Элизабет Чандлер - Родственные души
— Ты скоро поправишься, Айви. Я в этом точно уверен, — сказал Грегори, посадив ее на кровать, он сам присел рядом и слегка обнял.
— Хочешь сказать, что сейчас я сумасшедшая.
Грегори ответил не сразу. Она обратила внимание, что в нем произошла перемена, когда он приходил к ней в больницу. Его темные волосы были аккуратно расчесаны, как всегда, и его красивое лицо походило на маску, как это было при их первой встрече, а светло-серые глаза словно скрывали его самые глубокие мысли.
— Это сложно понять, Айви, — сказал он осторожно. — Никто точно не знает, о чем ты думала в тот момент.
Он обернулся и посмотрел на Филиппа, который поставил фотографию на тумбочку.
— Ну и, конечно же, рассказ Филиппа не очень помогает.
Ее брат упрямо взглянул на него в ответ.
— Может быть сейчас, когда рядом никого нет, ты расскажешь нам, что действительно случилось, Филипп, — сказал Грегори.
Филипп посмотрел на две пустые полки, где раньше стояла коллекция ангелов Айви. Теперь статуэтки были у него. Айви подарила их ему при условии, что он никогда не будет говорить об ангелах.
— Я уже рассказал тебе.
— Попробуй еще раз, — сказал Грегори низким и напряженным голосом.
— Пожалуйста, Филипп. — Айви потянулась к его руке. — Это поможет мне.
Он позволил взять себя за руку. Она знала, что он устал от расспросов полиции, докторов в больнице, их матери и отца Грегори — Эндрю.
— Я спал, — поведал ей Филипп. — После того, как тебе приснился кошмар, Грегори сказал, что останется с тобой. Я снова заснул. Но потом услышал, как кто-то зовет меня. Сначала я не понял кто это. Он велел мне проснуться. Сказал, что тебе нужна помощь.
Филипп остановился, как будто уже закончил рассказ.
— И?
Он бросил взгляд на пустые полки, а потом отодвинулся от неё.
— Продолжай, — попросила Айви.
— Ты просто накричишь на меня.
— Нет, — сказала она. — И Грегори тоже не станет. — она кинула на Грегори предостерегающий взгляд. — Просто расскажи нам, что ты помнишь.
— Ты услышал голос у себя в голове, — сказал Грегори, — и он сообщил тебе, что Айви нужна помощь. Этот голос был похож на голос Тристана.
— Это был Тристан, — настаивал на своём Филипп. — Это был ангел Тристан!
— Хорошо, хорошо, — сказал Грегори.
— Этот голос сказал тебе, что я была в беде? — спросила Айви. — Голос сказал тебе, где я была?
Он покачал головой.
— Тристан сказал мне обуться, спуститься по лестнице и выйти через заднюю дверь. Потом мы побежали через двор, к каменной стене. Я знал, что не должен был перелезать через нее, но Тристан сказал, что все в порядке, потому что он со мной.
Айви почувствовала, как рядом с ней напрягся Грегори, но поощрительно кивнула Филиппу.
— Это было страшно, Айви, спускаться по горному хребту. Было сложно удержаться. Камни были такими скользкими.
— Это невозможно, — сказал Грегори, в его голосе звучали разочарование и недоумение. — Ребенок не смог бы сделать этого. Даже я не смог бы это сделать.
— Со мной был Тристан, — напомнил Филипп.
— Я не понимаю, как ты добрался до станции, Филипп, — с яростью сказал Грегори, — но мне надоела эта история про Тристана. Я больше не хочу слышать ее.
— Я хочу, — тихо сказала Айви, и услышала тяжёлый вздох Грегори.
— Продолжай, — сказала она.
— Когда мы спустились, я должен был перелезть через другой забор. Я спросил, что происходит, но Тристан не ответил мне. Он только сказал, что мы должны помочь тебе. Поэтому я стал подниматься по забору. Я думал, что если Тристан — ангел, то мы сможем перелететь его, — Грегори резко встал и начал ходить по комнате. — но мы не смогли, и поэтому я упал с того высокого забора.
Айви быстро взглянула на забинтованную лодыжку брата. Его колени были все в порезах и синяках.
— Потом мы услышали свист поезда и должны были продолжать идти. А когда подошли ближе, то увидели на платформе тебя. Мы звали тебя, Айви, но ты нас не слышала. Мы бежали по мосту и увидели другого Тристана. Он был в кепке и пиджаке, в точности как на твоей фотографии, — сказал он, показывая на фото.
Айви вздрогнула.
— Значит, — сказал Грегори, — Теперь ангел Тристан находится сразу в двух местах: рядом с тобой и на железнодорожных путях.
Он поддразнивал Айви, называя это имя. Это был неудачный трюк.
— Тристан был со мной, — сказал Филипп.
— Кто потом пересек пути? — спросил Грегори.
— Плохой ангел, — уверенно ответил Филипп. — Кто-то, кто хотел, чтобы Айви умерла.
Грегори мигнул. Айви облокотилась на спинку кровати. Как бы странно не звучал рассказ Филиппа, но он казался ей более реальным, чем то, что она приняла наркотики и бросилась под поезд. И факт оставался фактом — ее брат каким-то образом добрался туда и оттащил ее в последний момент. Машинист видел пятно перед своим поездом, но он не смог остановиться вовремя.
— Я думал, что ты видела Тристана, — промолвил Филипп.
— Что? — спросила Айви.
— Ты обернулась. Я думал, что ты видела его свет. — Филипп смотрел на неё с надеждой.
Айви отрицательно помотала головой. «Я не помню этого. Я ничего не помню с железнодорожного вокзала. Возможно, будет проще, если я никогда не вспомню, что случилось,» — подумала Айви.
Но сейчас, каждый раз, когда она смотрела на фотографию, её одолевало странное чувство. Что-то не давало ей просто отвернуться и забыть. Айви смотрела на фото, пока оно не начало расплываться. Она не и не заметила, что начала плакать.
— Айви… Айви не надо. — слова Сюзанны вернули Айви в реальный мир.
Когда она подняла голову, ее подруга присела рядом со школьным шкафчиком. Ее губы были сжаты в суровую тонкую линию. Бет, которая уже вернулась, стояла рядом, и возилась со своим рюкзаком. Она мельком взглянула на Айви, и, от слез подруги, на ее глазах тоже появились слезы.
— Со мной все в порядке, — сказала Айви, быстро вытирая слезы и поглядывая то на одну подругу, то на другую. — Все в порядке, правда.
Но она видела, что они не верят ей. Сегодня Грегори привез ее в школу, а Сюзанна должна была проводить после занятий до дома. Было такое чувство, словно они ей не доверяли и думали, что она в любую минуту может потерять над собой контроль, пойти и спрыгнуть с утеса.
— У тебя не должна быть приклеена эта фотка к дверце шкафчика, — сказала Сюзанна. — Рано или поздно, но тебе придется принять все так, как есть, Айви. Ты просто доводишь себя до… — она заколебалась.
— Сумасшествия?
Сюзанна пригладила свои темные волосы назад, и начала поигрывать своей золотой круглой сережкой. Раньше она никогда не стеснялась говорить то, что было у нее на уме, но сейчас пыталась быть осторожной.
