Джанин Фрост - Первая капля крови
— Тебе не холодно? — спросила она, наконец. Ей было холодно. Она оставила пальто в «Тёмно-красном Фонтане». К счастью, её свитер был достаточно толстым, и она не сняла длинные перчатки. В конце концов, нельзя рисковать, чтобы кто-то увидел на ней метки демона.
— Совсем нет, — ответил Спейд. — Вампиры не реагируют на холод так, как люди. Я чувствую холод, конечно, но он не вызывает во мне те же ощущения. Я сказал бы, что нам нужно вернуться и забрать твоё пальто, но мы уже больше чем на полпути к гостинице.
Дениз поглядела на следующий уличный знак — и судорожно вдохнула. Совсем другая дрожь побежала вверх по позвоночнику.
— Как далеко я убежала?
Выражение лица Спейда было одновременно и твёрдым, и полным жалости.
— Около дюжины кварталов.
Она не могла убежать так далеко за те несколько минут. Олимпийскому бегуну пришлось бы нелегко, чтобы проделать такое, а она вовсе не была Олимпийским бегуном. Метки Раума проявлялись даже больше, чем она осознавала.
— О, дерьмо, — прошептала Дениз.
Спейд не стал отвечать бесполезными утешительными клише, за что она была ему благодарна. Она услышала достаточно таких фраз после того, как умер Рэнди. Почему люди не могут принять, что иногда жизнь просто отстой? Разве они не понимают, что иногда тишина утешительнее самого искреннего выражения симпатии или попытки показать более глубокую значимость произошедшего?
Впереди горизонт зданий разрушился, и её пристальный взгляд встретился с обширным открытым пространством с деревьями.
— Центральный Парк, — сказал Спейд, подталкивая её вперёд. Дениз даже не заметила, что остановилась. — Наша гостиница чуть дальше по следующей улице, не так далеко, если тебе станет слишком холодно. Под снегом ты не сможешь увидеть всё, что живёт в парке, но оно там.
Дениз улыбнулась, и часть беспокойства оставила её.
— Это прекрасно.
Она позволила Спейду провести её в парк, удивляясь, что не чувствует ни капли страха. При нормальных обстоятельствах это был бы верх глупости: блуждать здесь в темноте за несколько часов до утра. Однако в том, что рядом с ней вампир, а метки демона на её коже, не было ничего нормального. Потенциальные грабители, остерегайтесь, усмехнувшись, подумала она. Спейд не получил свой ужин. Потому он, скорее всего, съест первого же человека, приблизившегося к ним с угрожающими намерениями.
— Сколько тебе было, когда ты умер? — спросила она, сворачивая с тропинки, чтобы пройтись по снегу. Спейд последовал за ней, его шаги в темноте казались намного увереннее, чем её.
— Тридцать.
Дениз вздохнула.
— В следующий день рождения мне исполнится двадцать восемь.
— В следующий день рождения мне исполнится двести пятьдесят семь, — ответил Спейд, и грань, которой она не смогла дать имя, появилась в его голосе.
Оглядев его ещё раз, Дениз не смогла сдержаться и рассмеялась.
— Ты выглядишь довольно хорошо для такого старичка.
Он усмехнулся: его улыбка — белоснежная озорная вспышка в ночи.
— Лесть угодит везде, дорогая.
Ей пришлось быстро отвернуться, потому что, не сделай она так, её пристальный взгляд задержался бы на свидетельстве её утверждения слишком долго. Спейд действительно выглядел хорошо. Слишком хорошо, особенно сейчас, когда рубашка раздувалась позади него, открывая грудь, которая под лунным светом казалась вырезанной по дереву. Его длинные тёмные волосы трепетали на ветру, то открывая, то скрывая его лицо, но для неё совсем не было трудно увидеть его глаза. Их глубины пылали зелёными искорками, притягивая её взгляд, несмотря на то, что она знала, как опасно продолжать глядеть в них.
Дениз села, притворившись, что рисует что-то на снегу, и игнорируя холод, проникающий сквозь длинную юбку. На ней были колготки и сапоги по колено, но этого было не достаточно, чтобы защитить её от промёрзшей земли. Однако лучше уж дрожать от контакта со снегом, чем показать дрожь, пробивающую её, когда она смотрит на Спейда. Это не ты, напомнила она себе. Это просто метки демона.
Хруст снега предупредил о том, что Спейд идёт к ней. Дениз не посмотрела на него. Она почувствовала, что её сердце ускорило бег, и прокляла саму себя за это.
— Дениз.
Голос Спейда был ниже, чем обычно, и он протянул её имя так, что сердце лишь ускорило ритм. Однако она продолжала удерживать своё внимание на непонятных узорах, что она рисовала, даже когда почувствовала, что он встал рядом с нею на колени.
Это просто метки демона, просто метки демона …
Его рука скользнула по её спине. Её охватила дрожь, не имеющая никакого отношения к холоду. Плечо Спейда коснулось её, а затем его нога задела её бедро, когда он придвинулся ещё ближе.
Где бы он ни задевал её, её плоть, казалось, вибрировала в ответ. Дениз держала голову склонённой, волосы закрывали её лицо, а рука дрожала, пока она продолжала вслепую водить пальцами по снегу.
Это просто метки демона, просто метки демона!
Спейд лёгким ласкающим движением откинул её волосы назад. Ей бы хотелось, чтобы его пальцы чувствовались безжизненными и холодными, но они такими не были. Они были сильными, податливыми и знающими. Как будто он понял совершенно точно, как она реагирует на его прикосновения.
— Дениз …
Голос его был глубоким, а выдох, на котором он произнёс её имя, коснулся её щеки некой особой лаской. Дениз закрыла глаза. Всё в ней хотело повернуться к Спейду и сбросить последнюю тонкую нить контроля, который у неё ещё остался. Потребность, всё усиливающаяся в ней, должна была быть от меток демона, по-другому никак. Она никогда не чувствовала такого сильного притяжения к кому-либо прежде, даже к Рэнди …
Рэнди. Убитый потому, что она решила, что это будет забавно — провести Канун Нового года с вампирами. И теперь она здесь, всего четырнадцать месяцев спустя, собирается сама броситься в руки вампира.
Нет. Она не позволит себе.
— Ты, должно быть, голоден. — Вина и горе вылили на её эмоции так необходимое ей ведро ледяной воды. — Я прервала твой ужин, убежав, потому позволь мне возместить это тебе.
Дениз отбросила волосы назад, сумев встретить взгляд Спейда без того вызывающего дрожь желания, как прежде. Она не должна думать о нём никак иначе, кроме как о вампире — и она не позволит внушить себе другое ложное чувство защищённости касательно того, что нёс за собой мир вампиров. Если Спейд укусит её, это будет самый верный способ напомнить себе, чем именно он являлся: вампиром, живущим в мире, наполненном кровью и смертью.
