кэт постаралась полностью сосредоточиться на том, чтобы промокать кровь, помогая Джаки; но, изо всех сил сдерживая тошноту, Кэт все же то и дело украдкой поглядывала на Ахиллеса, который вполголоса говорил с Патроклом о каких-то состязаниях, которые он выиграл в Греции, и мужчины смеялись, хотя Джаки то и дело повторяла пострадавшему, что он должен сидеть тихо и неподвижно. Но мужчины не обращали на нее внимания, а у Кэт была отличная возможность полюбоваться Ахиллесом.
