За папой в другой мир (СИ) - Шеган Лана

– Мама, – все-таки не выдерживает и спрашивает дочка, – где мы?

– А это, – мой голос дрогнул, – приключение. Помнишь, мы собирались путешествовать? Время пришло.

Пуговка заерзала на руках. Мяукнул котёнок, он моргал огромными глазищами, тоже оглядываясь. Я аккуратно спустила Иззи с рук и стала ее раздевать. Было жарко, я начинала потеть в зимней одежде. На дочке был рюкзачок с мультяшной мордочкой, шапка, курточка и утепленные штаны. Я все это сняла, потом с себя куртку и все уложила в нее, перевязывая поясом. Придется идти в сапогах. Котенок терся об ноги и не убегал. Не дурачок, понимает, что один пропадет.

– А сейчас мы пойдем в деревню, – показала я рукой на виднеющиеся домики.

– Там есть коровы? – спросила Иззи. – Я хочу молока.

Наш недавний выезд в деревеньку, где выращивают экологически чистую продукцию, был для нее познавательным.

– Вот и посмотрим, есть ли там коровы, – я вытерла набегающий на глаза пот и подхватила тюк с вещами на спину.

Было страшно, да черт побери, я была в ужасе. Если бы не дочь, я бы орала и бегала, вырывая себе волосы на голове от страха и безысходности. Успокаивало одно – я не сошла с ума, потому что дочь видит то же, что и я. А еще я любила читать про попаданок, просто никогда не думала, что сама окажусь в такой ситуации, еще и с ребенком.

Деревня приближалась медленно. Несколько раз я брала на руки Иззи с котенком, чтобы чуть увеличить наш ход, но быстро выдыхалась. Снимать теплый свитер не решилась, под ним только бюстгальтер. И как я буду смотреться в таком наряде для деревенских, даже думать страшно, и так не понимаю, как объясняться. Чем ближе мы подходили, тем больше в мою голову приходило мыслей, что в деревеньке нас могут принять не так ласково, как хотелось бы, и поэтому я сказала дочери, что мы будем играть в шпионов. Нужно подкрасться к деревеньке так, чтобы нас не увидели. Меня не оставляло какое-то нехорошее предчувствие, и я не знала, откуда ждать беды, если и так уже в полной ж…

Моя затея Иззи понравилась, она затихла и, приставив руку ко лбу, старалась рассмотреть, что там впереди. Шептала что-то котенку на ее руках и пригибалась, стараясь прятаться в густой траве. Я сама пряталась за кустами, а когда подошли к деревеньке еще ближе, вообще нагнулась.

– А теперь мне нужно сходить на разведку, – сказала я Иззи. – Видишь вот этот забор? Указала я на ветхий плетень в нескольких метрах от нас. – Я к нему подойду и посмотрю, сколько в деревеньке людей, а ты меня жди. Хорошо? – спросила я дочь.

– Хорошо, – кивнула Иззи, – но я тоже хочу в разведку.

– Ты потом пойдешь, – сказала я, успокаивая мою нетерпеливую егозу, – а теперь сторожи наши вещи, – строго указала на свернутую в узел зимнюю одежду.

До плетня я добежала быстро, затаилась, постоянно оглядываясь на дочь, и стала наблюдать за тем, что творилось за плетнем. А там ничего не творилось. И только через минуту разглядывания я вдруг поймала себя на мысли, что тут слишком тихо.

Домики стояли близко к друг другу, небольшие сараюшки, почти прилеплены к домам. Сам поселок обнесен невысоким плетнем. От кого они таким забором защититься собирались? Да и дорога мне сразу заброшенной показалась, потому как заросла травой. Были заметны еле видимые канавки от колес телег, или на чем они тут ездят.

Я почему-то решила, что мы в другом мире. Уж не знаю, что мне на такое указывало, может искристый воздух, от которого, казалось, легкие лопнут, так он был вкусен. Может, из-за некоторых трав, которые казались уж слишком необычными из-за цвета листьев, ярко-оранжевых. Может, потому, что на небе вдруг оказалось не одно, а два солнца. Все указывало, что мир этот не Земля. Ну надо было так попасть! Я вернулась к дочери, которая как стойкий солдатик сторожила вещи, сидя на них сверху.

– Мы идем? – сразу встала Иззи, как только, я подошла к ней. Котенок уютно висел на ее руках мягкой игрушкой. Вот кому дела нет до проблем.

– Да, Пуговка, идем, надеюсь, там есть вода.

Страшно идти по брошенной деревеньке. Покосившиеся двери, а то вообще лежащие на земле, словно их выбили. Всюду разбросанные вещи и посуда. Люди или уходили в дикой спешке или… о другом думать не хотелось.

– Мне здесь не нравится, – скуксилась Иззи, – я домой хочу.

– Сейчас найдем дом покрасивей и отдохнем, – погладила я по взъерошенным волосенкам дочку. Надо сказать, что вымоталась я изрядно, представляю, как устала Пуговка.

Дом мы нашли почти на окраине деревеньки. Только в нем сохранилась дверь. Я крепко взяла Иззи за руку и приоткрыла дверь. Оставлять дочку даже на минуту одну я боялась. Хотелось есть и пить, моя Иззи чудо терпеливое, раз до сих пор ничего не просит.

Дом был небольшой, всего две комнаты. Тут тоже все было вверх дном, но, по крайней мере, не истрепалось от ветра и дождей. Валялись тряпки и посуда, перевернутая мебель. Я прошлась по всему дому, нашла подвал, осветила его уже порядком севшем фонариком на телефоне. Связи, естественно, не было. И смахнула с широкой скамьи, которая стояла возле стены, всякий мусор. Потом усадила туда Иззи и сняла с нее зимние сапожки. Ноги, конечно, были мокрыми, и носки сняла. Потом оглядела разруху и посмотрела на Иззи.

– Давай теперь посмотрим, что можно найти для еды, дорогая, – я села на скамью перевести дух, – а ты пока поиграешь с котенком, как ты его назвала, кстати?

– Беляшик, – сказала Пуговка и погладила по густой шерстке, – он беленький, а еще толстенький как беляшики, которые бабуля печет.

Я вздохнула, тоже бы не отказалась сейчас от стряпни мамы.

Снова тяжело вздохнула и принялась перебирать хлам, который валялся по дому. Сначала надо найти еду, потом одежду, которая больше подходит для жаркого климата, а уже потом думать, что делать дальше. Благо крыша пока над головой есть. Мне нравилось, что домик стоит на окраине, если кто-то заедет с дороги мы почти в самом конце. Есть время для бегства. Что-то подсказывают мне нижние девяностые, что просто тут жить не будет. Жесть какая-то в моей жизни твориться, я не знала, как в своем мире жить, одной и с ребенком, а тут другой мир, чужой, неизвестный.

Что я могу сказать? Мир очень похож на наш, потому что еда тут знакомая. В погребе стояла бочка, в которой был песок. Я помнила из детства, что раньше в песке хранили овощи зимой. Так они лучше сохраняются, я радостно накопала в бочке моркови. Песок уже отсырел, морковь пустила мелкие белые корешки, но вполне съедобна. Обтерла его тряпкой, почистила куском железки. Попробовала сама, потом через время, не чувствуя никаких странных признаков отравления, вручила Иззи, она любила морковку. Пока дочь хрумкала корнеплодом, я рыскала по дому и собирала все в кучи. Не известно, сколько мы тут будем, не в грязи же жить.

К концу дня подвела итоги. Нашла несколько юбок и парочку рубах. Материал грубый, но добротный потому не порвался, а валялся в куче мусора.

Самое большое достижение – вода. Во внутреннем дворике был колодец. Я долго искала ведро, которое оказалось в самом колодце очень разбухшим и тяжелым, но цепь и я справились, и теперь у нас есть вода. Ее я тоже сначала пробовала сама, потом только дала дочери. Вода чистая, холодная, вкусная. Наверно, многие сказали бы, что толку то пить первой, если ты погибнешь, дочь тоже погибнет. Знаю я эти примочки выживания, но ведь есть шанс, что ее найдут. Жили здесь люди, значит, шанс есть.

Вещи, которые я решила оставить для себя, тут же постирала и вывесила на плетень, на такой жаре, которая даже к вечеру не проходила, они быстро высохнут. Для дочки подобрала рубаху, придется утягивать да присборить поясом, будет как платье. С обувью проблема, но это не к спеху.

Мусор весь собрала в бочку. Отдельно собрала дрова и на уличной печке сварила кашу. Зажигалка у меня всегда в кармане лежит, привычка. Курить я бросила, когда забеременела Иззи, а вот небольшая зажигалка всегда висела, как брелок с ключами. Сейчас я была очень рада, что она у меня есть. Подручными средствами развести огонь я бы не смогла.