Ольга Романовская - Весенние ветры
Брачующиеся встали и повернулись лицом друг к другу.
В полнейшей тишине Апполина вынесла на подушечке кольца.
Преклонив перед Зарой колено, Эрш надел ей на палец витое изящное узорное золотое свадебное кольцо с инициалами 'Н.Э.Э.', украшенное россыпью бриллиантов. На перемычке блестел топаз такого же оттенка, как глаза супруги. Точно такое же кольцо, только с буквами 'З.Р.Р' заняло законное место на левой руке Эрша.
Наконец было произнесено сакраментальное: 'Граф Нубар Эмерград Эрш и Зара Рэнальд Рандрин, герцогиня С'Эте, отныне наследная принцесса Антории, объявляю вас мужем и женой пред лицом богов, людей и существ подлунного мира, сейчас и навеки'.
Под громкие аплодисменты молодожёны поцеловалась и, взявшись за руки, вышли на специально расчищенное пространство в центре храма, чтобы станцевать танеит для Онора. Его им предстояло исполнить дважды: здесь и на свадебном приёме.
В этот раз Зара не боялась, полностью доверившись супругу, позволяя себя кружить высоко над полом и смело падая на спину в одной из фигур, уверенная, что её поймают.
Эпилог
Медовый месяц остался позади, но Нубар Эрш позволил себе продлить отпуск, чтобы подольше погостить в родном доме. Он давно там не был, наведывался не чаще, чем раз в три года, и то на пару неделей, постоянно обсуждая дела с Эсфохером и Шандером. Фактически Эрш не отдыхал, а просто менял обстановку. Родители не жаловались, понимая, что их сын — занятой человек.
Отец гордился им, повторяя, что с раннего детства видел в Нубаре зачатки сильного мага. Эрш усмехался, замечая, что эксперименты на заднем дворе в трёхлетнем возрасте — типичное развлечение для мальчишки с колдовской кровью.
Его родители, тоже маги, правда, более слабые: отец — первой категории, мать — второй. Они не состояли на государственной службе, но активно сотрудничали с властями, существенной облегчая жизнь местному магу, попавшему в соседний городок по распределению. Их уважали и прислушивались к их советам. Эрши хорошо разбирались в политике, были наблюдательны и умны, часто выступали в роли третейских судей в спорах.
Именно за званными обедами в родном замке будущий Первый министр королевства почерпнул азы своих знаний, переняв аналитический склад ума отца и память на детали матери. Они были его первыми учителями.
Эрши не всегда жили в провинции: когда-то Эмерград Эрш был завсегдатаем Дворца заседаний, ещё тогда, когда Рэнальд Рандрин не вошёл во власть, был всего лишь учеником Высшей школы магического искусства, а в Антории закатывалась звезда королей из рода Сеговеев.
Видимо, он был хорошим политиком, раз не пострадал при смене режима. А ведь мог бы, учитывая близость к трону его отца и, тем более, бабки. Он ещё застал в живых эту удивительную женщину, которой почтительно кланялись как друзья, так и недруги, о которой боялись сказать что-то дурное. Даже в преклонном возрасте она не разучилась убивать взглядом. 'Синеглазая серая королева' за глаза называли её в свете.
В этот раз Нубар Эрш просто отдыхал, игнорируя желания подчинённых и коллег связаться с ним. Фактически это был первый полноценный отпуск за последние годы.
Правда, окончательно расслабиться не позволяла молодая супруга, изводившая его и днём, и ночью. Правда, принцессе Заре Рандрин-Эрш (после замужества она получила право носить этот титул, хотя была согласна и на графиню) частенько приходилось гулять по окрестным озёрам одной или в компании золовки и её очаровательных дочек-двойняшек. Их муж и брат в это время либо отсыпался после очередной бурной ночи, либо помогал отцу с текущими делами.
Наконец молодожёны вернулись в Айши, начав налаживать семейный быт.
Зара практически не стала ничего менять в домашней обстановке и распорядке дня, перемены коснулись только спальни и штата слуг. Она по-прежнему работала в Департаменте иностранных дел и говорила мужу на людях 'Вы'.
Рандрин сделал молодым щедрый подарок: Заре стала хозяйкой герцогства С'Эте (правда, тут же передала его в управление отцу, сославшись на то, что ничего не смыслит в подобных вещах), а Эрша возвёл в герцогское достоинство.
Зара вновь начала брать уроки боевой магии, поощрявшиеся мужем, который намекал, что она сможет осуществить свои амбициозные карьерные планы на другом поприще.
— Если хочешь, сможешь совмещать две должности, — улыбаясь, говорил он. — Я же знаю, ты ревнивая, перейдёшь в другой департамент, будешь думать, что я за твоей спиной развлекаюсь. А так будешь числиться и там, и там.
- 'И там, и там', - это где?
— У меня и у Огюста. Департамент магической обороны — твоё призвание. А здесь… Буду включать в состав дипломатических миссий, как искусного манипулятора.
— А, может, лучше твои личным телохранителем?
Эрш рассмеялся:
— А без меня никак нельзя? Ну, если захочешь. Будешь числиться в том же Третьем отделе, зато твой зануда-муж не будет стоять у тебя на пути к высотам власти. Чувствую, через пару десятилетий ты вместе со своей первой любовью будешь заправлять в вотчине Огюста, отправив беднягу на отдых. Кстати, как там у тебя с боевой магией?
Зара заверила, что отлично, но промолчала, что неделю назад сменила учителя: всё-таки с Меллоном у них получалось значительно лучше, чем с его коллегой, да и знал он больше. Как о магии, так и о ней. Инициатором, как ни странно, выступила Фрейя. После замужества она, видя, какими глазами Зара смотрит на супруга, как при первой же возможности убегает к нему, перестала рассматривать её как соперницу.
Хмурое декабрьское утро началось привычно с семейного завтрака, беглого просмотра почты и поцелуя жены в щёчку.
Заре нездоровилось, и Эрш разрешил ей не приходить на работу. Она рассеянно кивнула, сказала, что сходит к врачу (всю неделю её беспокоила беспричинная слабость и раздражительность), и пожелала ему удачного дня.
День выдался напряжённым: пришли депеши сразу из нескольких стран, их нужно было изучить и обработать. Потом — заседание Совета, традиционный ежемесячный доклад, просмотр рабочей корреспонденции, ответы на письма, отслеживание ситуации в Суйлиме и Мангеше, сочинение официального поздравления одного из соседних монархов с рождением наследника, которое должно было лечь на подпись короля не позднее трёх часов, так как после Рандрин куда-то уезжал.
Аделина, носившая туда-сюда документы, с порога сказала Заре, что Эрш занят, заверив, что немедленно сообщит, когда тот освободиться. Вела себя она вежливо, хотя за улыбкой читалась открытая неприязнь.
Зара проигнорировала слова секретаря и, постучавшись, вошла в кабинет мужа. Из-за её спины послышались оправдания Аделины:
