Наталья Павлищева - Тезей и Ариадна. Нить любви
Возмущенно размахивая руками, Дедал удалился внутрь мастерской. Тезей, глядя ему вслед, тоже вздохнул. Похоже, эта Ариадна не меньшее чудовище, чем ее братец, разве что в женском обличье. Да и сам царь Минос хорош, почему бы не убить Минотавра давно, зачем держать этакое чудище, чтобы оно пожирало людей и ревело на весь дворец?
Теперь, когда он понял, что прибывшие в качестве дани греки вовсе не скормлены Минотавру, а работают на хозяев-критян, решимость юноши несколько поубавилась. Может, вообще не стоило приплывать на Крит и требовать сражения с Минотавром? Но почему не желает с ним биться никто из придворных, вздрагивающих от бычьего рева по ночам?
В самом дворце очень трудно не запутаться. Чем не Лабиринт? Каков же тогда настоящий?
– Дедал, я здесь словно все время в Лабиринте – не знаю чему верить, что правда, а что ложь…
Мастер вздохнул:
– Это и есть главный лабиринт Крита – ложь.
– А настоящий существует, или это тоже ложь?
– Существует. И Минотавр существует. И сейчас я тебе не лгу.
– Успокоил. – пробурчал Тезей.
Боги и богини дворца и арены
Прошли уже два месяца с того дня, как Тезей видел мыс Сунион с Агиоса, а он ничего не сделал. Царя Миноса не было в Кноссе, и неизвестно, когда вернется. О судьбе тех, кто приплыл вместе с ним самим, ничего не известно. Но, главное – он не убил Минотавра!
Никто не желал говорить о быке, даже Дедал и Калликрат. Последний твердил, что ему будет тяжело справиться с Минотавром, лучше бы вообще в это не ввязываться, что Минотавр не тот Марафонский бык, которого Тезей сумел одолеть дома.
Однажды Тезей, твердо глядя в глаза новому другу, спросил:
– Колдовство?
– Да.
– Но ведь ты сказал, что я одолею?
– Но ты еще не готов. Завтра пойдем на арену.
– Куда?
– Дедал прав, когда твердит, что тебе нужно потренироваться, как акробату, пока царя Миноса нет в Кноссе.
– Вы хотите, чтобы я прыгал через быков, как те на арене?
– Как они, у тебя не получится, для этого нужно долго тренироваться.
Калликрат не мог придумать лучшего средства, чтобы заставить Тезея быстро освоить умение совершать акробатические прыжки через разъяренного быка, как усомниться в его способности научиться этому.
Вместо ответа Тезей вдруг подпрыгнул и сделал сальто прямо перед изумленным Калликратом.
– Еще?
– Хорошо, что ты так умеешь, но этого мало.
– Зачем мне что-то еще?!
– Никогда не знаешь, какое умение может пригодиться в следующую минуту.
– Ты прямо как мой дед, – проворчал Тезей, прекрасно понимая, что друг прав.
– Госпожа… – согнулся перед Верховной жрицей Акам.
– Говори.
– Сын Посейдона учится игре с Быком.
– Зачем?! Впрочем, пусть учится. Может, свернет себе шею до приезда Миноса.
– Как прикажете.
Гекала никак не могла решить, как ей поступать с нежданным гостем, прибывшим на Крит, чтобы убить царского сына Минотавра.
Хорошо это или плохо? И что делать с чудаком потом?
А Тезей действительно учился.
Калликрат отвел его на арену. Сначала акробаты напряглись при появлении столь странного гостя, но почти сразу поняли, что любопытный афинянин им не угроза.
А несколько продемонстрированных Тезеем сальто укрепили доверие. Пусть учится, если ему интересно. К тому же двое из прибывших с самим Тезеем афинян – Порфирион, сын Келея, и Перибея, дочь Алкафоя, а также двое из предыдущей дани – Симон и Евника тоже оказались в группе танцоров со смертью.
Перибея бросилась к Тезею:
– Тезей! Мы думали, что ты погиб! Ты уже сразился с Минотавром?
– Нет, конечно. Царь Минос уехал и когда вернется – неизвестно.
– Хочешь научиться танцевать с быком? Тебе это может пригодиться для боя с Минотавром, он хоть наполовину человек, но на вторую-то бык.
– Только через него не прыгнешь, – рассмеялся Тезей. – Это бык, поставленный на человеческие ноги, говорят, он на две головы выше любого из нас.
– Ничего, здешние быки все тупые, их легко обмануть, если этот Минотавр такой же, то ты его просто закрутишь вокруг его же хвоста!
Девушку поддержали остальные, хотя смех слышался невеселый, акробаты лучше других сознавали бычью силу и опасность, исходящую от любого, даже самого тупого быка.
Потому предложение Перибеи научить Тезея акробатическим хитростям, поддержала вся группа Скира. Здесь все понимали по-гречески и почти все говорили, потому что помимо афинян в группе акробатов оказались ахейцы из самых разных мест.
Начались тяжелые тренировки. Тезею дивились и сначала все равно не доверяли, ведь в отличие от остальных он делал все добровольно. Его умение выполнять сальто практически на месте и внезапно здесь почти ничего не стоило, потому что прыгать через спину быка нужно в движении.
Они учились прыгать просто через стоявшего на месте деревянного быка, кстати, изготовленного все тем же Дедалом, потом отрабатывали прыжки в движении – быка тащили навстречу акробатам двое сильных мужчин, нужно было на бегу схватиться за его рога и, опираясь о них, сделать сальто, оттолкнуться от спины и спрыгнуть позади.
Разница с живым быком очевидна – деревянный не затаптывал и не поддевал рогами, если прыжок не удавался. Конечно, синяки и даже переломы часты, но акробат все же оставался жив.
Самым трудным для Тезея оказалось не прыгнуть и даже не соскочить, а заставить себя схватиться за рога деревянного быка. Ему было куда проще просто оттолкнуться и сделать сальто над чучелом в воздухе, даже не опираясь о его спину.
Наставник злился:
– Ты прыгаешь, как бешеный козел. Хочешь быка испугать или зрителей? Не получится, да и незачем. Нужно думать, прежде чем сделать хоть какое-то движение навстречу быку.
– Но почему нельзя прыгать так, как прыгаю я?
– Так прыгают только дети! Пойми, просто перепрыгнуть быка может каждый, а вот опершись о его рога, только участники игры с Быком. Ладно, тебя никто не заставляет прыгать, не можешь – скачи, как получается.
Насчет способности каждого перепрыгнуть в сальто через спину быка Тезей сомневался, но оспаривать это убеждение наставника не стал и продолжал тренировки как ни в чем не бывало. Наставник только презрительно кривился. А вот акробаты нет. Вопреки заявлению наставника ни у одного из них не получалось сделать сальто, не касаясь спины быка.
В свободные минуты Перибея с удовольствием рассказывала Тезею об остальных (и откуда только знала?).
Амфидок, сын Рамнунта, и малышка Мелита, дочь Фриагона, теперь во дворце. Амфидок писец, а Мелита вышивальщица. Их ценят.
