Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
Я не жалела волков, нет, но слова Ричарда меня удивили. Теперь он говорил столь же бесчувственно, как Прат, ну может с чуть меньшей долей радости. А так, ему даже нравилась эта идея. Таким я видела брата впервые. Да и Мизери выглядела не напуганной или опечаленной — а так, словно это просто нужная, очередная работа.
Глаза Калеба тоже предвещали расставание — ему это было столь же неприятно, как и мне. Его руки нетерпеливо сжимались и разжимались на моих руках и спине.
— Где близнецы? — переспросила я, внутренне готовясь к тому, что мне придется уйти от Калеба. Скорее всего, я просто не смогу, или же мне придется отрезать руки.
Я действительно хотела знать о детях, но еще я тянула время, и пусть молчаливые фигуры моих родных, укоряли меня за малодушие. Конечно, я понимала, что нужно спешить, но не так сразу. Еще немного вдохнуть свежий запах его кожи, что приятно смешивался с морозным воздухом. Чувствовать руки на себе, прикасаться к нему, уткнуться губами в его шею. Возможно, так действовал адреналин, но я хотела его, даже больше чем спать или есть.
— Грем и Ева отвезли их еще днем к Вунворту в Лондон, там они будут в безопасности.
Качнула головой. Как же хорошо понимать, что хоть они в порядке. Если Соне и Рики ничего не грозит, я смогу сосредоточиться только на нас и том чтобы помочь Бет. Это снимало с моих плеч еще одну проблему.
Но ничто не вечно. Когда он отстранился, я подняла глаза, нам пора было расходиться: я шла с Самюель, Калеб и все остальные уходили к логову.
Он отстранился и не дал мне его поцеловать.
— Чтобы ты изо всех сил хотела еще раз меня увидеть. Тогда ты не позволишь, чтобы с тобой что-то случилось. Будешь беречь себя для меня.
Так мы расстались. Когда Калеб утонул в темноте, мне, как всегда, стало не по себе. Как всегда меня настигло волнение.
Глава 25. Слишком близко к опасности
Не дойти.
Не уснуть.
Венценосная ночь,
Среброглазая вещая ночь.
Утонуть
В лоне — в логове звезд.
Отзови!
Свои старые песни седых облаков,
Что плащом укрывали луну.
Отзови!
Венценосная ночь!
Криком птиц,
Желтоглазых улыбчивых сов
Обратись!
В реку легких смеющихся снов,
В город древних молитв
Не дойти.
Растворяясь во мраке часов.
До зари.
Не дойти.
Не уснуть.
(Lomien)Снег хрустел под моими легкими шагами, и, не смотря на то, что я не была слишком тяжелой, все же за мной оставались следы, в отличие от Самюель. Она двигалась практически бесшумно, и никаких следов ее ноги не оставляли, словно я шла сама.
Она подгоняла меня каждый раз, когда я умудрялась отстать на два шага, и оглядывалась, прислушиваясь, сейчас я совершенно не узнавала в ней свою маму. Собранная, равнодушная, и хоть я понимала все эти старания только ради меня, ее холодность казалась мне страшной и не приятной.
Я промолчала, вынимая из сугроба привалившуюся ногу, и подавила желание завопить, когда она в очередной раз кинула на меня хмурый взгляд. Мне с трудом удавалось идти за ней и молчать, словно меня все устраивает. Я устала, была голодна, и меня тревожило, что же происходит там за кромкой леса. Мне хотелось знать, где Калеб, и что случилось со всеми, удалось ли им то, что они задумали, но я знала, что Самюель будет отмалчиваться на мой любой вопрос, не желая меня тревожить. Конечно же, я могла воспользоваться своими возможностями, о которых Самюель почти ничего неизвестно, и все же я не могла так поступить с ней. Молчаливая, злая и отчужденная она оставалась моей матерью, и у меня не было причин не доверять ей или не делать того что говорит она.
Я обернулась назад — лес исчез из поля моего зрения, и белый склон, слившийся с таким же белесым небом — оставался чистым. За нами никто не следовал, по крайней мере, пока. И все же утверждать ничего я не могла. Столкнувшись с оборотнями, я поняла главное — их нельзя недооценивать. Они умны, и перевоплощение в волков также приумножило их мысленные способности, сделав равными вампирам.
На что надеялась Самюель, я не знала. Если что-то случиться, она одна не сможет меня защитить, волки слишком умны, чтобы в открытую попытаться отбить меня. Значит пока что основным нашим заданием оставалось убегать, и запутывать следы. Моим единственным оружием был разум и способность проникать в любое сознание. И я знала, что могу теперь его использовать против них. Мое сознание теперь было чуждо им, и я видела что происходит, когда я стараюсь влиять на ход их мыслей. Волки мучились и не понимали что происходит. Но так я могу поступить лишь с одним из них. А значит, я хоть немного смогу облегчить задачу Самюель. Минус один — это уже хорошо. Значит, я не бесполезна, как мне думалось раньше. И я знала, что именно эта моя не бесполезность так привлекает оборотней. Как там думал Изегрим? Какая прекрасная одаренная самка. Тоже мне кабель!!!
Интересно, знал ли Калеб, что и он сам нередко восхищался тем, что я не просто человек, а еще и столь талантлива. Словно мясник вдруг узнал, что кусок отбивной это бесценный образец искусства. Кажется, не только я примитивно думала о вампирах. Так как он больше не ассоциировал себя с людьми, он иногда так удивлялся, когда я поступала столь по-человечески. Меня его поведение и ход мыслей ужасно бесили. Можно ли это назвать переходным периодом в отношениях?
Джип Калеба был погружен в снег, все на том же месте, где мы оставили его утром, расходясь в разные стороны, и теперь, вспоминая, как я тешилась, видя кружащий белый снег, почувствовала себя полной дурой. Какой же я все-таки ребенок. Совершенно не подумала, какими последствиями нам грозит снег. Самюель же была со мной не согласна.
— Так вот почему они не смогли нас найти быстро. Все же погода сыграла нам на руку — снег скрыл от них наш запах.
Я в уме поправила ее «мой запах», ведь я знала, за кем ведется охота, просто видимо Самюель не хотела мне лишний раз напоминать об этом. Как же все-таки я была к ней несправедлива — защищает меня даже в таких мелочах. А я боялась, что с рождением близнецов они станут любить меня меньше.
Вспомнив о детях, я тоскливо сжалась, и порадовалась что хоть они в надежном месте. Могла ли я еще год назад подумать, что буду их настолько любить. Хотя все же недостаточно сильно, чтобы быть им матерью. Терцо и Самюель справлялись с этим лучше меня. К сожалению, после встречи с Калебом в моем сердце осталось слишком мало места.
Как странно и дико понимать это теперь, когда мне грозит опасность. И все же я не могла не думать о Калебе, даже сейчас. Я была зла на него, что отпустил меня с Самюель, и не пошел вместе со мной. И что даже не поцеловал меня. Конечно же, я даже боялась о таком думать, но что если тогда я видела его в последний раз? Нет, он не смел, так со мной поступать, просто не имел права оставлять меня одну.
