Всеволод Болдырев - Судьба-Полынь Книга II
— Да у нас тут мудрец объявился, самих Верховных уму-разуму учит, — брови Кагар-Радшу сошлись на переносице.
Она почтительно склонила голову.
— Я не претендую на мудрость, тем более никого не пытаюсь поучать, но у нас в племени говорили: «Даже если кулик спрячет голову под крыло — все равно не избежит ливня. Промокнет». Мархи тоже слишком долго верили, что никому нет дела до их неприметной деревушки, а потом…стало слишком поздно.
— Твой народ был мудр, но в твоих устах это звучит как дерзость. Довольно! Мы услышали много. Какое вас ждет наказание — узнаете утром. Сейчас отправляйтесь ужинать, а затем в свои комнаты, и чтобы носа никто не высовывал за порог. Больше ослушания не потерплю, — взгляд Призванного остановился на Тэзире. Балагур вспыхнул, но благоразумно промолчал. — Саламандра, задержись, расскажешь про поисковик.
Молодые колдуны поднялись и гуськом потянулись на выход мимо Наи. Тэзир мимолетно коснулся ее ладони в знак поддержки. Остальные посмотрели сочувствующе. Да что там. Она сама себе сочувствовала. И кто тянул за язык высказывать свое мнение? Повинилась бы, и дело с концом. Как ни суди, а в Лоте они натворили дел.
После ухода привратников Кагар забросал ее вопросами: какого размера шар, из какого материала, что за частички внутри, как взаимодействуют друг с другом? Она подробно описала поисковик, стараясь не упустить ни одной важной детали. Получив исчерпывающий ответ, Призванный задумчиво сжал четки в ладони.
— Дарующие время зря не теряли.
— А я предупреждал, что этим дело кончится. Вот и дождались. Сначала они создали поисковик, потом придумают еще что-нибудь, дабы избавиться от нас. Нельзя было давать им возможность восстановить силы. Следовало ударить в ответ, — проворчал глава клана воздуха, запахиваясь в меховой плащ. Невысокий рост и широкий воротник, достигавший ушей и полностью скрадывающий шею, придавали Верховному сходство с горбуном.
— Сарид-Лар, обсудим это позже. Сейчас не лучший момент, — Кагар кивнул на Наю.
— Бросьте. Она уже привратник. И это не такая тайна, чтобы держать под запретом, — отмахнулся с раздражением Верховный.
— Но и обсуждать с главами кланов вопросы политики — не слишком ли большая честь для вчерашней ученицы? — буркнул недовольно Верховный Арху-Кир. Его редкие седые волосы едва прикрывали череп, ниспадая до плеч, подобно стекающим с голой скалы нитям родников.
— Вот именно, — поддержала его Коркея. — К тому же ее звание привратника теперь под большим вопросом.
«Сука!» — метнула Ная исподлобья в Верховную злой взгляд.
— Саламандра, покинь зал. Мы узнали о поисковике все что нужно. Иди ужинать, — взмахом руки отпустил ее Кагар.
Ная поклонилась и отправилась к двери.
— Хотел бы я поглядеть на рожи жнецов, когда на них спустили кровавый смерч. Надеюсь, они надолго запомнят тот день, — хихикнул Сарид-Лар.
— Я же просил вас… — с неодобрением заметил Призванный.
— Не будьте брюзгами. Каждый из вас желал бы это увидеть. Но вам важнее держать лицо, чем признать правду.
У Наи от его слов полегчало на душе. Хоть кто-то был на ее стороне.
— Постой! — остановил привратницу резкий оклик Коркеи.
Девушка обернулась.
— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы восстановиться после отдачи на кровавый смерч?
— Несколько мгновений.
— Несколько…мгновений… — повторила Верховная в неком оцепенении. Губы изогнулись в желчной усмешке. — Незыблемая тебя любит.
— Надеюсь, — Ная еще раз поклонилась и вышла из зала под гробовое молчание глав клана.
И вот теперь она сидела в трапезной, запихивала в рот кашу и раздумывала над ждущим ее наказанием. Вызывающая непочтительность и дерзость. Такое не спустят. А Коркея расстарается, чтобы наказание было суровым. Невзлюбила ее Верховная. Впрочем, и она симпатии к ней не питала. Но неприязнь Коркеи она как-нибудь переживет, а вот если изгонят из клана — это будет конец. Лучше уж в жертву Незыблемой, все достойнее смерть, чем скитаться безумной по Гаргии, забыв свое имя и долг перед родными.
Хлопнула дверь, раздались торопливые шаги в сторону кухни. Наверное, какой-нибудь припозднившийся дозорный заглянул поужинать. Ная продолжала ковырять ложкой в каше, перебирая в уме предполагаемые способы наказания. Список выходил короткий и безжалостный, как лезвие дирка. Никакой надежды на милосердие.
Шаги направились в ее сторону, приблизились, миска хлопнулась на стол и кто-то, перебравшись через скамью, устроился напротив колдуньи. Она подняла голову. Радкур. Влажные волосы поблескивали в свете свечи. На одной из седых прядей, небрежно заплетенных торопливой рукой в косы, застыла капелька воды. Только что с озера пришел? Вон и на балахоне проступили на груди пятна, видно, сразу на мокрое тело накинул. Уткнувшись взглядом в миску, Скорняк с аппетитом наворачивал кашу, не обращая на Наю никакого внимания — ни приветственного кивка, ни улыбки, будто один в трапезной. Девушка оглядела зал. Пустые столы, свободные лавки. Мест поесть в одиночестве хватало. А если захотел составить компанию, то для приличия мог бы и поздороваться. Сегодня день на редкость щедр на «приветливые» встречи. Ну и ладно. Решив не забивать себе еще и этим голову, вернулась к прерванному ужину. Некоторое время ели молча, только ложки стучали об глиняные края посудин.
— Как съездили? — внезапно спросил Радкур, не отрывая взгляда от каши.
Ная вздрогнула. Рука зависла в воздухе, не донеся ложку до рта.
— Плохо… Мы себя выдали, — в голосе прорвалось скрываемое прежде отчаянье.
— Не расстраивайся. Почти все совершают ошибки в первое путешествие. Это своего рода очередной экзамен для молодых привратников.
— Но они точно не пускали в ход кровавый смерч и не превращали полсотни людей в живые факелы. Мы едва не угодили в лапы к Дарующим.
Радкур продолжил с сосредоточенным видом есть. Казалось, еда занимала его больше, чем девушка напротив.
— Как отреагировал Кагар? Сидел с холодной непроницаемостью или ругался?
— Был очень зол.
— Тогда расслабься. Наказание не будет строгим. Вот если бы он вам слова не сказал — дело обстояло бы отвратно. Попугал вас просто, балбесов, для науки на будущее.
Радкуру, конечно, виднее, он Призванного много лет знает, но, помня чуть ли не испепеляющий взгляд Кагара, верилось в это с трудом. Скорее, что скормит всех молодых колдунов тварям Незыблемой.
Ложка Скорняка заскребла по стенкам миски. Посудину можно было уже и не мыть. Вычистил почти до блеска. Но продолжал шкрябать, выискивая несуществующие остатки каши.
