Анастасия Штука - Путь к Истоку
— Вот ведь как нашего князя зацепило. Как первый раз глянул, так теперь оторваться и не может.
— Он забудет меня раньше, чем я успею границу пересечь, покидая Даншер, — иронично произнесла Яснина, убирая отпущенную руку и поднимаясь на ноги. Маг прищурился, рассматривая ее глубоко посаженными, светло-голубыми, словно талые воды, немало повидавшими глазами.
— Не веришь… Смотрю на тебя, и спрашиваю себя, а есть ли кто на этом свете, в кого у тебя вера еще не пропала? — Без предупреждения переходя на более личное обращение, печально спросил маг.
— Есть — я сама. А остальным верить — слишком бесполезное и глупое занятие, отнимающее много времени и нервов. Не подарив никому веры, никогда не получишь горького и жестокого обмана. Чем меньше возлагаешь на человека надежд, тем проще принять разочарование, когда он их не оправдывает.
— У каждого человека должен быть тот, кому можно без страха доверить свою жизнь. А иначе, зачем бессмысленно влачить существование в мире, где нет ничего дорогого и стоящего для тебя?
— У меня есть я, и этого вполне достаточно.
— Глядя на тебя, я вижу смелую, сильную, закаленную и, чего уж, жестокую колдунью. Но твоя душа сияет очень ярко, намного сильнее, чем темная магия, что окружает тебя. Она настолько могущественна, что с легкостью победила ужас и мрак силы, помогая сохранить тебе не только ясный рассудок, но и чистое сердце. Почему же ты не желаешь прислушиваться к ней?
— Я могу подарить свою душу, но, если тот, кому предназначался этот дар, окажется слишком слабым, чтобы справиться с тяжелой ношей, я просто уничтожу его. Не потому, что захочу его смерти и возжажду крови, нет. Сила, пылающая в моей крови, потребует мгновенной и беспощадной мести.
— Едва Камлен сменил на древнем троне своего отца, народ дал ему прозвище — Великий. Разве князь несколькими годами своего правления не оправдал его? Он всего за пару дней смог остановить войну, которая грозила затянуться на долгие годы, взошел на омытый кровью родного отца престол, чтобы справедливо отомстить за тех, кого потерял в этой битве. Он поднял княжество с колен, сделав его сильнейшей и могущественнейшей державой, которую уважают и боятся все соседи. Он делает так, что Моравва расцветает на глазах, поднимаясь все выше и выше. Разве ему может быть не по силам эта вспыхнувшая внезапно любовь к тебе?
— Любовь? — Яснина потрясенно смотрела прямо в горящие уверенностью и спокойной мудростью поблекшие от времени глаза, отказываясь верить сказанному магом. Как он может говорить о возникновении столь сильного и пламенного чувства, если она всего пару дней назад впервые увидела князя своими глазами?
— В твоем сердце ее никогда не было, поэтому ты и не веришь в то, что порой достаточно одного взгляда, чтобы в душе человека вспыхнуло обжигающее и всепоглощающее пламя. Когда-то давно, в юности, оставшейся далеко позади, я видел, как маленькая искра, случайно упавшая на иссушённое зноем поле пшеницы, вызвала сумасшедший и яростный огонь, который пожирал все на своем пути. А сейчас я вновь вижу то же самое: искра упала на подготовленную, давно ожидающую этой перемены, почву, породив пламя другого рода. Я был с князем с того момента, как его первый крик огласил покои в столичном дворце, наполнив его радостью и счастьем. Сопровождал на протяжении всего трудного пути, помогая советом или наставлением, но никогда не видел его таким. Говорят, когда человек влюбляется, он дарит свою бессмертную душу тому, кого избрало сердце. Камлен уже сделал свой выбор, я вижу это в его глазах и поступках, читаю во взглядах и движениях: он готов на все, чтобы ты заметила его чувство к себе и приняла его. Со стороны, должно быть, кажется, что он ничего не предпринимает, чтобы выявить затаившегося колдуна или найти похищенную ведьму. Я знаю, ты считаешь его помощь бесполезной и ничтожной. Азария, испуганная нападением, рассказала о письме, сожженном тобой сегодня утром.
— Маги не просят помощи: они сами решают свои проблемы…
— Напрасно ты так недооцениваешь князя и так превратно расцениваешь его поступки. Он испугался за тебя, поэтому и спрятал в своем дворце, стены которого оказались не такими уж и надежными. Да что могут простые слова? Я покажу тебе…
Маг поманил ее к стрельчатому высокому окну, тяжело пройдя через комнату и приподнимая шелковую занавеску, открывая вид на еще один внутренний двор, поражающий своей простотой и большими размерами. В центре выстроился огромный отряд воинов, разбитых на отдельные, строго организованные группы. Яснина сразу заметила князя, стоящего к ним спиной, заложив назад руки. Она не слышала произносимых им слов, но видела на лицах собравшихся оказываемый ими результат. Все, как один, после услышанного понуро и виновато опускали головы, устремляя взгляды в землю и отказываясь смотреть в глаза своему правителю.
— Это — стража, охраняющая дворец. Они служили здесь еще до приезда князя, поэтому он позволил им и дальше охранять покой новых обитателей, доверив жизни своей семьи. Но они не оправдали возложенных на них надежд, поэтому понесут суровое наказание.
— Никто из них не смог бы остановить полукровок, совершивших нападение.
— Их главные обязанности — замечать чужаков и незваных гостей, не допуская их появления под сводами этого дворца, и защищать членов правящей семьи даже ценой собственной жизни. Но среди них не оказалось тех, кто был бы достоин оказанного им высокого доверия.
— Я не принадлежу к семье князя…
Старый маг опустил руку, позволяя тонкой ткани скользнуть вниз и обернулся к стоящей немного позади него колдунье, тонко и задумчиво улыбаясь.
— Так мало прожитых лет, но столь много житейского опыта. Любой другой сказал бы, что с ним в момент нападения была сестра правителя, одна из основных претенденток на престол в случае его внезапной кончины. И таким образом объяснил обуявшую князя ярость… Ты же увидела главную суть: ведь он знал, на кого совершено покушение. Я не занимаюсь предсказаниями будущего, да здесь это и излишне, ведь я с уверенностью заявляю, что уже через пару часов вся стража будет полностью заменена на лично отобранных князем воинов-магов, способных не только заметить приближение неведомого врага, но и оказать достойный отпор. Будь на твоем месте его младший брат или сестра, он не поступил бы иначе.
Яснина не отводила взгляда от пристального взора глаз мага, наполненных спокойной уверенностью, твердым осознанием и непоколебимым принятием сложившейся ситуации такой, какой она и была. И это поразило колдунью до глубины души. Истоки их силы разнились, словно день и ночь, но он готов был безоговорочно принять любой выбор своего воспитанника, каким бы он ни был. Он ясно видел, сколько жизней угасло под рукой, прошедшей жестокую школу жизни колдуньи, но все же считал ее достойной занять такое почетное и очень важное место не только в судьбе правителя, но и в жизни целого княжества, ведь в Моравве супружеская княжеская чета правила наравне, вместе возглавляя Совет и принимая любые решения. Осознание этого было крайне неожиданным для нее, перерастая в сильное изумление, заставив ее неподвижно застыть, пытаясь принять и усвоить чрезвычайно странную и совершенно не приемлемую для нее новость. Яснина не была готова к такому откровенному разговору, заставляющему ее раскрываться перед малознакомым магом, и не хотела слышать твердо произнесенные слова. Она предпочла бы запечатать уста старика заклятьем, чтобы заставить его смолчать, обдумать все самому и не говорить того, что он только что сказал.
