Саша Глейзер - Абсолем
Макс опешил. Сколько сыновей Ирен Клео обучаются в колледже?
— А что тут у вас? — с любопытством спросил Тимо.
— Как всегда, решаем проблемы твоего младшего брата, — снисходительно глядя на Захарию, произнесла Ирен.
— У меня нет проблем, — тут же взвился Захария.
Макс сжал его плечо, заставляя молчать.
— Ты сам сплошная проблема, сморчок, — усмехнулся Тимо. — Так я могу забрать свои билеты? — спросил он уже у Макса.
Макс открыл коробку резче, чем нужно было, и вытащил два квитка:
— Забирай и оставь нас.
— А можно мне и его билеты, — Тимо кивнул на брата, — он всё равно не пойдет на Бал.
— Нельзя, — рявкнул Макс, — всё, пошел.
Он подтолкнул обоих студентов к выходу и, приложив руку к сканеру, заблокировал за ними дверь. Ирен Клео недовольно покачала головой:
— Как вы ведёте себя со студентами, как же у вас всё грубо. Вы же понимаете, что я этого так не оставлю.
— Я понимаю, что ваш младший сын не жаловался и ничего против моих занятий не имеет.
Ирен не стала спорить:
— Это Тимо мне рассказал про ваши занятия. Но я обязана защитить своего младшего мальчика, даже если он не находит в себе смелости признаться в том, что ему нужна помощь.
Макс смотрел на Ирен, не зная, что сказать ей в ответ. Судя по всему, Захарии действительно нужна была помощь, но эта помощь никак не касалась учёбы. В отсутствие младшего сына Ирен вела себя как самая заботливая мать — у окружающих могло создаться впечатление, что она действительно души в нём не чает и переживает за мальчика. Но то, как она вела себя в его присутствии, как смотрела на него, словно на назойливого поклонника, наводило на определенные мысли.
— Вам же наплевать на младшего, зачем вы строите из себя мать года?
Глаза Ирен округлились.
— Да как вы смеете? Вы грубиян и прямолинейная скотина!
Женщина подскочила к нему и размахнулась, чтобы дать пощёчину. Макс автоматически перехватил её руку и крепко сжал. Сильнее, чем нужно было. От неожиданности Ирен дернулась в сторону и потеряла равновесие. Макс хотел поддержать её, сделал шаг назад, но наступил на свой портфель, который бросил утром рядом со столом, и сам полетел вниз. Он лишь успел расставить руки, чтобы Ирен упала на него и ничего себе не повредила.
— Простите, — пробормотал он, все еще держа её.
Ирен не торопилась вставать. Возмущение исчезло из ее взгляда. Теперь она смотрела на преподавателя с любопытством.
— У вас сильные руки. Очень сильные для простого теоретика.
Макс тут же встал, осторожно поставив её рядом с собой.
— Нам придется отложить наш разговор, у меня через пять минут следующее занятие, — сказал он.
К его удивлению, Ирен не стала спорить, возмущаться и требовать, чтобы он отменил ради неё лекцию.
— Хорошо, — неожиданно спокойно согласилась она, — когда мы сможем поговорить?
Макс пожал плечами:
— Когда вам будет удобно?
— Завтра в девять у меня дома. Мой ассистент пришлёт адрес.
Не дожидаясь ответа, Ирен вышла из класса. Макс облегчённо вздохнул.
После занятий он задержался, чтобы оценить тесты группы Z-903. Не любил заниматься этим дома. По большей части все справились неплохо. Без единой ошибки были работы у Трента Лайарда и Захарии Леви. Лира Кристи и еще несколько человек допустили по одной неточности. Остальные ограничились двумя-тремя. Катастрофа была в работе Тилля Лапидуса — всего два правильных ответа. Макс вздохнул. Если у парня такие же проблемы и с другими предметами, то он недолго продержится в колледже, его выпрут после первого же семестра, второго шанса не дадут, учитывая результаты его теста на призвание. Макс выключил свой манипулятор. Он уже собирался уходить, но в дверь постучали. Он удивился — часы показывали без четверти восемь. Двери разъехались, за ними стоял Захария.
— Ты всё это время ждал? — поразился Макс.
Студент кивнул:
— Я хотел извиниться за свою мать.
Он вошёл в кабинет и остановился перед преподавательским столом. Макс встал, обошёл стол и, опершись на него, сложил руки на груди:
— Тебе, в общем-то, не за что извиняться. Нормальная ситуация: родители переживают за своих детей.
Захария опустил голову, снял очки и сделал вид, что протирает их, на самом деле он выгадывал время, чтобы взять себя в руки.
— Это чушь собачья, — неожиданно ругнулся он, — она ничуть за меня не переживает и никогда не переживала. Она была бы счастлива, если бы я вдруг исчез из её распрекрасной, яркой жизни.
— Ты преувеличиваешь, возможно, она не лучшим образом демонстрирует свою любовь, но…
— Единственный, кого она любит, это Тимо, — зло проговорил Захария. — Красавчик, удачный экземплярчик, спортсмен и душа компании, не придерёшься. Такого не стыдно показать миру. Когда к нам приходили в гости с различных каналов или из журналов, мне всегда находилось дело за пределами дома, чтобы я ни в коем случае не попал в кадр.
Видно было, что Захария давно сдерживался. Макс растерянно смотрел на опущенную макушку студента. Он не был специалистом в подобных делах и не знал, что ответить парню. Захария продолжил:
— А потом всё изменилось. После того как пресса раскопала про претензию номер четыре, ее резко осудили. Одна кинокомпания даже расторгла с ней контракт на съёмку очередной семейной комедии. Вот теперь она и пытается всё исправить, везде демонстрирует свою псевдолюбовь ко мне. И я даже не знаю, что хуже — когда она вообще мной не интересовалась или теперь, когда я «любимый сыночек».
— Что за претензия номер четыре? — спросил Макс.
Захария отвел взгляд в сторону и покачал готовой:
— Не важно, я зачем-то вывалил всё это на вас. Это мои личные проблемы. Пожалуйста, извините меня за мать.
И он торопливо выскочил из кабинета. Макс молча смотрел вслед студенту. Это был какой-то сумасшедший семестр. За все восемнадцать лет преподавания на него не сваливалось столько проблем, сколько за последние пару месяцев. Нужно было забыть про всё, как и советовал Захария, но Макс почему-то полез в манипулятор. Получив допуск, он вновь открыл личные дела группы Z-903 и вытащил анкету Захарии. Пролистал параметры, школьные показатели, личные характеристики — ничего интересного. В одной из характеристик Макс заметил знакомую фамилию: Лозовский. Макс прошёл по ссылке. Действительно, характеристику давал психолог Марк Лозовский. Значит, Захария тоже проходил медосмотр в семнадцатом кабинете. Макс ввел дополнительный пароль, чтобы получить доступ к записям Лозовского о Захарии Леви. Открылась еще одна страница, с заключениями психолога: «Всеми силами старается абстрагироваться от собственной семьи. Нигде не упоминает о родстве со знаменитой актрисой (N.B. попросить у мальчика автограф матери). По собственному желанию носит фамилию отца — второго мужа Ирен Клео, с которым актриса рассталась через год после рождения ребёнка. Мальчик замкнут, но любознателен, любит учиться. Не агрессивен, добр».
