Ольга Гусейнова - Сумеречный мир
Вздрогнув, я резко развернулась, специально став спиной к проезжей части, где никого больше не наблюдалось. Сердце ухнуло вниз, когда я увидела задавшего вопрос мужчину с узким скуластым лицом и стального цвета глазами. Вполне симпатичный блондин, однозначно, оборотень, но моя рысь дала понять: перед нами хищник из крупных, конкретно из псовых, потому что пахло от него мокрой собачьей шерстью, пусть и едва ощутимо, но для меня — неприятно.
— Ты прав, мой друг, она, — усмехнулся Марк, от зубастой улыбки которого повеяло смертельным холодом.
Я умудрилась не сорваться с места и даже уловила их эмоции. Ничего хорошего: если у вампира ленивое любопытство и чисто «профессиональный» интерес, то с оборотнем шутки плохи — обострился азарт голодного хищника. Это моя рысь почуяла. Еще донеслись восторг и предвкушение, словно кладоискатель нашел указатель места захоронения сокровища.
— Ксения, могу ли я пригласить вас на ужин… сегодня? — тон вопроса, заданного оборотнем, больше напоминал приказ, невзирая на формулировку, и вряд ли подразумевал отказ.
— Я с незнакомцами ужинать не хожу, — более любезной фразы для отказа мне в голову не пришло.
Натянуто улыбнулась Марку, собираясь откланяться, но не успела.
— Хорошая девочка, значит? — усмехнулся настырный ухажер.
— Не мне решать, — тихо, но твердо дала понять, что общаться не намерена, сделав пару шагов в сторону. — Прощайте.
— Эрик Кель, верховой соседнего района, — представился оборотень. — Думаю, Марк не будет против, если я зайду к тебе позже, чтобы познакомиться поближе.
— Простите, господин Кель, но я не свободна, — ровным голосом отказала и торопливо ушла, не дожидаясь ответа.
За спиной остался целый калейдоскоп различных эмоций. Видимо, верховому Эрику сейчас не до незнакомки-рыси, но сбрасывать со счетов его интерес ко мне тоже нельзя.
Случайная встреча с влиятельными мужчинами испортила прекрасное настроение. Я снова шла, нервно озираясь по сторонам и глядя исподлобья. И новые туфли не радовали, и даже пара новенького нижнего белья, лежавшего в сумочке, повешенной на плечо.
А все вампиры виноваты, во всем и всегда!
* * *Вечером мне снова пришлось выйти из дома, чтобы повидаться с родителями. Уже в третий раз. После нашей первой встречи в июне, спасшей меня от самоубийства, я четко считала дни и в июле снова наведалась к знакомому месту. И сколько счастья выплеснулось тогда, стоило увидеть родные лица, словами не передать! Зато подгулявшие прохожие прочувствовали, пустившись в пляс и горланя песни, пока я под нестройный аккомпанемент робко махала рукой, стоя напротив стены и плакала от радости.
С наступлением сумерек, взяв ту самую хозяйственную сумку, с которой пришла из леса в Песочный, я тихонько выскользнула из пекарни. Знакомым маршрутом добралась до окраины, нырнула в переулок, разделась. Одежду сложила в сумку и с ней в зубах потрусила к лесу, чтобы обойти опасный городской район по дуге.
Повезло! К заветному месту я подошла, снова сменив ипостась на человеческую, — хорошо одетой, приличного, надеюсь, вида девушкой. Оглянулась: никого, нырнула в кусты, спрятавшись от случайных прохожих, и, по-прежнему ощущая напряжение и сильный дискомфорт из-за близости стены, замерла в ожидании. Увы, голубые «молнии» опасно сверкали, призрачные лики хранителей прогибали энергетическую стену, злобно скалясь на меня и заставляя невольно отступать. Папу с мамой я видела мельком, издали. Родители, напряженно всматриваясь в пространство, искали меня глазами. А увидев, помахали руками в ответ. Мы попытались общаться жестами, но стену опять заволокло мутной рябью. Светлые стражи не дремлют.
Тяжело вздохнув, понурившись, я поплелась в обратный путь. Сдерживая слезы, брела, не глядя по сторонам. Вот и поплатилась. Осталось завернуть за угол и пройти до конца улицы, что я и сделала, и — как утром, ткнулась в мощную мужскую грудь. Только облаченную не в тонкую дорогую сорочку, а в черную форменную стражей. Внизу я увидела мускулистые ноги в темных штанах с широким кожаным ремнем, на котором крепились не известного мне назначения чехлы. Легкие перфорированные ботинки, наверное, самого большого из существующих размеров. Сразу отскочить хозяин обуви «сорок последнего» мне не дал, надежно подхватив под спину.
Запрокинув голову, чтобы посмотреть, в кого угодила на этот раз, я уставилась в прозрачные голубые глаза, снисходительно удивленно рассматривающие меня из-под длинной косой челки. Мужская шевелюра поразила цветовым решением: серые пряди перемежались с различными оттенками коричневого, словно полоски на шкуре животного. День сплошных «приятных» сюрпризов: к ночи я попала в лапы до боли знакомого стража, одного из трех, что в первый, самый страшный день в этом мире, опоздал к стене и на пиршество вампиров. Того самого оборотня-барса, пролившего на меня свою кровь, на миг согрев остывающее тело, заодно переломав огромной звериной тушей оставшиеся целыми ребра.
Судорожно всхлипнув, я автоматически схватилась за его плечи, и попыталась отстраниться. Серые брови стража удивленно взлетели на высокий широкий лоб, он глубоко вдохнул, затем еще и еще раз.
— Рогов, ты чего застыл? Такая красотка сама в руки попала, а ты теряешься… — раздался веселый голос слева.
Я резко обернулась: второй страж, темный волк, прекрасно запомнившийся перед смертью, ухмылялся, глядя на меня.
— А он, наверное, слюной захлебнулся… от счастья, — раздалось флегматично-ироничное замечание справа.
Надо же, стражи, пытавшиеся спасти нас с Андреем, в полном составе. Струхнула до чертиков, ведь они видели меня в лицо, могут узнать, доложить куда следует. И неизвестно, что будет потом.
— Отпустите меня, — потребовала я, вырываясь из жесткого захвата.
Тщетно. Из лап этого огромного хищника лосю не выбраться.
Барс хмыкнул, наклонился к моей шее, напугав еще сильнее, — разорванное горло вряд ли когда-нибудь забудется — и жадно вдохнул.
— Рогов, ты решил повязаться прямо здесь? Посреди улицы, — продолжил дразнить стража волк.
Дальнейшее удивило не только меня, но и сослуживцев барса, который, услышав замечание, напрягся и, резко повернув голову к волку, злобно рыкнул.
— Ты чего? — удивился третий оборотень.
Я отчаянно затрепыхалась в руках стража, явно не желавшего меня отпускать, и прорычала:
— Отпусти. Больно же.
— Рысь? — ошеломленно уставился на меня Рогов, немного ослабив хватку. — Но это же невозможно…
— Да, рысь! — рявкнула я. Страх начал уступать место раздражению и злости. — Но это не значит, что меня можно лапать.
