Кресли Коул - Поцелуй короля-демона
Каждый месяц Оморт давал ей и Ланте morsus, буквально означающий «жалящий ядовитый укус». Сила morsus состояла в том, что он причинял боль не при приеме внутрь, а при попытке его вывести. Страдания от яда были, предположительно, настолько мучительными, что ее и Ланте все уже считали «приговоренными». Без противоядия боль стала бы непреодолимой, и они в конечном счете просто бы умерли.
Morsus препятствовал любой их попытке покинуть Оморта или возглавить мятеж.
Он вздохнул, как будто она расстроила его, затем покрутил массивное кольцо на указательном пальце. Когда он начал открывать украшенный драгоценными камнями тайник с ядом, она уставилась на кольцо. Оно имело такое огромное значение для нее. Оно было источником ее жизни, причиной ее повиновения.
И кольцо всегда говорило ей, когда Оморт лгал, поскольку в этом случае он непроизвольно крутил его.
Когда он высыпал черные гранулы в ее вино, послышалось тихое шипение и завитки дыма поднялись вверх.
Давным-давно он подсыпал morsus в их вино прежде, чем они научились распознавать яд по запаху или вкусу, и прежде, чем научились создавать свой собственный, чтобы противостоять ему.
Сабина отсалютовала бокалом:
— Твое здоровье, — и опустошила его, — а теперь я действительно должна немного поспать. Помни, Оморт, я делаю это для тебя. И я знаю, что ты хочешь, чтобы мы преуспели в этом деле.
Бросив на нее последний пристальный взгляд, он, наконец, вышел, но прежде она услышала, как он пробормотал:
— Скоро.
Оставшись одна, Сабина снова вернулась на балкон. Рассматривая шумное море и глубоко вдыхая соленый воздух, она размышляла о сложившейся ситуации.
Интриги и козни. Она хотела получить Торнин для себя и для Ланте. Но после сегодняшнего вечера начала подозревать, что Оморт вынудит ее сдаться прежде, чем она сможет закончить свою игру.
Она задрожала. Он осмелился прийти к ней в комнату, принеся с собой холод и страдания, нависающие над ним, словно плащ. Она чувствовала себя печальной и грязной.
Впервые внимательный взгляд Сабины не задержался надолго на море.
Она повернулась на юг в сторону башни с темницей.
Демон обладал врожденной природной силой, и она представила, что растворяется в ней. В конце концов она поняла, что ее ноги сами бредут к нему, а сердце болит… от чего-то.
Глава 9
Не говоря ни слова, Сабина забралась к демону в постель.
Почувствовав его мгновенное напряжение, она легла на спину рядом, не касаясь его, но достаточно близко, чтобы почувствовать тепло его большого тела.
Долгое время они лежали в молчании, словно прислушиваясь к беспокойной возне мышей. Оба смотрели в потолок, на котором она создала иллюзию ночного неба.
Он еще больше напрягся.
— Твоя сила невероятна, — его голос вибрировал.
В тишине она, казалось, чувствовала это.
— Да.
— Это иллюзия, или ты действительно заставила потолок исчезнуть?
— Мое тщеславие подсказывает мне, что ты впечатлен моим даром богини и очень заинтересован. А опыт подсказывает, что ты хочешь узнать мои сильные и слабые стороны, чтобы иметь возможность убить меня.
— Я сохраню твою жизнь, если ты освободишь меня сейчас, — сказал он, — ты плохо обслуживала меня. Но ты еще не сделала ничего непоправимого.
— Демон, дай мне время.
Как он мог быть настолько горячим? Невероятно, но она чувствовала себя словно растаявшей.
— Отвечая на твой вопрос, это все — иллюзия. Зрительная и слуховая.
— Ты не можешь заставить других что-то чувствовать?
— У меня нет никаких осязательных иллюзий. Еще нет. И это позор, поскольку, полагаю, я могла бы уничтожить целую армию. Тем не менее я могу заставить чувствовать иные вещи.
— Например?
— Я могу заставить тебя видеть твои худшие кошмары или наиболее желанные мечты. И я могу управлять ими.
— У тебя есть еще другие способности?
— Десятки, — солгала она. Еще одной ее способностью был давний подарок Ланте на день рождения — она могла общаться с животными и гипнотизировать их. — Я многое умею.
Он, казалось, осознавал ее слова. Наконец, он спросил:
— Ты думала о том, что собираешься сделать? Каково это было бы для тебя — родить и воспитывать ребенка демона?
По правде, она не очень об этом думала. Она не позволяла себе воображать свою беременность, роды или последующее воспитание принца демона. Если она начинала представлять, как бы выглядел их отпрыск, то тут же заставляла себя думать о чем-то другом.
Повестка дня была известна, заговор замышлен. Остальное — мелочи.
Но визит Оморта бросил тень на ее планы.
Она ответила демону вопросом на вопрос:
— Откуда ты знаешь, что у меня уже нет маленьких детей демонов?
— Есть?
— Нет, у меня нет потомства.
— Что, если ты родишь девочку? Королевство Роткалина является патрилинейным.[2]
— Не напоминай мне. Знаешь, в клане Чародеев женщина может наследовать корону. Моргана — нынешняя Императрица всего клана.
Сабина повернулась на бок, он сделал то же самое, хотя его руки все еще были скованы цепью за спиной.
— Люди здесь не приняли бы женщину. Интересно, смогу ли я оставаться в живых достаточно долго, чтобы иметь еще одного ребенка?
Прядь густых темных волос упала ему на лоб, но он не мог убрать ее.
— Мне суждено забеременеть и родить здорового мальчика, твоего наследника.
Сын. Его голос погрубел от гнева?
— Я никогда его не увижу, ведь ты пойдешь своей дорогой. Не буду учить и защищать.
Она притихла. Вопреки широко распространенному мнению, она не любила причинять боль тем, кто никогда не сделал ей ничего плохого. Но она пока еще не управляла миром и не могла повлиять на исход данной ситуации. Для нее и Ланте будет более безопасным, если демон умрет. Этот демон, рядом с ней.
Он станет побочным ущербом, которого нельзя избежать.
— Подожди… Если ты знаешь, что точно родишь здорового мальчика, то сможешь убить меня, как только поймешь, что беременна.
Она скрыла свое лицо и его выражение за иллюзией, потому он не увидел ее устремленный вдаль взгляд.
— Я не оставлю своего ребенка воспитываться здесь, в крови и ненависти. До меня доходили слухи о разврате, творящемся в Торнине. Кровавые жертвы и извращения. В моем доме.
— Оморт действительно наслаждается своими кровавыми жертвами.
Губы демона приоткрылись.
— Послушай себя! Ты настолько привыкла к этому, что даже не осознаешь, как безумен твой мир!
