Кейт Пирс - Поцелуй розы
— И, что Вы готовы предложить друидам взамен нашей помощи?
— Чего вы желаете?
— Торжественное обещание, что вы поможете нам в нашей борьбе против расы Вампиров.
Генрих нахмурился.
— Я не понимаю. — Он ожидал, что его попросят о многом — деньги, власть, даже душу — но не это. — Что за Вампир?
— Справедливый вопрос, смертный, — друид склонил голову. — Они — мерзость, раса паразитов, охотившаяся на людей. Много столетий назад некоторые из наших братьев отвергли традицию жертвенной крови людей, обнаружив, что, выпив ее, они впадают в иную форму религиозного экстаза. Они получили новые возможности и стали бессмертными.
Пытаясь вообразить этих монстров, Генрих с трудом дышал.
— Я все еще не понимаю …
— Численность этих «Вампиров» возросла, и они живут повсюду среди людей. У наших провидцев было видение, что они попытаются свергнуть монархию, посадят себя на престол и поработят народ.
— Вы хотите, чтобы я остановил их?
— Мы хотим вместе с вами победить данную угрозу. Наши ряды истощились, и мы больше не достаточно сильны, чтобы бороться с ними здесь, в мире смертных.
— Если они угрожают моему миру, то я сам буду сражаться с ними.
Глаза Друида запылали красным отблеском.
— Вы потерпите поражение. Они или убьют вас, или украдут вашу бессмертную душу, сделав своей марионеткой. Однако если вы примите наши условия, то мы пошлем в ваш дворец семью истребителей вампиров для защиты.
Генри уставился на призрака, горло пересохло, сердце бешено стучало в груди.
— Кажется, эта маленькая цена для такого огромного блага.
— Она не маленькая, Генрих Тюдор. Согласно нашим пророкам, благосклонность короля спасет наш род от исчезновения. Взамен защиты от вампиров, вы и ваши наследники должны оберегать эту семью, хранить их секреты — и всегда прислушиваться к ним, когда они предупреждают вас об опасности.
Генрих покачал головой, пытаясь рассеять сомнения. Мог ли он в действительности признать, что такие существа существуют?
— Они существуют, смертный. Ты принимаешь сделку?
Генрих вздрогнул. Друид прочел его мысли? Он попытался взвесить варианты даже притом, что знал, каков будет его ответ. Если ему повезет, то друидам, возможно, никогда не понадобится его помощь против тех монстров. Но новости о его вторжении, конечно, уже достигли ушей короля Ричарда. Без поддержки друидов его малочисленная армия потерпит поражение, а он умрет смертью предателя.
— Я согласен.
— Тогда стань на колени около своего слуги, сэра Джона Ллеуэллина, и прими свою судьбу.
Генрих стал на колени, плечом к плечу с Джоном и закрыл глаза, поскольку друид начал светится и мерцать. Внезапная вспышка пронзила его, и он задохнулся, увидев свою победу, став свидетелем поражения короля Ричарда, как его сломанный окровавленный труп тянут по улицам и поносят. Затем волна жара обожгла его левое запястье, и он закричал.
Когда он открыл глаза, мерцающий призрак исчез. Проклиная, он похлопал по рукаву тлеющего кожаного камзола и уставился на три параллельных линии, запечатленных на коже.
Джон медленно опустил рукав и показал тот же самый знак удивленному лорду.
— Этот символ называется Авен. Он означает лучи солнца и баланс между мужчиной и женщиной. Это отметина нашей клятвы уничтожить вампиров.
Генрих встал на ноги и опустил рукав. Его руки все еще дрожали, но Джон казался невозмутимым тем, что они видели, и Генрих всегда доверял своему валлийскому слуге. Светало, и он мог без труда различить ряд из восьми камней, почувствовать тонкий пульс энергии вокруг него. Если бы он считал, что только что заключил сделку с древним друидом, то, конечно, он должен поверить и в угрозу вампиров?
Он время от времени поглядывал на Джона, пока они поднимались по небольшому склону, где у церкви их ждали привязанные лошади.
— Не вы ли тот, кто должен оставаться со мной и будет сражаться с этими «Вампирами»?
— Да, сир.
Генрих пристально следил за выражением лица Джона, когда он затянул лошадиную подпругу и распутал поводья.
— Вы действительно верите, что они существуют?
— Я знаю, что они существуют.
— Вы их видели?
— Видел и убивал, господин.
От такого тона, констатирующего факты, Генрих моргнул.
— С тех пор вы служили мне?
— Да, сир. У вампиров есть свои пророки. Они прекрасно осведомлены о вашем существовании и вашем месте в истории. До сих пор мне удавалось их останавливать. Когда вы станете королем, я думаю, моя работа станет намного труднее.
— Когда я — королем … — Генрих сел верхом на лошадь и пустил ее в легкий галоп. Он не вполне верил тому, что совершил, но он приложит все усилия, чтобы соблюсти догмы истинной веры и обещание древним. Лучик надежды брезжил перед ним.
Он станет королем.
Глава 1
— Леди Розалинда? Позвольте сопроводить вас к королеве.
Розалинда Ллеуэллин встала, отряхнула юбки, и последовала за сэром Ричардом из угнетающе переполненной приемной в широкий коридор. Она надеялась, что на ее лице не видно волнения, которое она испытывала. Предстать в правильном свете во дворце имеет огромное значение, и с ее врагами любой признак нервозности мог оказаться роковым.
Несмотря на то, что Розалинда прекрасно знала дворец, казалось, что они прошли, по крайней мере, целую милю прежде, чем достигли покоев королевы. Мелодия лютни и гул беседы стихли, когда она вошла в самую большую из комнат. Королева Екатерина сидела у окна, в окружении дам. Ее вышивка лежала на коленях, пока она сравнивала оттенки синей шелковой нити, которые держала на свету одна из женщин.
— Ваше Величество.
Королева улыбнулась.
— Леди Розалинда. Какое удовольствие лицезреть Вас вновь.
Розалинда присела в глубоком реверансе.
— Вы помните меня, Ваше Величество?
— Как я могла забыть? У Вас был самый чарующий певческий голос, который я когда-либо слышала, и приятный характер к тому же.
— Приятный для деревенщины или свежесобранной репы?
Королева гневным взглядом высматривала того, кто перебил ее, пусть и шепотом, а Розалинда почувствовала, что краснеет. Одна дама из группы темноволосых испанок, окружавших королеву, еле-еле сдерживала смех, прикрывая ладонью рот.
— Едва ли деревенщина, леди Силия. Розалинда родилась во дворце и жила здесь первые четырнадцать лет своей жизни. Она уезжала домой, чтобы позаботиться о смертельно больной матери, — королева мягко улыбнулась. — Не так ли, моя дорогая?
