Кристин Фихан - Темное вожделение
С усилием он прогнал демонов, рассерженный на себя за то, что напугал ее. Его большой палец слегка поглаживал внутреннюю поверхность ее запястья, прекрасно осознавая, что ее пульс бешено стучит.
«Я помню совсем немного о своем прошлом, но почти с самого начала своего пленения я знал о тебе. Я ждал. Я звал тебя к себе. Я ненавидел тебя за то, что ты позволяла моему страданию продолжаться».
Она обхватила его лицо своими руками, внезапно взволнованная необходимостью, чтобы он поверил ей.
— Я не знала. Я клянусь тебе, я не знала. Я бы никогда не оставила тебя там. — Горе перехватывало ее горло от того, что она не смогла раньше закончить его страдания. Что же было такого в нем, что он притягивал ее к себе, словно магнит, очаровывал ее и смог захотеть заставить ее ослабить его боль? Желание было таким сильным, настолько интенсивным, что она еле выдерживала, видя, как он лежит такой слабый и израненный.
«Я знаю, что ты говоришь правду. Ты не можешь солгать мне. Это была самая смелая вещь, которую ты сделала, спасая меня. Но как твой Спутник жизни я не могу делать ничего другого, кроме как запретить тебе снова брать на себя такой риск».
Он казался полностью удовлетворенным, словно был уверен, что она выполнит его приказ. Каждый момент своего бодрствования он становился все сильнее и сильнее. Она впилась в него взглядом, в ее зеленых глазах мелькнули опасные искорки.
— Ты можешь идти со своими приказами, мистер Жак Как-Вас-Там, куда хочешь. Никто, никогда не указывал мне, что делать!
Его черный пристальный взгляд спокойно скользнул по ней. Словно она не была частью его жизни. Информация ошеломила его. Как она нашла смелость, чтобы спасти его? Как она могла возвратиться к нему после того, как он практически полностью разорвал ей горло? Его пальцы напряглись вокруг ее запястья, подтягивая ее ближе, пока она не расслабилась, лежа возле него.
«Ты моя Спутница жизни». — Слова пришли откуда-то из глубин его сердца.
Он понятия не имел, почему должен был их произнести, но только знал, что это было обязательно, необходимо так сделать. Это казалось всем для него, слова выходили из самой души.
«Я требую тебя, как свою Спутницу жизни. Я принадлежу тебе. Я предлагаю свою жизнь тебе. Я дарю тебе свою защиту, преданность, свое сердце, душу и тело. Я обязуюсь хранить все то, что является твоим. Твои жизнь, счастье и благосостояние я буду лелеять и всегда ставить превыше своих. Ты моя Спутница жизни, связанная со мной навечно и всегда находящаяся под моей заботой».
Шиа слышала слова, они отзывались эхом в ее уме, чувствовала взрыв жара в крови. Нахлынул страх, абсолютный страх.
— Что ты делаешь? — прошептала она, глядя огромными глазами. — Что ты сделал с нами?
«Ты знаешь ответ».
Она непреклонно помотала головой.
— Это не так. Я не знаю. Но что-то изменилось, я это чувствую. Эти слова, что-то сделали с нами. — Она ощущала это, но не могла описать. Шиа чувствовала крошечные нити. Миллионы сильных ниточек, которые скрепляли его душу с ее, его сердце с ее, соединяя их умы. Она больше не чувствовала себя самостоятельным существом, она была частью чего-то, составляя целое только с ним. У нее всегда была пустота в душе, теперь ее не было.
Он неохотно выпустил ее запястье, прослеживая кончиком пальца очертание ее скулы. Его ум, соединенный с ней, увидел настоящий страх и хаос.
«Я так же брожу в темноте, как и ты. Я знаю только, что ты прекратила мое страдание, что ты приехала по моему требованию, и я узнал свою вторую половинку. Ты свет в моей темноте».
Шиа отошла от него подальше, заранее удостоверившись, что сможет оказаться вне пределов его досягаемости.
— Я твой врач, Жак, и ничего больше. Я лечу людей. — Она говорила это больше для себя, чем для него. Шиа не имела понятия, о чем он говорил. Она волновалась за него из-за того, что он выделывал странные вещи, погружаясь в мир фантазий. Умом Шиа понимала, что нельзя связать двух людей словами, и все же чувствовала, что нити связали их. Было слишком много вещей, которые она не понимала. Жак был наполовину безумен, его разрушенный ум, его воспоминания возвращались к нему маленькими кусочками, и все же он был более нормален, чем она. Это была пугающая мысль.
Ей хотелось поесть, потребность в крови была почти подавляющей. Она никогда еще не испытывала такую тягу. Шиа подумала, что, скорее всего, она разделяет голод Жака, как ранее чувствовала его боль. Сразу же она вылила две пинты крови из ее запасов и принесла стакан к кровати.
— Я сожалею, мне следовало сразу понять, что ты хочешь есть. Если бы ты позволил мне ввести тебе внутривенно, это помогло бы. — Она поставила стакан и отступила к своему компьютерному столу.
Он проигнорировал ее слова.
«Почему ты сама не питаешься?» — Вопрос был задан небрежно, с любопытством.
Его черные глаза были задумчивы, когда он изучал ее.
На безопасном расстоянии через всю комнату Шиа наблюдала за ним. Один только его взгляд ломал всю ее концентрацию, похищал дыхание. Она чувствовала, что ее слишком тянет к этому пациенту. Но она ни имела никакого права связывать свою жизнь с ним. Ее пугало то, как нехарактерно она реагировала на него. Шиа всегда была отчужденной, отдаленной, отрешенной от людей и вещей вокруг нее. Ее аналитический ум просто анализировал факты. Но прямо сейчас она могла думать только о нем, о его боли и страданиях, о том, как его глаза смотрели на нее, полуприкрыто, сексуально. Шиа почти выскакивала из своей кожи. И откуда только берутся такие?
Понимание того, что ей не хотелось бы, чтобы он прочитал ее мысли в этот момент, привело Жака к тому, что он сделал джентльменский жест, показывая, что она просто заинтересовала его. Было великолепно знать, что она считает его сексуальным. Удовлетворенный, он откинулся назад, закрывая глаза, опуская на них темные ресницы, которые казались черными по сравнению с изможденным цветом его лица.
Несмотря на то, что его глаза были закрыты, Шиа чувствовала, он знает о каждом движении, которое она совершает.
— Ты отдыхай пока, я разберусь тут и переоденусь. — Ее руки прошлись по волосам в бесполезном усилии привести в порядок разлохмаченные густые волосы.
Его глаза остались закрытыми, его дыхание стало мягче.
«Я могу чувствовать твой голод, твою потребность в крови, она почти такая же большая, как и моя. Почему ты пытаешься скрыть это от меня?» — спросил он с внезапной способностью сразу проникнуть в самую суть. — «Или это то, что ты скрываешь и от самой себя? Ты что, не понимаешь твой голод, твою потребность?»
Мягкость его тона заставило жар расползтись по ее телу. Разъяренная тем, что он может быть прав, она пошла в ванную, сбросила одежду и позволила теплому душу литься водопадом на ее голову.
