Избранные Луной (СИ) - "Чинара"

Я ни разу не сдавала Лу, но мать запросто просчитывает все сама, если я неверно расставляю акценты.

Сестра усиленно поглаживает столешницу — еще один признак, что она нервничает.

Мэг молчит, опустив свои большие карие глаза.

— Все отлично, мам. Я хотела попробовать что-то сладкое, но зачем-то засунула в рот гадость. Потом искала в холодильнике чем бы заглушить горький вкус. Лу всего лишь смеялась над моим пыхтением и тщетными попытками.

По сути, все что я сказала - правда, поэтому мне ничего не стоит смотреть матери в глаза и улыбаться.

Она сканирует меня еще одну мучительно долгую минуту, за которую рукав платья Лу полностью полирует и так блестящую поверхность стола, а затем говорит:

— Хорошо. Только сильно не наедайся снеками, иначе снова не притронешься к основному блюду во время ужина. Ты в последнее время похудела, и меня это беспокоит.

Последнее время я и правда сама не своя. И все из-за сегодняшнего ужина. Но разве я могу сказать об этом маме? Я же честно пыталась уехать. Даже придумала вполне правдоподобный повод, практически уговорила Рикарду, но отец оказался категорически против. Во время появления на небе Сиэлин — так называют волчью луну — вся семья должна быть под одной крышей — таково мнение папы. Именно поэтому его старший сын сегодня приезжает. На ночном небе вместо одного светила засияют два, и это совершенно особенный день для каждого оборотня. Особенный день, который каждый волк старается встретить возле своей семьи.

— А ты, вместо того чтобы смеяться, помогла бы сестре. — все же порицание Лу получает. — И я еще раз спрашиваю, почему вы все в таком виде, словно у нас намечается пижамная вечеринка? Ваш старший брат приезжает не так часто! Тем более со своей невестой! Он будущий глава рода, проявите уважение. Платья мы уже с вами подобрали!

— Конечно, мам. Мы все безумно по нему соскучились! — радостно вспыхивает Лу, осознав, что на этот раз ей удалось избежать наказания. Мэг согласно кивает.

Все обожают старшего сына Питера, а еще прекрасно знают о наших с ним удивительных взаимоотношениях, поэтому мне от всей души хочется кинуть в Лу бутылкой (желательно не пустой, двухлитровой), когда она необдуманно и лукаво уточняет у меня:

— Ведь правда, Дженни?

На долю секунды я замечаю, как взгляд Рикарды меняется. Мне отлично известна ее всепоглощающая любовь к Оуэну. Она ради него загрызет любого. И никак не в переносном смысле. А в самом что ни на есть прямом.

Спешно киваю и говорю:

— Конечно. — надеюсь, звучит убедительно.

— Вот и славно! — мама улыбается и развернувшись на своих убийственных каблуках — на них она ходит даже дома — удаляется с кухни.

Я же снова открываю холодильник и начинаю приводить в порядок его содержимое, которое недавно превратила в хаос. Сердце в груди грохочет с удвоенной скоростью, а мысли снова начинают путаться. За прошедшие две недели мне следовало свыкнуться с мыслью, что я снова его увижу. Увижу единственного члена семьи Стефенсон, люто меня невзлюбившего и всячески уничтожающего мое право на спокойную жизнь.

— Надеюсь, ты не переживаешь из-за Оуэна? — Мэг опускается рядом со мной на колени и обеспокоенно смотрит в глаза. — Думаю, за пять лет, что он жил в Нивлии, брат должен был измениться и стать… — я знаю, что она хочет сказать «терпимее к другим, несовершенным созданиям», но при этом боится обидеть.

— Ой, да он всегда нормально к ней относился. — отмахивается Лу. — Он, может, таким образом проявлял свою братскую любовь.

Тут мои губы сами собой нервно дергаются в подобие кривой улыбки. Проще вытащить из морозилки лед и представить его теплым, чем вообразить, будто Оуэн…

— Вот ты где! — раздается голос старшей из сестер. Алекс щурит свои ярко-голубые глаза, пока подходит к нам. Они с Мэйсоном двойняшки. — Почему ты сидишь тут на полу и выполняешь работу Руби?

Руби - экономка в доме Стефенсонов, отвечающая за функционирование кухни. И сейчас она наверняка порхает над столом в гостиной, расставляя в идеальном порядке столовые приборы.

— Потому что я сама навела беспорядок. Теперь восстанавливаю прежнее состояние.

Она качает головой, выражая тем самым несогласие, берет меня за руку и тянет за собой.

— Уверена, тебе в этом помогали. — и строже кидает указание сестрам. — Быстро тут приберитесь и марш одеваться! А нам с Дженни нужно идти.

— Хватит строить из себя маму, — недовольно кидает нам вслед Лу, когда меня силой выводят из кухни. Но одного взгляда Алекс всегда оказывается достаточно, чтобы маленькие волчицы послушно начали выполнять ее команды.

Алекс с Мэйсоном старше меня на год, но, несмотря на разницу в возрасте, мы составляем идеальное трио. Словно меня по ошибке забыли вместе с ними положить в живот к Рикарде, а затем природа решила исправить эту небольшую оплошность, и мы все же нашли друг друга, просто чуть позже.

Они оба более вспыльчивые и, признаться, немного буйные создания, а я та, кто сглаживает углы. Миротворец – так называет меня брат. А мама говорит, что, если бы не я, эти двое давно поубивали бы друг друга. Папа всегда усмехается: «Да, дорогая, ты совершенно права. Потом пожалели бы о содеянном, но было бы уже поздно.»

Но кое-что в двух моих самых лучших на свете двойняшках сильно изменилось, как только им в прошлом году исполнилось восемнадцать.

Лу как-то возмущенно вздохнула, озвучив правду и заявив, что они стали озабоченными.

С одной стороны, с биологической - это вполне нормально. Все оборотни при достижении совершеннолетия подвергаются изменению организма, который начинает чрезмерно активно искать себе подходящую пару. И в моменты поиска не чурается пробовать подвернувшихся под руку кандидатов. Мы уже сбились со счета, скольких девиц осчастливил Мейс. Но, если он открыто кичится своими победами, то Алекс все же не придерживается политики поведения брата и за семейными ужинами помалкивает. Не хвастается длиной и шириной достоинств своих кавалеров, но зато всегда на полную отрывается около моих несчастных ушей.

Вот и сейчас.

— Если бы ты только знала на что способен язык Дэвида! — облизывая губы и блаженно улыбаясь, вздыхает сестра, пока мы поднимаемая по лестнице. А ведь мы даже не дошли до моей комнаты.

— Ничего не хочу знать. — бесстрастно отвечаю, закрывая ухо ладонью.

— Тебе придется выслушать, бука. — пожимает плечами, когда мы движемся в дальнее крыло по мраморному коридору. — Не могу же я держать в себе все эмоции и переживания?

— Заведи себе дневник и радуй его вместо меня!

— Такая ты ханжа. — заходит в комнату следом за мной, закрывает дверь, а потом тут же прыгает на мою кровать, плюхаясь спиной на матрас.

— Просто у меня нет всех этих ваших инстинктов, мисс волчица, а потому на противоположный пол я смотрю иначе.

— Не говори ерунды. Нюх у тебя достаточно сильный. Так что все может быть. Тебе недавно исполнилось восемнадцать. Вот бы тебе приспичило похлеще меня! — беззлобно улыбается Алекс, перекатываясь на живот.

— Ты почему-то забываешь, что я недо-вариант и у меня все работает и-на-че. — снимаю кофту, намереваясь принять быстрый душ и начать, наконец, собираться.

Сестра вдруг приподнимает голову и начинает принюхиваться.

— Ты сменила лосьон для тела?

— Нет, — мотаю головой, — У меня стандартная любовь к кокосу.

— Тогда почему от тебя так пахнет…

— Не издевайся, — они часто тролят меня из-за своего супер-нюха, — Пойду сейчас помоюсь и странность в виде человеческого пота на время уйдет.

— Да нет же. От тебя приятно пахнет. Лесными ягодами… — она задумывается, — Как от вкусного тортика.

— А обычно я воняю тухлой рыбой? Ты сейчас издеваешься? Спасибо тебе большое. — Алекс негодующе смотрит, будто это я над ней насмехаюсь, а не наоборот. Вскакивает с кровати и подходит ближе. — Если бы ты была полностью… волчицей, — хмурится. Она всегда старается избегать упоминания моей неполноценности, — Я бы сказала, что твое восемнадцатилетние наступило чуть позже положенного срока…Но…