Нелли Макфазер - Заклятье луны
– Боюсь, Бог отвел слишком мало времени на создание его замечательных симфоний, так же, как и Китсу, ему не суждено прожить долгую жизнь и порадовать людей своими великими произведениями. Несправедливо, что все талантливые художники умирают в таком молодом возрасте…
Вдруг Эннабел заметила, что Тримейн почти остановился и смотрит на нее с недоуменным выражением на лице.
– Оказывается, вы пророк?
Эннабел загадочно улыбнулась.
– Конечно! Я предвижу, что у моего кузена Джереми возникнут неприятности из-за того, что сразу две молодые девушки претендуют на следующий танец с ним. А вы сейчас раздумываете над тем, удастся ли вам танцевать со мной последний танец, ведь леди Фенмор записала вас в свою карточку на следующие шесть. И я знаю…
– Вы знаете слишком много, – эти слова Тримейн произнес таким тоном, который нельзя было назвать шутливым.
Его руки крепко сжимали талию Эннабел. Девушка не в силах была отвести взгляда от его глаз, которые, словно стальной клинок, пронзили ее в самое сердце.
– Кто вы, Изабелла? Кто вы на самом деле?
– На самом деле? – срывающимся голосом повторила Эннабел.
– Да, на самом деле. Вы обыкновенная кузина-простушка, которая приехала в Англию, чтобы познакомиться со своей родней, или охотница за богатым мужем, решившая воспользоваться сердечным приглашением?
На этот раз улыбка Эннабел была искренней. Она ожидала услышать обвинение другого рода и сейчас почувствовала облегчение. Но когда до нее дошел истинный смысл слов Тримейна, она почувствовала негодование.
– Лорд Шеффилд, за всю свою жизнь я не слышала более оскорбительных слов. – Словно от огня, отпрянула ока от обидчика, глядя на него полными ярости глазами. – Зарубите себе на носу, мистер, раз и навсегда: мне не нужны ни ваши деньги, ни ваш дом, ни что-нибудь еще! А в чем я особенно не нуждаюсь, так это в муже! Спасибо большое! Кстати, вам не помешает взять пару уроков у Фреда Астора.[17] Вы не только грубиян, но и никудышный танцор!
Эннабел повернулась и быстро пошла прочь. С негодованием она отметила, что он не только не обескуражен, но даже доволен.
Девушка была слишком рассержена, чтобы обратить внимание на то, как лорд Шеффилд повторяет в замешательстве:
– Зарубить на носу? Фред Астор?
На самом деле Эннабел несколько покривила душой, когда говорила о хореографических способностях Тримейна, и следующий танец с Ньютоном Фенмором послужил наказанием привередливой партнерше. «Розовый человечек», как она стала называть его про себя, вцепился в свою жертву мертвой хваткой и в те моменты, когда сам не задевал стоящие по кругу столы, «таранил» ею другие танцующие пары.
Когда танец, наконец, закончился, Эннабел чувствовала себя так, словно получила медаль за отвагу.
– Могу я рассчитывать на последний танец? – спросил Ньютон, вытирая пот с шеи и лба и раскланиваясь перед своей измученной дамой.
– Этот танец был последним, – решительно ответила Эннабел и с улыбкой добавила. – Сегодня я больше не буду танцевать. Кто-то отдавил мне палец…
– Надеюсь, это не я?
– Ну что вы, все дело в размере моей ноги, это и является причиной. К тому же теперь, когда я сижу, удар от столкновения вон с тем столиком совершенно не чувствуется. Должна вам сказать, что о танцевальных способностях мистера Фенмора ходят легенды. Одна красивая молодая блондинка сказала мне, что считает вас лучшим танцором в округе.
Эннабел с облегчением вздохнула, когда Ньютон, поправив галстук, направился к указанной девушке.
«Завтра пошлю бедняжке упаковку эластичных бинтов», – решила она, но вспомнила, что в девятнадцатом веке их не было. Значит, придется просто покаяться в содеянном, но это позже.
А сейчас Эннабел радовалась тому, что осталась одна. У нее появилась возможность поразмыслить над бестактными высказываниями лорда Шеффилда.
Как он посмел обвинить ее в том, что она приехала в поисках богатого мужа? Как такой замечательный человек, как Джереми, может восхищаться этим грубияном? Девушка пожалела, что не может взять Тримейна Шеффилда с собой в двадцатый век. Уж тогда она сумела бы сбить с него спесь.
Но ведь там у нее есть Роман. Могут возникнуть сложности. Девушка была совершенно сбита с толку чувствами, которые вызывал в ней этот человек. Пожалуй, у них слишком большая разница в возрасте. Почти два столетия разделяют Эннабел По и Тримейна Шеффилда.
После обеда, во время которого жареный цыпленок по-американски был с удовольствием съеден, Эннабел вежливо извинилась перед теми, кто сидел слева и справа от нее, и еще раз оглядела комнату, убедившись, что Тримейн не наблюдает за ней. Ей не хотелось, чтобы он следовал за ней по пятам и продолжал донимать новыми подозрениями.
Выходя из комнаты, она услышала объявление, из которого следовало, что второй ее нежелательный компаньон и собеседник будет какое-то время занят.
– Леди и джентльмены! Нас ждет приятная неожиданность. Уважаемый Ньютон Фенмор согласился прочесть некоторые из своих стихотворений.
Эннабел остановилась у двери на террасу. Она поймала взгляд Джереми и состроила гримасу. Кузен поднял глаза к небу и одними губами произнес: «Спасайся, кто может».
Эннабел так и поступила. После первых строк стихотворения она поняла, что если останется, ее непременно стошнит.
Выйдя на свежий воздух, любуясь звездами, девушка думала о том, какую роль играет в жизни ее кузена Ньютон Фенмор.
Видимо, все, написанное якобы Ньютоном Фенмором, принадлежит перу Джереми Симмонза. Эннабел в этом не сомневалась. «Розовый человечек» мог быть кем угодно: богатым наследником и членом парламента, учителем танцев или китайским императором, даже самим Господом Богом, но он не был поэтом. Эннабел знала это наверняка.
Она не хотела уходить далеко от дома: гости уже прощались с хозяевами замка, и девушка понимала, что ей тоже следует быть там. Но в лунном – свете река казалась такой умиротворенной и ласковой, что ей совсем не хотелось уходить. Если она вернется, Ньютон Фенмор наверняка отыщет ее и попытается договориться о следующей встрече.
«Джереми простит меня. Бог свидетель, Тримейн должен просить прощения за свое отвратительное поведение. Мое отсутствие вполне может быть оправдано».
Узкая тропа выглядела весьма заманчиво. Девушка пошла по ней, наслаждаясь свежим запахом цветов и великолепием ночных звуков. Ночь растворяла время и словно стирала полуторавековую разницу между временем Изабеллы и временем Эннабел. Мисс По могла сидеть сейчас после ужина в заведении «У Романа», а кошка, которая идет сейчас рядом с ней, могла бы стать той, которая привела ее к спрятанному стихотворению…
